За час до рассвета - Наталия Корнеева Страница 26

— Я только вам рассказал, тетенька, потому что вы хорошая.

— Вот пусть это и останется нашим с тобой секретом, — она погладила его по голове. — Что сегодня в листовках? Дай мне парочку, — добавила она.

— Хе! Вам понравится! — оскалился Миджи и дал ей два листочка в обмен на монеты.

Деньги за сведения Айри ему также отдала, и он спрятал их по разным карманам, а часть убрал в обувь.

«Зверства лендейлского палача в фабричном округе!» — бросилась ей в глаза строчка. Далее шло краткое, но очень эмоциональное описание убийства.

— И почему палач? — вздохнула Айри.

— Потому что чик! — и Миджи провел ребром ладони по шее. — Чик, и все! — рассмеялся он.

— Не стоит смеяться над таким, — строго сказала Айри.

— Ой, ну, тетенька!

— Ладно, свободен. Беги уже, — вздохнула она и вышла вместе с мальчиком из комнатки.

Он обогнул по дуге Кеймрона и выскочил в двери, а над улицей полетел звонкий голос:

— Покупайте! Спешите узнать! Город кошмарит лендейлский палач! Покупайте, читайте! Последние новости только у нас! И всего за монетку!

— Вот же паразит… — пробухтел инспектор.

— Так это не он сочинил, — пожала плечами Айри.

Они с Кеймроном вышли из участка, и она спешно вручила ему листовку, чтобы не начинать разговор.

— Почитай.

И Айри поспешила сесть в автомобиль.

В натянутом молчании под звук двигателя они вернулись в первый округ, и, как только автомобиль остановился, Айри выскочила из него, побежала в кабинет, молясь, чтобы к Кеймрону сегодня тоже пришло много посетителей.

Однако она совершенно точно не желала, чтобы одним из них стал барон Олден. За ним следом принесли стул, поставили у окна. Барон сел, сложил руки на коленях, и Айри невольно выпрямилась, оторвавшись от бумаг.

— Что ж, Кеймрон, пока не будем обсуждать случившееся во втором округе и лендейлского палача, — выговорил он и слегка поморщился, словно учуял неприятный запах. — Вспомним о том, что случилось ранее. По твоей просьбе я переговорил со всеми, кто был знаком с убитым лордом и его невестой, — и он устало выдохнул.

— Спасибо. Но ты же понимаешь, я не мог допрашивать высшую знать.

— Да-да, ты не лорд, с тобой они не стали бы общаться, — он нервно махнул рукой. — Я с помощниками опросил всех, кто мог хотя бы видеть покойных леди и лорда. И вот что мы выяснили, Кеймрон. Они вели очень закрытый образ жизни. Леди выходила из дома только на прогулку с женихом, он же в последние месяцы не выезжал за пределы первого округа, и в нем посещал только дома старых друзей, — барон замолчал, позволяя осмыслить услышанное. — Все эти люди благонадежны и проверены, — важно добавил он. — Слуги за последние месяцы не менялись ни в одном доме: никого не увольняли, никого не нанимали. Единственным новым лицом в окружении леди и лорда стал приехавший в Лендейл несколько месяцев назад сын графа Нойтарга.

— Его сын? И в одной компании с сыном герцога Орданена? — удивился Кеймрон.

Айри пыталась понять, почему это странно. И смогла. Герцог Орданен был главой Охранного ведомства императора, в то время как граф Нойтарг был из противников нынешней власти. Не могло быть и речи о дружбе их детей, однако, похоже, они оказались знакомы.

Барон Олден повел рукой, пригладил бакенбарды и добавил:

— Виконт Нойтарг, — Айри быстро поняла, что, скорее всего, речь о сыне графа, — рос вдалеке от Лендейла и с детства практически не видел отца. О нем отзываются, как о вежливом юноше, лояльном к императору. Единственное, что остается непонятно всем, это почему виконт до сих пор не вышел в свет. Он появляется в узких кругах, но не посетил ни одного официального мероприятия. Однако быть затворником осуждаемо, а не наказуемо.

Айри нахмурилась. Все эти интриги были скучны до зевоты, ее заинтересовало другое:

— А как выглядит виконт Нойтарг? Вам это известно, милорд?

— Известно, разумеется, мне ведь пришлось пообщаться и с ним, — кивнул барон. — Высокий молодой человек с темными волосами. Он был поражен до глубины души смертью леди и лорда, ведь именно виконт тот друг, который заходил к ним в «Либери».

Айри сжала руки в кулаки так, что ногти впились в ладони. Выходит, что пришедший к леди и лорду не был феей? Или… «Остановись. Слишком смелая версия, что граф Нойтарг и его жена — феи. Скорее даже безумная, — выдохнула она. — Выходит, что темноволосый мужчина не один. Не мог ведь виконт влюбиться в рабочую с фабрики?»

Барон рассказал немного о жизни лучших домов Лендейла, потом у него сел голос, и он удалился. Остался только пустой стул, который он приказал не убирать.

— Все равно я скоро опять сюда приду, — философски заметил барон, и дверь за ним закрылась.

Айри осталась наедине с Кеймроном и предпочла взяться за бумаги. Им принесли отчеты по месту преступления во втором округе. Удивительно, но следов не от уставных сапог практически не нашлось. Там ожидали поймать целую толпу, а по факту в здании находились трое: одна женщина в обуви с маленьким каблучком, один мужчина в ботинках без выраженного каблука и еще тот, чей правый след имел скошенный каблук. Негусто.

Голова закипала.

— Я пройдусь. На ходу думается лучше, — и она поднялась из-за стола, стараясь не посмотреть случайно на Кеймрона.

— О чем ты говорила с тем мальчиком?

Вопрос остановил Айри, уже взявшуюся за дверную ручку. Она скривилась — верно ведь, так и не рассказала. Стоя спиной к Кеймрону, она в двух словах описала одноухого и то, как его увидел Миджи, а потом, кивком попрощавшись, вышла.

Тучи разошлись, явив бледно-голубое, словно покрытое изморозью небо, и опустившееся за дома солнце наполнило улицы глубокими черными тенями, над которыми покачивались синеватые сумерки. Воздух стал особенно ясен, как бывает накануне похолодания, и портили его прозрачность только облачка пара от дыхания прохожих.

Лошади тянули экипажи молча, словно тоже чувствовали какую-то особенную, хрустально-звонкую тишину вечера. И люди говорили негромко — никто не смеялся, не кричал, не плакал, не шумел.

Айри шла, куда глаза глядели. Жадно вдыхаемый ей холодный воздух остудил — морозец сначала сковал горло, ледяным вихрем спустился в легкие, и вот уже вся грудь как будто обледенела изнутри.

«И правильно, и правильно», — тихо насвистывал на ухо ветер. Здравый смысл же подсказывал, что не забыть завтра форменную фуражку и перчатки будет лучшим решением.

Она хотела подумать, но четкий, равномерный шаг не ускорил работу мозга, как то бывало обычно, мысли наоборот разбежались, исчезли. До темноты Айри успела заглянуть