Жених до гроба - Оксана Олеговна Заугольная Страница 22

— Вампиры почти не пьянеют, — я начала загибать пальцы. — У частично клурикона Россы это вступило в конфликт с её необходимостью быть всегда навеселе. Так как вампиры плохо пьянеют от алкоголя, они его у себя в городе и не держат. И Росса осталась совсем без подпитки… Гены… то есть, магия клуриконов начинает её душить и изменяет под тот облик, которым обладают клуриконы, которым недоступен алкоголь. Так, мы получаем то самое чудовище, которое стращает местных вампиров больше года. И, возможно, их ест.

Я посмотрела на Россу. Чудовищная бесхвостая мышь смущённо потупилась.

— Ладно, сейчас вылечим тебя, — пробормотала я, надеясь, что не пожалею об этом. Я открыла сундучок и зарылась поглубже.

Как уже можно догадаться, я горячительные напитки пью мало. Слишком важно для меня сохранять свежую голову. Но нет такого алхимика, который не способен сделать чистейший алкоголь, способный гореть, буквально из чего угодно. Это необходимость. Именно в таком алкоголе лучше всего смешивать ингредиенты для зелий. Особенно если недоступен огонь и нагреть настойку не получится.

Вот и сейчас у меня с собой воды-то было мало, а вот чистейшего самогона — целая бутыль. Её я и вытащила.

— Так, Даррен, держи её, — скомандовала я. — Она вроде успокоилась, но мало ли. Тебя она точно не покусает.

«А если покусает, то так тебе и надо», — мысленно добавила я, всё ещё злясь на Даррена за… да за всё! Мог бы и сказать про бывшую невесту! Про то, что я чуть было не стала невестой Викуэля, он-то знал!

Даррен осторожно приблизился к Россе, очень медленно развёл руки — видимо, и сам понимал, что она запросто может покусать, и обхватил её за талию со спины. Руки её оказались в плену его собственных. Впрочем, вырываться и кусаться она не пыталась, чем я была несколько разочарована.

Тем не менее я поднесла горлышко бутылке к её пасти.

— Очень аккуратно, — предупредила я. — Организм отвык. С непривычки может быть не очень хорошо.

Какой там! Росса за один глоток всосала половину бутылки! Мне с трудом удалось оторвать от неё бутылку и отступить к сундучку.

Даррен тоже отпрыгнул в сторону, по-видимому, не так поняв шевеление под руками, но я была этому только рада. Теперь мы оба могли издалека наблюдать настоящее волшебство. Я сто раз видела, как студенты напивались до кабаньего визга или драконьего дыхания, но я впервые видела, как тот же алкоголь из чудовища делал человека!

Росса менялась. У неё остался прежний размер груди — никто и не сомневался, надо заметить. Не удивлюсь, если Даррен узнал её именно по этим полушариям! Но вот лицо становилось другим. Мышиная мордочка втягивалась, уступая место и впрямь весьма миловидному лицу. Глаза стали крупнее и выразительнее, похоже, их скрывали огромные щёки.

Пальцы ног и рук становились человеческими, а вот обрывков одежды уже категорически не хватало, чтобы прикрывать все формы Россы.

Из сундучка раздалось неуверенное «ква», и я, позабыв про Россу и глядящего на неё во все глаза Даррена, нырнула рукой туда. И из-под мешочков с травами выудила Клему. Да что я за хозяйка такая! Опять забыла про своё маленькое умертвие.

Хорошо ещё, что скинула её в сундук вместе с платьем, а не оставила у вампиров! Эти бездушные кровососы наверняка скормили бы малышку чудовищу…

А. Точно. Чудовища-то больше нет!

Я подняла голову и обнаружила, что Даррен не отрывает взгляда от бывшей невесты и стоит куда ближе к ней, чем мне бы хотелось. Наверное, минуту, никак не меньше, я размышляла, что надо оставить всё как есть. Отравленному вампиром организму хватит полбутылки ненадолго, и мы вскоре будем наблюдать возвращение безволосой мыши с неприятными гастрономическими пристрастиями.

Но я смотрела на Даррена и понимала, что не могу так с ним поступить. Хотя бы потому, что однажды не выдержу и проболтаюсь ему, что могла помочь Россе и не сделала этого. Вряд ли он простит меня после такого. Так что, я помогала в первую очередь себе, а не Россе. А если он вернётся к Россе и больше не будет смотреть на меня так, как смотрел…

Полагаю, мне будет некогда об этом переживать. Два лича сами себя не поцелуют.

— Всё это хорошо, но надолго этого алкоголя не хватит, — отвлекла я их обоих от разглядывания друг друга. — Надо разобраться, есть ли что-то, способное окончательно повернуть действие отравы, иначе Россе придётся завести собственное производство алкоголя в масштабах продажи, но тратить всё на себя.

— Ты говоришь «окончательно», значит, есть способ помочь ей временно? — да, Даррен вечно не вовремя начинал хорошо соображать!

— Есть одна мыслишка, — хмуро ответила я. — Но в пещере я это делать не рискну. Надо выйти на открытое пространство. Подальше от вампиров.

— Я покажу выход, — неожиданно заговорила Росса.

Я ждала, что её голос будет хриплым или сиплым, но он был мелодичным и приятным. Нет, ну Даррен! Как он мог заграбастать себе такую невесту, тоже мне, заучка! И хоть бы кто слово сказал про эту Россу! Хоть бы призраки! Молчуны несчастные! Сплетничали про всякую старину, а про важное промолчали!

Ни за что не поверю, что они не видели Даррена с девушкой!

— Ты знаешь, как выйти из этого лабиринта? — обрадовался Даррен и оказался ещё ближе к Россе. Не иначе как чтобы лучше слышать. А ведь я успела обрадоваться, что он отскочил от неё, стоило ей начать меняться!

— Конечно, — Росса теперь смотрела только на него и медленно крутила на пальце локон. Тьфу! — Я же провела тут несколько лет.

— Вот и прекрасно, — я посадила Клему на плечо, захлопнула сундучок и взвалила его в руки Даррену. — Тогда веди нас. Там не слишком долго идти?

Росса наконец посмотрела на меня. Чтоб меня драконы сожрали! При тёмных как смоль волосах у неё были ослепительно синие глаза. Разве такое сочетание вообще законно? Не удивительно, что Даррен снова «поплыл», да и Чича, как мне кажется, укусил её вовсе не от чрезмерно выпитого!

— Около двух часов, — ответила Росса мне. — Ты не успеешь устать.

— Это чудесно, — заверила я. — Самое главное, что алкоголь не успеет выветриться, и ты не захочешь нас снова сожрать.

Да, прозвучало довольно подло. Но я решила, что я и без того собираюсь помочь ей не становиться чудовищем не только безвозмездно,