Вернись, я все прощу. Дракон передумал разводиться - Таня Драго Страница 3

Я не могла не обернуться в последний раз.

Посмотреть на этот замок, где прожила четверть века. Где родила сына, где была молода и влюблена, где каждое утро встречала рассвет в объятиях мужчины, которого считала своей судьбой.

И со спокойной тихой злостью я сказала:

- Я его больше не люблю, сынок.

Над замком Анмира моментально сгустились тучи. Стало темно, но дождя еще не было. Зато я увидела, как в этот момент к парадному входу подвели Лунную Искру — любимую белоснежную кобылу Анмира. Он души в ней не чаял, называл её своим вторым сердцем и частенько утверждал, что она понимает его лучше любого человека. Конюх, почтительно кланяясь, протянул хозяину поводья. Время прогулки. Каждый день.

— Прекрасно, — довольно произнёс Анмир. — Самое время развеять. Лизелла, милая, хочешь...

Он не успел договорить. Лунная Искра, которая всегда была образцом послушания и аристократических манер, внезапно всхрапнула, дёрнула головой и резко встала на дыбы.

— Тихо, тихо, девочка, — попытался успокоить её Анмир, но кобыла словно обезумела.

Она рванула в сторону, конюх не удержал поводья, и массивное животное с грохотом рухнуло на бок. Раздался омерзительный хруст.

— Лунная Искра! — закричал Анмир, бросаясь к лошади.

Кобыла билась на земле, жалобно ржала, а её правая передняя нога изогнулась под невозможным углом.

— Быстро! — крикнул Анмир конюху. — Что с ней? Что случилось?

Старый конюх присел рядом с лошадью, осторожно осмотрел ногу и мрачно покачал головой.

— Ой, господин... — он виновато потупился. — Очень сложный перелом. Кость раздроблена. Такое не лечится... Придётся... — он запнулся, — придётся… умертвить.

— УБИТЬ?! — заорал Анмир так, что даже тучи над замком дрогнули. — МОЮ ЛУННУЮ ИСКРУ?!

Из тяжелых черных туч над замком начали сверкать первые молнии.

— Что за дьявольщина... — пробормотал Анмир, глядя то на бьющуюся в агонии лошадь.

Я стояла возле кареты, глядя на это представление, и впервые за много лет почувствовала что-то похожее на... удовлетворение.

— Мама, — тихо сказал Илиран, — а что это было?

— Не знаю, сынок, — ответила я, садясь в карету. — Наверное, справедливость.

Гром прогремел прямо над замком, и первые крупные капли дождя начали барабанить по дорожке, смешиваясь с воплями Анмира над погибающей лошадью.

В карете я достала платок и снова принялась вытирать слёзы. Они всё не кончались, словно накопились за четверть века и теперь требовали выхода.

— Я всё делала не так, — прошептала я, глядя в окно на мелькающие за стеклом деревья. — Всегда была такой неловкой... Может, он прав, и ему действительно будет лучше без меня.

— Не смей так говорить! — Илиран развернулся ко мне, и его кулаки сжались так сильно, что побелели костяшки. — Это он ничтожество, а не ты!

— Но что я теперь буду делать? — я беспомощно оглянулась по сторонам кареты, словно ответ мог обнаружиться среди потёртой обивки. — Куда мы вообще едем?

— В поместье, которое он тебе «великодушно» выделил, — в голосе Илирана звучала плохо скрываемая злость. — Старый охотничий домик в горах. Документы были у тебя в вещах. Ты их выронила. Я засунул назад. Но это… просто вопиющее свинство. Я никогда не был близок с отцом, мама, но сейчас меня просто выворачивает наизнанку от его поступков. Боже, мамочка, неужели у тебя не было ухажеров больше? Это же…Прости, прости, конечно, ты не виновата, он отлично умеет пускать пыль в глаза.

Я попыталась найти бумаги в своей единственной сумке, но руки дрожали, и сумка выскользнула из пальцев, рассыпав содержимое по полу кареты.

— Видишь? — я всхлипнула, опускаясь на колени собирать разбросанные пожитки. — Я даже сумку не могу нормально удержать. Вечно всё роняю, проливаю, спотыкаюсь... Может, он действительно прав, и я просто...

— Мама, — Илиран задумчиво смотрел на меня, склонившуюся над разбросанными вещами. — А не кажется ли тебе странным, что отцу всегда невероятно везло, пока вы были вместе?

— О чём ты? — я подняла глаза от жалких остатков моей прежней жизни.

— Ни о чём, — он уклончиво пожал плечами. — Просто подумал вслух. Мы еще посмотрим, кто у нас тут пожалеет о браке в 25 лет. О, мы посмотрим.

Илиран говорил так, словно знал что-то очень важное, чего не знала я. Какую-то тайну, от которой мой муж хотел отвернуться, но сейчас – не получится. Сын помог мне собрать вещи и почему-то улыбался, глядя на меня. Что-то было не так, но что, я не знала.

За окном кареты внезапно начался ливень. Крупные капли забарабанили по крыше, но что-то в этом дожде было странное. Я выглянула наружу и ахнула — дождь шёл только над замком Анмира.

Вокруг нас светило солнце, а там, вдали, над знакомыми башнями, бушевала настоящая буря.

Но мы ее очень быстро преодолели.

Карета проехала мимо небольшого крестьянского дома, где молодая женщина развешивала на верёвке выстиранное бельё. Заметив экипаж с гербом нашего — теперь уже не нашего — дома, она почтительно поклонилась. Но потом всмотрелась внимательнее и вдруг побежала к дороге.

— Госпожа Телиана? — крикнула она. — Одну минуточку!

Илиран приказал кучеру остановиться. Женщина быстро сбегала в дом и вернулась с корзинкой, полной ароматных свежих булочек.

— Вот, возьмите в дорогу, — она протянула корзинку через окно кареты. — Дорога, наверное, дальняя, а в горах харчевен нет.

— Как мило с вашей стороны, — я растроганно приняла подарок. — Но я даже не знаю вас...

— Зато я знаю вас, госпожа, — женщина улыбнулась, и в её глазах была такая искренняя благодарность. — Ваша помощь вылечила моего сына прошлой зимой, когда лекари развели руками и сказали готовиться к худшему. Помните маленького Томми с воспалением лёгких?

Я помнила.

Худенький мальчик лет семи, который задыхался от кашля.