Мои любимые преступнички - Ирина Соркина Страница 34

— А туннель никому больше не нужен, его надо разрушить полностью. Только место занимает.

— Но это ведь теперь историческая ценность! — не выдержал Вилли.

— Ерунда это, а не ценность, во всем смысл должен быть.

Глава 69

Гин внимательно посмотрел на наши взволнованнные лица:

— Ладно, я опять пошутитил. Вы за Кэрна испугались? Пусть гуляет на свободе. Мы все будем обсуждать с вами.

Он с улыбкой взглянул на Вилли:

— Можете меня в тюрьму посадить, коль не понравлюсь. Я не буду вам мешать, правда, ну только иногда советовать, по дружбе. Мы же друзья?

Он пожал Вилли руку, но я чувствала, что мой муж протянул ему ее через силу.

— Вы согласны попробовать свои силы, Вилли? Я вообще в этом не заинтересован, но мне просто обидно, что в прошлый раз не получилось. За вас обидно! И Алла столько сил вложила.

Я увидела вдалеке приближающийся силуэт. Лутте захрапел ещё громче, соседнее дерево так сильно качнулось, что у него отвалилась ветка и упала прямо на Гина.

Тот скинул ее с себя, выпрямился во весь рост, вгляделся вдаль и вдруг с каким-то волнением посмотрел на нас:

— Мне пожалуй пора!

Мы с Вилли тоже пригляделись и увидели Кэрна.

Гин уже хотел уйти, но Кэрн почти мгновенно оказался под кроной нашего дерева. Он весело посмотрел на Гина:

— Куда же вы так торопитесь? Я давно хотел поговорить с вами.

Гин вздрогнул.

— В другой раз, Кэрн, — пробормотал он, — я очень спешу.

— Пожалуйста, уделите нам хотя бы пару минут! — попросил Кэрн, — поверьте мы не отнимем у вас много времени. Садитесь! — настойчиво сказал ему президент.

Гину явно не нравилось происходящее, но он послушался.

Кэрн уселся на траву напротив него.

— Не буду скрывать, мне известно о чем вы говорили, — он посмотрел Гину в глаза, и тот испуганно отвёл взгляд, — вы правы, экономику нужно развивать.

Неужели он знает только об экономике? А как же все остальные идеи Гина?

— Но вот по поводу тюрем, нам есть что обсудить. Кого бы вы хотели туда посадить?

Гин молчал.

— Гин, вам ничего не угрожает, говорите откровенно все, что думаете, — убеждал его президент.

Глава 70

Гин наконец поднял обиженные глаза на Кэрна:

— Чего вы добиваетесь? Что бы я сказал, что вы все испортили, Кэрн? У нас нет зимы уже несколько дней, нет тюрем, люди заняты непонятно чем! Вы захватили Кернию навсегда!

Кэрн вздохнул, потом перевел взгляд на нас:

— Я ждал этого, — Кэрн задумчиво посмотрел на Гина, — вы хотите что-то изменить, так попробуйте свои силы! Но ответственность за все неудачи будет на вас! Не прячьтесь за Вилли или за кого-то еще. Расскажите керинчанам, что вы хотите изменить. А Вилли и Алла здесь совершенно не при чем. Пусть каждый действует сам.

Гин немного покраснел и вскочил с места:

— А почему вы командуете, что мне делать. Я разговаривал с Вилли и Аллой без вас. Вы каким-то образом узнали о чем мы говорили, и теперь диктуете мне что делать. Кэрн, вы президент или диктатор моей жизни?

Кэрн тоже плавно поднялся:

— Не надо так нервничать, Гин, — Кэрн мягко улыбнулся ему, — я бы не хотел обсуждать с вами разрушение туннеля. Вы ведь всегда не при чем. Так что-то нашептали, подтолкнули и потом…виноваты другие, так ведь? Хороший способ заработать доброе имя. Никто вас никогда не обвинит….

Глаза Гина забегали, он боролся со страхом и гневом одновременно:

— Вы меня обвиняете в разрушении туннеля?

Глава 71

Кэрн даже отпрянул от него:

— Что вы, Гин, я пошутил, вы же тоже любите шутить!

Вот и произошло то, чего я больше всего боялась. Тема туннеля всплыла на поверхность. Как будто открытая рана начала кровоточить. До сих пор, Кэрн утверждал, что туннель сломался сам, а теперь все изменилось?

Вилли тоже встал с травы:

— Не надо ни в чем обвинять Гина, в разрушении туннеля виноват только я.

Ну зачем он опять все взял на себя. Я не хочу, чтобы страдал только он.

Я тоже поднялась. Солнце согревало траву, и я чувствовала себя словно в уютном гнезде. Но сейчас пришло время высказать все.

— Там в туннеле смешалось добро и зло, — взволнованно говорила я, — и я была готова убить вас, Кэрн, виноват ли Гин или нет я не знаю. Но я виновата больше всех!

Лутте потянулся на траве, перевернулся на другой бок и захрапел так, что мне показалось, земля под нами начала ходить ходуном.

Кэрн улыбнулся нам троим:

— Пойдемте в туннель, и вместе решим, что с ним делать.

Кэрн повел нас через рощу цветущих деревьев. Мы с Вилли не отставали от него ни на шаг. Гин плелся в конце, словно заставляя себя делать каждое движение, но всё-таки шел.

Керинчане, проходящие мимо, увидев нас, улыбались, махали, а иногда даже аплодировали нашей четверке.

Лутте, запыхавшись подбежал к Кэрну, оглядел всех нас и обиженно запел:

— В траве учёный затерялся,

И все ушли, забыв о нем,

Действительно кому он сдался,

Весёлым праздничным деньком?

Его открытия забыли,

Его поэзию сожгли,

Искру любви в нем задушили,

На все последующие дни.

Глава 72

— Лутте, — воскликнул Кэрн, — какая проникновенная песня, я клянусь тебе от имени всех керинчан, твоя поэзия — вечна. Никто никогда не посмеет ее осквернить, а тем более сжечь. Твои открытия по-настоящему велики, мы без них и шагу шагнуть не можем. Разве тебя можно забыть в траве? Звуки, которые ты издаешь во сне невозможно перепутать со стрекотанием кузнечика. А ушли мы по очень важному делу и очень скоро собирались к тебе вернуться.

Речь Кэрна успокоила Лутте, он засмеялся и радостно заявил:

— Ладно! Я прощаю вас, мои бездушные друзья, и даю вам шанс исправиться.

Я вдруг услышала шуршание, повернула голову и увидела быстро удаляющегося человека. Это был Гин, похоже, ему не доставляло удовольствие общение с нами.

Кэрн тоже повернул голову в его сторону.

— Гин, пожалуйста, вернитесь к нам.

Но журналист как будто бы не слышал его и уходил все дальше.

Мягкость и доброта в глазах президента исчезли. Их заменили строгость и жесткость. Он смотрел ни на нас, а в сторону Гина, но от его взгляда у меня по всему телу бежали мурашки. Вилли взглянул на Кэрна и тоже