Жених до гроба - Оксана Олеговна Заугольная Страница 3

Но несколько платьев, которые мне всучила Софи, а госпожа Ильинка помогла перешить по росту и фигуре, у меня имелось. Так что, когда Даррен вошёл в комнату, я стояла в панталонах и сорочке и гипнотизировала два платья. Темно-фиолетовое, расшитое серебристыми цветами, он не так уж сильно уступало тому платью, в котором умерла вторая половина меня. Именно из-за его вида, я это платье пока не носила — берегла на выпускной. Второе было абсолютно чёрное и гораздо скромнее — в нём я ходила на экзамены.

Чтобы не тратить зря время, я плела тонюсенькие косички, которые терялись в копне волос. И в каждую я вплетала амулет, оберег или ленточку, каждый узелок на которой делал меня незаметнее для врага.

— Белка, — прошептал Даррен. — Какая ты…

Дальше он, по-видимому, не придумал. А я намотала себе на локон, что в панталонах я, получается, «Белка», а без панталон — «Иссабелия». Запомним!

Как назло, сам Даррен выглядел идеально для путешествия к вампирам. Всё ещё бледный после экзекуции нюхачей, в идеально сидящем на нём приталенном камзоле со стоячим воротничком и изящно выполненными застёжками. По рукавам, воротнику и полам камзола шёл замысловатый узор, для постороннего просто очень приятный глазу, для любого выученного в университете мага — сильнейший оберег. Брюки с иголочки, сапоги… как будто ему их прямо в тюрьме кто-то чистил!

Я представила, как Иней вполголоса ругается, но чистит сапоги Даррену, и настроение у меня улучшилось. Чего я и впрямь дуюсь? Ну хочет Даррен тащиться со мной к вампирам, ну кто ему лекарь? Зато я избежала близкого знакомства с Инеем. Интуиция моего вечно горящего места подсказывала, что ночь наедине с волкоголовым вряд ли прошла бы также хорошо, как с Гастионом! И вышла бы я от него живой — тоже вопрос!

Даррен же от моей улыбки, которая была обращена не совсем к нему, осмелел и подошёл поближе. Снова обвил мою талию руками, на этот раз прижавшись со спины, и уткнулся подбородком мне в плечо.

— Бери фиолетовое, — шепнул он, обдавая горячим дыханием моё ухо. Я вздрогнула, кожа моя пошла мурашками, пальцы на ногах поджались. Я вдруг вспомнила, что мы в моей спальне, а на мне лишь тоненькая сорочка и панталоны.

Но тем не менее я упрямо качнула головой.

— Слишком хорошее, — пояснила я вслух. — Думала надеть его на выпускное.

Зная ужасное чувство юмора Даррена, я была готова услышать, что я могу не дожить до выпускного, но этот тип переплюнул даже мои представления о нём.

— Моя семья богата, — самодовольно произнёс он. — Мы купим на выпускной такое платье, какое ты только пожелаешь!

Я ужасно разозлилась. Правильно мне мама говорила, что все мужчины одинаковы: возомнят, что лишили тебя самого дорогого и начинают тут же пытаться загладить свою вину, покупать всё подряд, требовать, чтобы вышла за него замуж и всякую прочую чепуху.

Обидно, между прочим! Почему-то у себя они самым дорогим считают голову! А мне, может, моя голова тоже дороже всего остального, разве ж кто меня об этом спросил? А голову я не теряла. Так, только самую капельку.

В общем, от злости я использовала запрещённый приём. Вырвалась из объятий Даррена, повернулась к нему лицом, скрестила руки на груди и ледяным голосом спросила:

— Как меня зовут, ты помнишь?

На лице Даррена ещё блуждала улыбка, но вскоре ей предстояло исчезнуть. Не будь я Иссабелия Астаросская!

Глава 2

Ссора и примирение

'Не только нормальные люди,

но и разнообразные магические существа

имеют представления об иерархии.

Многие скорее выдадут сведения о родной матери, чем о короле'.

Ифигения Астаросская.

«Трактат о пытках во имя рода человеческого и науки».

— Если ты имеешь в виду твоё официальное имя, а не то, что написано на твоём значке, тебя зовут Иссабелия Астаросская, — послушно произнёс Даррен. Глаза его ещё смеялись, и в них я видела отражения себя злой. Ну точно оскорблённый хомяк, только худенький! Но это совершенно не повод хихикать!

— Верно, — я нахмурилась сильнее. — А что тебе известно про Астаросских?

Даррен перестал улыбаться и наморщил лоб. То ли вспоминал, то ли пытался понять, к чему я клоню.

— Ну, они типа главные инквизиторы, — наконец произнёс он, и глаза его расширились. — Вот прямо совсем главные?

Голос его звучал совсем иначе, и я самодовольно кивнула.

— По вашей иерархии я навроде дочери короля, — решила я его добить. — Пусть государство у нас поменьше вашего раз в десять, но, поверь мне, оно почти так же богато.

Я умолчала о том, откуда брались эти богатства. Хомяком выглядела бы не только я, но и всё моё родное государство. Тащить в нору всё, что добыто в праведных походах — обычное дело. Ну и сколько у нас оседало того, что принадлежала когда-то магам этого королевства… короче говоря, не будем о грустном. При этом изыски всякие инквизиторам не нравились. Всякие там меха, шелка, бархат — это был удел людей попроще: торговцев, земледельцев и прочих жителей нашего государства. Так вот повелось, что больше всего у нас именно инквизиторов, все эти монастыри и школы как грибы после дождя растут, но прокормить даже себя могут едва-едва. Поэтому и мирный люд у нас имеется. Просто их куда меньше, чем в других государствах.

Мне было непросто привыкнуть, что в королевстве чем выше чин, тем богаче одежда. У нас всё наоборот, если ты чего-то стоишь, то зачем тебе ухищряться за счёт одеяний? Носи что удобно, пока дыры не протрёшь и не мешай крестьянину после тяжёлой работы нарядиться в лучшие одежды и прославлять жизнь.

Это не значит, что я такой замарашкой ходила и дома. Ткани инквизиторы подбирали тщательно, только самого лучшего качества. Просто одежды при этом были довольно простые, без узоров или вышивки. Тем не менее при желании я могла одеться не хуже короля, золота в подвалах моих родителей хватило бы, чтобы разодеть в шелка всю армию!

Вот такие мысли у меня пролетели. От злости я была сама не своя, но вся злость улетучилась, едва я увидела лицо Даррена. Похвасталась? А теперь как? Вот начнёт звать «Ваше Высочество» или типа того, и что тогда?