Мой неласковый Монстр - Екатерина Ромеро Страница 23

— Нет. У меня свои цели.

— Какие? Власть?

— Нет.

— А что тогда? Людей интересуют деньги и власть. Из-за этого и совершаются все преступления. А в чем же ваша цель? Вы не делаете это ради кайфа. Это было бы слишком сложно.

Молчит. Закрылся мгновенно. Блин, я упустила этот момент, когда Монстр был расслаблен и шел на контакт.

У меня в детстве была головоломка — кубик Рубика. Я могла часами с ней сидеть и собирать, так вот Монстр точно такой же. Пока я не подберу нужную комбинацию, он не откроется, не сложится пазл.

Отпаиваю еще вина, чувствуя, как становится жарко. С непривычки и голода меня ведет, но я стараюсь держать себя в руках. Я стараюсь, правда.

— Почему я, хозяин?

Другая тема, да, Ну пожалуйста, поделись хотя бы чем-то.

— В тебе нет изъяна.

— Вы меня выбрали случайно? Я ваша случайная жертва?

— Я выбрал тебя из тысяч, но встретил случайно, Еся.

Еся. Как мне нравится мое имя, которое Арман произносит. И как он это делает. С небольшим акцентом, так нежно и в то же время рокочуще, по-мужски.

— Почему я? Почему вы выбрали именно меня?

— Потому что ты идеальная рабыня, малышка.

— Я хочу еще вина.

— Тебе достаточно.

— Нет, не достаточно!

Да, я уже охмелела, а значит, потеряла тормоза. Наплевав на послушание, сама беру бутылку и наливаю себе полный бокал. Выпиваю залпом до дна и при этом едва не падаю со стула. Меня повело, и сильно, но я держусь. Буквально — держусь руками за столешницу, видя, как Монстр строго смотрит на меня.

С каждой секундой все более недовольно. Интересно, насколько хватит его выдержки и как быстро он возьмется за кнут? У меня пьяной включается какой-то даже азарт, игра под названием «взбесить Монстра».

— Ну и… что со мной будет после аукциона, мой монстрик?

Усмехаюсь сама себе, икаю. Меня пробрало. Я еще никогда так не напивалась, а «монстрик» почему-то забрал бутылку вина со столешницы и поднялся.

— Эй, ну вы куда?!

— Иди спать. Живо.

Берет меня за руку и помогает слезть из этого высокого барного стула, но получается не очень: меня тупо не держат ноги, так что я падаю прямо на Армана, хватаясь за него.

— Не трогайте, нет… ик!

— Еся, пошли.

— О да! Называйте меня по имени. Арман, ну ты же такой красивый, хороший человек!

О, новая стадия опьянения. В голове мед, а в теле бабочки проснулись. Я уже даже не боюсь его! Мне нравится, как Арман пахнет. Мне нравится он сам. Хочу, чтобы трогал меня, и сама его лапаю. Пьяная дурочка.

— Ты пьяна. Черт, как же тебя развезло!

Что-то он злится, а я смеяться начинаю. Хихикаю сама себе и глажу его по шее, плечам, пытаюсь поцеловать. Мне вообще не страшно, и я ничего не скрываю. Как будто не вина выпила, а сыворотку правды.

— Арман, ну все, скажи правду! Только не надо сказки петь про восточного принца, к которому я попаду. Я ведь умру вскоре после аукциона, да?

Встречаюсь взглядом с его черными глазами, бликующими сейчас при свете огня. Клянусь, за него я бы умерла. Я бы воскресла и снова умерла.

— Боже… какой же ты красивый. Ты мой бог!

Почему-то Монстр закатывает глаза, стискивает зубы и не дает мне трогать его. Он подхватывает меня на руки и несет по коридору, пока я, не слегка пьяная, бесстыже лапаю его и трусь носом о его шею.

— Ну, скажи… скажи правду!

— Если не будешь слушать своего нового хозяина, то да. Ты умрешь в первые же дни.

— А если нет, то умру просто чуть позже, так? Только честно. Арман, ты используешь меня как овечку на убой, так?

— Да. Можно и так сказать.

Заносит меня в спальню, укладывает на кровать. На эту адски твердую для меня кровать.

— Сколько у меня времени?

— Пара недель, может, меньше.

Я не знаю, почему начала смеяться, а после плакать. Я была слишком пьяна, чтобы спорить с ним, и не контролировала свой язык. Я сказала тогда то, что думаю о нем. Правду:

— Овечка покорится вам, а вы ее убьете. Смешно, правда?

Молчит. Смотрит на меня серьезно, а я усмехаюсь, обхватываю колени руками.

— А знаешь, Арман, сколько бы ты ни ломал меня — ты все равно сильнее сломлен. Здесь! — Прикладываю палец к виску. — Но вот тут у тебя еще точно что-то есть. Я слышала.

Показываю на сердце, а Арман смотрит. Молчит и смотрит. На свою глупую пьяную овечку.

— Вот скажи, у тебя есть кто-то, кого ты любишь? Друг, мама, ну хотя бы пес?

— Нет. Они все мертвы.

После этого Арман добавил на арабском еще несколько слов, и я поняла их значение. Эта фраза была в самоучителе и значила дословно «спокойной ночи, мой слабый цветок».

Монстр укрыл меня одеялом и вышел за дверь, а я свернулась клубком и провалилась в пустоту. Мой пьяный мозг отказывался воспринимать эту информацию. Мне нужна была пауза, чтобы понять, что жить мне осталось считаные дни.

Глава 18

Данте

Я увидел его еще юношей в одном из притонов Шакир Аль-Фариха. Высокий и крепкий смуглый парень с порезанным лицом и черными глазами. Он смотрел на меня взглядом взрослого мужчины или даже старика, повидавшего все ужасы жизни.

Арман. Он четко знал свое настоящее имя и сказал мне его только спустя полгода после того, как я забрал его к себе. Я его похитил, вывозил всеми правдами и неправдами через границы, пока, наконец, мы не попали домой.

Мне пришлось продать весь свой бизнес и потратить все сбережения, чтобы забрать Армана к себе. К тому моменту моя жена заболела и умерла вскоре после гибели Светочки, и я остался один. Точнее, вместе с этим парнем, который по повадкам поначалу больше напоминал зверя.

Арман был рабом семь лет и прекрасно знал всю эту систему, против которой я один был просто бессилен. Их было так много, огромные деньги, связи, наркотики, торговля людьми. Это многомиллионный бизнес, от которого тогда я был безмерно далек, но к которому теперь имел лазейку в виде этого паренька.

Арман. Он был физически крепким, вышколенным, закаленным, но морально мальчик был просто изуродован. Он был плохо социализирован и не знал банальных вещей, будь то компьютер или телевизор, парень не умел пользоваться телефоном, потому что у него