Любовь - не обязательное условие, или Попаданка решит сама! - Катерина Александровна Цвик Страница 30

— Почему же сразу в монастырь? Может, я тебя замуж позову.

Я оценивающе на него посмотрела и ответила с укором:

— Хотел бы — позвал бы. Насколько я успела тебя узнать, ты не живешь под лозунгом «может, если бы да кабы». — Я вздохнула. — Арман, давай начистоту. Ты шикарный мужчина, но я не буду твоей любовницей.

— Хочешь подарить всю свою любовь мужу? — скептически приподнял он бровь.

— Ты сам мне как-то сказал, что в браке любовь — не обязательное условие.

— Это я сказал. А что думаешь ты?

— Я думаю, что хочу семью. Хорошую и крепкую. И чтобы она не создавалась как ширма для утех с любовником или в награду за эти утехи. — Я вздохнула. — Я тогда просто не смогу уважать себя и мужа. А уважение — это то, что обязательно должно быть между мужем и женой.

А еще я — взрослая женщина, так и не потерявшая иллюзий, — хочу любить и быть любимой. Но канцлеру в этом признаваться я не стала. Обойдется. А еще вдруг вспомнила, что родилась и жила в другом мире, где женщина и без замужества может быть успешной. Не скажу, что быть одинокой — счастье, но лучше так, чем абы как, но с кольцом на пальце. К тому же у меня есть подруга, к которой я могу обратиться за рекомендательным письмом. Не пропаду. Уеду в провинцию, найду работу. Возможно, напрошусь к братьям Стимлер в испытатели новых воздушных шаров.

Я усмехнулась, поняв, какой оборот приняли мои мысли. А вот Арман нахмурился еще больше и внезапно произнес:

— Анна, прости меня. Это несчастный случай, в котором ты стала жертвой. Конечно, никто тебя ни в чем не обвинит. Я все для этого сделаю.

И я ему верила. Как он это провернет? Не знала. Но что сделает, как обещал, — это точно.

Легкость, которая была между нами, улетучилась. Арман сидел рядом, но мрачнел все больше. Я уже хотела извиниться и отправиться в выделенную мне комнату, но тут с улицы раздался шум, и мы поспешили во двор, чтобы встретить телегу с Жеромом и его стимлером.

А потом я отправилась спать. Настроение болталось где-то в районе плинтуса, но даже себе я старалась не признаваться, что хочу, чтобы Арман видел меня кем-то большим, чем просто очередной любовницей. Женой? А почему бы и нет? Было бы странно, если бы женщина не думала о серьезных отношениях с мужчиной, который со всех ракурсов ей очень нравится.

Но сказки не получилось. Наверняка Арман уже присмотрел себе невесту, которая укрепит его позиции при дворе и… что-нибудь там еще ему укрепит. А любовь… У него ее, по слухам, неплохо получается находить и на стороне. Если это, конечно, называть любовью.

Ну и пусть! Каждый делает свой выбор сам.

А меня в столице ждет принц. Может, и не такой притягательный, как канцлер, но во всем другом ничем не хуже. А может, даже и лучше! Хотя что за вопрос? Конечно лучше!

Я перевернулась на другой бок и тихо застонала, понимая, что все эти мысли про принца — бравада, за которой скрываются чувства, которым не суждено быть взаимными.

Ну вот и как меня угораздило?!

Глава 17. Поворот не туда…

За нами прибыли ночью. После того как посыльный передал письмо от канцлера главе ночного караула, в столице все быстро завертелось, и к нам на помощь прискакала целая кавалерийская рота. Как рассказывала жена старосты, суматоха из-за этого в деревне поднялась страшная, но я ее благополучно проспала. Я слишком сильно устала и перенервничала. Даже во сне меня не оставляли полеты и бесконечные посадки в самых разных вариациях. И как результат — мой организм отказался реагировать на внешние раздражители, пока хоть немного не восстановится.

Зато утром меня подняли ни свет ни заря. Завтракать так рано я не привыкла, и сердобольная жена старосты собрала мне с собой целую корзину еды: вареные яйца, хлеб, сыр, крынку молока, яблоки и даже несколько полосок медовых сот, которые она аккуратно уложила в промасленную бумагу. В общем, доехала я до города довольно комфортно и сытно и даже ни с кем не поделилась. И не потому, что я такая жадная, а потому, что все мужчины мое предложение составить мне компанию в карете проигнорировали. Арман изо всех сил делал вид, что ничего на свете лучше нету, чем скакать на коне где-то впереди, а Жером так боялся за свой стимлер, что даже на минуту не пожелал покинуть телегу, в которой его везли.

Мужчины… Можно подумать, из-за того, что я не собиралась становиться любовницей Армана, я не могла просто по-человечески с ним общаться. Или это он не хотел со мной говорить, потому что не видел перспективы сделать меня своей любовницей?

Я некоторое время покатала эти мысли у себя в голове, а потом решила, что каждый сам себе Буратино, а потому я сейчас не хочу даже задумываться о чужих мотивах — нервы целее будут.

Когда мы наконец въехали в город, я настроилась, что меня довезут до дома. Но к удивлению, наш кортеж повернул на незнакомые улицы. Это меня насторожило и взволновало. Мало ли, может, меня, вопреки обещаниям, везут на беседу с настоятелем храма, чтобы потом по-быстрому отправить навечно в монастырь? Тогда поведение Армана, который всю дорогу не хотел со мной разговаривать, становилось понятно. Но всерьез я все-таки в это не верила. Арман на такое не способен. Почему-то я ему верила.

— Вот и дура… — пробормотала, выглянув в окно, за которым увидела приближавшуюся громаду главного храма Пресветлого в столице.

«Столько лет прожила, а в людях разбираться так и не научилась», — проскочила горькая мысль. Я даже прикрыла глаза, чтобы пережить накатившее разочарование.

Карета остановилась, и ее дверцу открыли.

— Леди Анна… — начал было канцлер, но осекся, увидев мой холодный презрительный взгляд. — В чем дело?

Я удивленно выгнула бровь. Это он меня спрашивает, в чем дело?!

— Знаете, лорд канцлер, вам нужно было оставить меня в деревне. Я лучше стану крестьянкой, чем вернусь в монастырь.

К горлу подступили злые слезы, но я изо всех сил их сдерживала. Разве что голос из-за этого немного осип.

— Анна, вы неправильно поняли, — нахмурился он.

— А как и