Крайние меры - Хелен Харпер Страница 35

— Вампиры могут взять верх над деймонами, — шепчет О'Ши, осознавая это.

— И людьми, — мрачно добавляет Монсеррат. — И без контроля, чтобы предотвратить необоснованные нападения…

— Результаты могут быть катастрофическими, — заканчиваю я. Я размышляю о том, какую реальную опасность может представлять эта новая Семья. — Но что, если это не так? Что, если эти вампиры просто хотят новую Семью и будут соблюдать законы, которые у вас уже есть?

— Тогда почему они такие скрытные? Почему бы им не открыто заявить о создании новой Семьи? Разрыв уз верности, которые уже существуют в каждой Семье, является доказательством того, что они не станут придерживаться ограничений.

Меня так и подмывает указать на то, что, возможно, ему следовало бы делать больше для поощрения этой преданности и для того, чтобы не дать заблудшим членам Семьи уйти, но я думаю, что он, вероятно, уже понял это.

— Они уже продемонстрировали, что очень любят убивать людей, — размышляет О'Ши, потирая остатки раны на шее.

— Зачем этой новой Семье понадобилось твоё заклинание? — спрашиваю я его.

— Понятия не имею. Может, они немного страдают от недотраха?

— Это как-то связано с побочными эффектами пассивности. Может, так они привлекают к себе так много ранее лояльных вампиров, — я бросаю взгляд на Монсеррата. — Скольких замешанных в этом ты знаешь?

— Я предоставлю тебе файлы позже, если ты решишь присоединиться к нам. Но в Семье Монсеррат было зарегистрировано по меньшей мере полдюжины подтверждённых смертей и ещё несколько исчезновений. Другие Семьи назвали похожие цифры, хотя, возможно, они лгут.

— И все они встречались с тобой? — спрашиваю я О'Ши.

Он кивает.

— Тебе не показалось странным, что так много вампиров заинтересовались твоим заклинанием?

Он выглядит слегка смущённым.

— Я зарабатывал кучу денег. Откуда мне было знать, в чём на самом деле заключается суть?

Я раздражённо выдыхаю, затем подтягиваю колени к груди и крепко обнимаю их. В носу всё ещё пульсирует боль, хотя после помощи Монсеррата она несколько утихла. Я смотрю в окно на проплывающие мимо улицы. Должно быть, недавно прошёл дождь, потому что в лужах, мимо которых мы проезжаем, отражаются уличные фонари. Большинство магазинов сейчас закрыты, но время от времени я вижу ресторан, где продают еду навынос, или винный магазинчик, который по-прежнему открыт. Я допиваю остатки виски. Страшно представить себе мир, в котором вампиры не ограничивают свою силу сами.

— Останови машину, — внезапно говорю я.

— Бо…

— Я сказала, останови эту чёртову машину, — рычу я.

Какое-то мгновение Монсеррат не отвечает, затем стучит в окно, отделяющее нас от водителя, и открывает его, что-то бормоча в сторону переднего сиденья. Машина плавно останавливается.

— Я бы хотела, чтобы ты потратила немного больше времени на раздумья, — начинает он.

— Подожди здесь, — говорю я, открывая дверь и выходя наружу. Затем снова просовываю голову в салон машины. — У тебя есть мелочь?

Он выглядит озадаченным, но роется в кармане и достаёт несколько монет.

— Спасибо, — я захлопываю дверь и подбегаю к телефону-автомату. Я хватаю трубку, опуская монеты, пока набираю номер. Rogu3 сразу берёт трубку.

— Алло? — его голос осторожен.

— Это я, — говорю я.

— Где, чёрт возьми, ты была, Бо? Я пытался разыскать тебя несколько часов! Я отследил тебя до полицейского участка недалеко от Пикадилли, но потом тебя отпустили…

— Я в порядке. Честное слово, — а затем, скорее автоматически, чем по какой-либо другой причине, я выдаю: — Не матерись.

— Где ты? Что происходит?

Я облизываю губы.

— Давай просто скажем, что расследование принимает новый оборот.

— Отлично, что ж, спасибо, что держишь меня в курсе, — он говорит это с сарказмом, и я вижу, что ему обидно, что я не поддерживаю связь.

— Прости, Rogu3, но для тебя же будет лучше, если ты будешь знать не слишком много.

Он шмыгает носом.

— Я много знаю о твоей мадам Люси. Её настоящее имя Черити Уэзерс. Она работает стоматологической медсестрой в какой-то клинике в Брикстоне. Похоже, у неё нешуточное пристрастие ко «льду».

Я прикусываю губу. Если она была наркоманкой, то стала бы лёгкой добычей. Всё, что потребовалось бы сделать этим чёртовым вампирам — это пообещать ей немного «льда» (или наоборот, не давать ей «льда»), и она была бы в их власти. Бедная сучка.

(В английском «льдом» называют кристаллическую форму кокаина, — прим)

— Ты можешь сказать, с кем ещё она контактировала?

— Ты имеешь в виду, кроме твоего приятеля-деймона? Нет. Она почти не появлялась в сети. Ни Facebook, ни Twitter, ничего подобного, — он фыркает. — Это видно по тому, как она пишет в интернете. Всё с правильной пунктуацией и со стандартной английской орфографией. Ни единого смайлика.

Я помню, как О'Ши сказал, что был уверен в том, что она женщина, из-за её стиля письма. Не просто женщина, а женщина, которой интернет был не нужен. Интересно, как она вообще связалась с вампирами. Без сомнения, через какого-нибудь паршивого дилера.

— Спасибо, Rogu3. Это действительно полезно, — я не утруждаю себя сообщением ему, что уже знаю её имя — не хочу ранить его чувства. — Послушай, — продолжаю я, — я на некоторое время отключусь, поэтому не буду выходить на связь. Я могу больше никогда не выйти на связь, — я скрещиваю пальцы при этой мысли.

— Что? — кричит он. — Почему?

Я улыбаюсь в трубку.

— Я не знала, что тебе не всё равно.

— Мы не лучшие друзья или что-то в этом роде, но я думал, что у нас есть взаимопонимание.

— Оно у нас есть. Вот почему у меня есть для тебя последнее задание. Спешить некуда, потому что, как я уже сказала, я не знаю, выйду ли я снова на связь, но…

— Я понял, я понял. Что тебе нужно?

Я даю ему данные Гарри Д'Арно. Каким бы честным ни казался адвокат при личной встрече, он по-прежнему является зацепкой. Меня так и подмывает попросить Rogu3 взломать для меня и интранет Монсеррата. Но, несмотря на всё его позёрство, он все ещё ребёнок; вампиры слишком большие и чертовски страшные, и мне нужно, чтобы он был в безопасности.

— Я позабочусь о том, чтобы тебе заплатили, несмотря ни на что.

— Мне не нужны деньги, — ворчливо говорит он. — Чего бы это ни стоило, Бо, береги себя.

Я тронута.

— Спасибо. И тебя о том же прошу, малыш.

Я вешаю трубку, чтобы не выдать своих эмоций. Затем делаю глубокий вдох