Медиум поневоле - Анна Герд Страница 24

На большой перемене Семён, ещё более угрюмый чем обычно тащит меня «Джаз» на кофе. Там странности продолжаются, и вы садимся на верхней открытой веранде, куда почти никто не суется из-за холода. Однокурсник ставит передо мной кофе и даёт свой телефон. В мессенджере открыт чат с перепиской.

— Что это? — совсем не понятно, зачем мне телефон.

— Это чат нашей футбольной команды. Все участники придумывают себе анонимные ники, так что на имена не смотри. Ты листай, листай выше. — чуть ли не скрипит зубами он.

И я листаю, а там.

Вот же! У меня нет слов. Курятник! Все начинается с сообщения от «Мастера».

— Парни как вам мышка Громова, после «распаковки» Костяном?

В ответ несутся: «все-таки уломал девку», «ха, да вы шутите в двадцать лет и девственница?», «ну так мышь же, вот целкой и ходит», «ходила хе-хе» и далее в том же духе. Потом парни обсуждают, что дескать теперь и вести себя иначе стала, борзая и деловая, один пишет, что не прочь с мышки спесь сбить, пусть и не девственница теперь. Далее следуют пошлые шутки. Значит Костя ещё не угомонился, зачем трепать направо и налево о своих подвигах.

Демон на моем плече опускает забрало и берет в руки почему-то не карающий меч, а наоборот огнемет. На его красных рожках и кончике хвоста уже загорелись язычки пламени и он спешит поделиться теплом с ближним, то есть с парнями из чата.

Ангел устало опускает плечи и смотрит вперед невидящим взглядом.

Слова размываются, буквы пляшут перед глазами. Даже не заметила, что слезы текут по щекам.

— Зачем они так, Сём? — растеряно гляжу на сокурсника.

Семён садится рядом и приобнимет меня за плечи, вытирает мне щеки платком.

— Скоты, потому что. Стадо.

Парень зол, лицо его побледнело, а губы сжимаются в тонкую линию. Какое-то время сидим и молчим, каждый о своем. Понятно, что теперь в покое меня не оставят, и еще не известно, чем это закончится. Как далеко молодые люди смогут зайти, рисуясь друг перед другом. Это ведь так просто и логично доказать свое превосходство используя более слабого противника.

Я вспоминаю первый год в южной академии, как отвечала обидчикам, показывая наглядно, что трогать меня не стоит. Однажды ребята боевики решили продемонстрировать свой интерес очень заковыристым способом, а именно, на дорожке парка где я обычно пробегала утром, установили ловушку. Я не до конца проснувшаяся и погруженная в загадку нового плетения, угодила в нее на полном ходу.

В итоге я провисела вниз головой, зацепленная за ветви дерева седьмым арканом почти час, за это время каждый из них исхитрился поцеловать меня в щечку, и с хохотом свалить всей компашкой. Меня снял мэтр Бэрроуз, спешивший в главный корпус, влепил десять штрафных баллов за то, что попалась и назначил дежурить вечером на «огородике». Говоря о дежурстве он старательно отводил глаза, что лично я приняла как приглашение. И уже этим вечером «почтовые зомби» посетили моих кавалеров и передали им ответные пламенные поцелуи. Шум тогда поднялся знатный я посетила ректора, где получила выговор и еще два дежурства, боевики стали обходить меня по дуге, а декан Бэрроуз на следующем занятии поставил мне отлично за практическую работу. На вопросы сокурсников, когда это у нас была такая, лишь загадочно улыбнулся.

Да, изменился мир, да, у меня нет больше магии, но я-то осталась. Я, а не Саша. Ей было бы простительно плакать на плече у Семёна, но мне нет. Расклеилась ты совсем Алексия, размякла. Пора дать своей природной вредности немного свободы, некромант я или как? Да и остановить их необходимо на начальной стадии, переключив внимание.

Семён тем временем рассказывает, что в этот чат его добавили два года назад, когда сформировалась команда. Сам он там не пишет, изредка читает. Да и до этого времени таких тем там не поднималось, в основном все по делу, тренировки, выездные матчи, обсуждение стратегии и так далее.

— Это Костя написал? — спрашивает осторожно. — Я поговорю с ним.

— Ну скорее всего он, или растрепал кому-то, хотя скорее всего сам отличился… Говорить с ним не надо. А знаешь, что? Поможешь мне немного? — в голове начинает формироваться план. Пусть и я попаду в замес, хоть и косвенно, но я и так не в шоколаде.

Парень как всегда прямолинеен: — Что делать?

— Я сейчас куплю новую симку, у меня как раз телефон на две рассчитан, а ты дашь мне ссылку на этот чат, хорошо? — в голове мелькают варианты, надо выбрать самый жёсткий для них и безопасный для меня.

— Что задумала? — отпивает кофе и глядит заинтриговано.

— Проучу гаденыша, или … или весь серпентарий, — задумчиво покручиваю в руках бумажный стаканчик.

Действовать начинаю сразу. На следующей переменке, подхожу к нашей старосте Лиде и прошу у нее телефон позвонить, мой мол разрядился, а номер моей Татьянки есть только у нее, так как они соседки.

Пока добрая Лида отворачивается для прерванного разговора нахожу в ее телефоне номер Насти Смирновой, извини без тебя подруга никак, пишу его ручкой на ладони. Звоню Танюшке и уточняю, что ей купить в магазине и аптеке.

— Спасибо Лидочка, очень выручила, — и ведь не кривлю душой ни на миг.

Ушла из академии в противоречивом состоянии, адреналин толкает поступать быстро и решительно, жажда действий бурлит в крови. С другой стороны, недоумение чем я это заслужила и обида, тянут рефлексировать, повздыхать, поплакать.

После занятий спешу к Танюше поделиться новостями, по пути заскочила в магазин купила все по ее списку и мой маленький и жгучий сюрприз футболистам. План в общих чертах уже готов.

— Вот такие дела, Танюша. Заканчиваю свой рассказ выпивая уже вторую кружку чая на уютной кухне у подруги. Эта хозяюшка испекла просто восхитительный рулет с маком, и я заедаю им своё огорчение.

— Ну знаешь, Алекс!

С недавних пор Таня стала иногда называть меня именно так, наверное интуитивно чувствуя перемены в моем характере и поведении. И мне нравится, мне безумно нравится.

Подруга