Забытая реликвия - Кэролайн Пекхам Страница 22

Я нахмурилась еще сильнее, пытаясь найти ответ, скрывающийся в его словах. — Значит, долг может заключаться в том, чтобы просто вернуть кольцо Андвари на Святой горе?

Глаза Эрика затуманились. — Это кажется слишком простым.

— А что еще это может значить? — Взмолилась я, но у него не было ответа.

Я обратила свое внимание на Кошмар, вложив в него всю свою волю и пытаясь разгадать секреты, которые он хранил.

— Что за долг? — Я снова прошептала.

— Долг — это то, что будет потеряно.

— Кольцо? — Спросила я. — Кольцо было потеряно.

— Долг — это то, что будет потеряно, — повторил он, и я сдалась, положив клинок на кровать рядом с собой.

— Ненавижу загадки, — пробормотала я. — Моему отцу они всегда нравились. У него бы здорово получилось.

Эрик положил руку мне на колено с печалью во взгляде. — Мне жаль, что его здесь нет, чтобы помочь. Меня убивает то, как его забрали у тебя. Келли показала мне, как это произошло, когда пришла ко мне во сне.

Я сильно заморгала, сдерживая слезы. — Он так много страдал, — сказала я, глубоко вздохнув.

Я простила Эрика за то, что он доверил Вульфу жизнь моего отца, но боль от его потери все еще глубоко ранила меня. Проклятие не избавило меня от этой боли, и я была рада. Горе было единственным способом, которым он все еще присутствовал рядом со мной. С помощью него и драгоценных воспоминаний о нем.

— Ты слишком часто сталкивалась со смертью в своей жизни. И я ненавижу, что не могу все исправить. — Эрик опустил глаза, и на его лице появилось выражение вины. — Келли также показала мне твой дом в Сфере. Она воспроизвела момент похищения твоей матери, — сказал он неуверенно. — «Банки Крови» всегда предназначались только для нарушителей закона. Но со временем запасы крови иссякли… законы изменились, и я был просто счастлив обеспечивать своих людей постоянным питанием. Всегда существовал страх, что если империя будет голодать, то люди окажутся в опасности. Это хрупкое равновесие, и Валентина и ее кусачие угрожают ему.

Я стиснула зубы при упоминании о ней, но мои мысли вернулись к моей матери. Ее забрали на корм вампирам. Как долго она продержалась в «Банке Крови»? Я видела видения его изнутри, когда мой разум соединялся с разумом Келли на церемонии Выбора. Людей содержали в капсулах, живых… почти, как если бы они спали. Маме было так больно из-за болезни, которая забрала ее. Я знала, что она умерла бы так или иначе, но у нас отняли наши последние дни с ней. Может, лучше, что она мирно спала в одном из этих резервуаров?

Я покачала головой, в ужасе от того, что такая мысль вообще пришла мне в голову. Она должна была умереть дома, в своей постели, в окружении своей семьи. Еще больше слез потекло из моих глаз, и Эрик притянул меня к себе, бормоча извинения. Ничто не могло вернуть ее. Ничто не могло изменить прошлое, как бы сильно я иногда этого ни хотела.

Аромат кипариса и дождя ласкал мои чувства, и я вздохнула, взяв себя в руки, отстраняясь от Эрика и впитывая в себя его страдальческое выражение лица. Я не хотела зацикливаться на жалости и печали своей прежней жизни. Пришло время встретить новый рассвет.

Я провела большим пальцем по его подбородку, и в моей голове возник вопрос. — Чем ты на самом деле занимаешься в империи? Я никогда не видела тебя за работой.

Он издал грохочущий смешок. — Ну, я был довольно рассеян в последнее время. — Он сжал мою талию, и медленная улыбка расползлась по моему лицу, стирая боль в груди.

— И так, чем же? — Настаивала я.

— Моя юрисдикция распространяется на несколько областей империи. Мое основное внимание сосредоточено на расчистке руин на юге. Майлз управляет сельскохозяйственными угодьями, места для которых мои люди расчищают для него, чтобы выращивать пищу для людей. Остальные мои усилия сосредоточены на расширении города, строительстве ветряных и солнечных ферм в пустыне. Мои обращенные могут работать там только по ночам, но благодаря проектам вся наша империя работает на возобновляемых источниках энергии.

— Что это? — Спросила я, очарованная его знаниями о планете.

В Сфере меня держали в неведении. Я многого не понимала. Рассказы моего отца дали ограниченные знания о жизни, которую когда-то вели люди. Большинство его историй о прошлом были посвящены его любимым воспоминаниям.

Эрик продолжил: — До войны земля была разграблена людьми для получения электричества и топлива. В мире было так много людей, и потребность в ресурсах была велика, но цена для планеты была почти катастрофической. Когда я получил власть над землями после Последней Войны, я поклялся улучшить этот мир. В моей жизни было слишком много разрушений, и я хотел построить империю, которая выдержала бы испытание временем. Такую, которая могла бы жить в гармонии с природой.

— Это кажется ужасно благородным с твоей стороны, — поддразнила я, дергая его за рукав.

Уголки его губ скривились. — Я стараюсь.

— О, правда? Какой ты скромный, — игриво сказала я, просовывая руки ему подмышки в попытке пощекотать его.

— Со мной это не сработает. Но с тобой, однако… — Он швырнул меня обратно на кровать, щекоча бока, и я вскрикнула, когда смех вырвался из моего горла.

Он навалился на меня всем своим весом, и я замерла, когда его руки прекратили свои мучения. Он потерся своим носом о мой, его глаза впились в мои, и между нами вспыхнула дикая связь, осветив наши души звездным светом. Я почувствовала, что он смотрит прямо в глубины моего существа, и мое сердце почти забилось от того, как сильно оно хотело стать к нему ближе.

Между нами не было произнесено ни слова, когда он взял мои запястья, прижимая их к кровати и требовательно вжался своими бедрами к моим. Он начал срывать с меня одежду так же, как и с себя, и я смутно подумала, не собираемся ли мы уничтожить все содержимое наших шкафов.

Когда мы оказались кожа к коже, его твердый член уперся мне между ног, и я приподняла бедра, наши тела идеально выровнялись, и он скользнул в меня медленным, мучительным движением.

Его губы накрыли мои, его поцелуи были полны силы, которая говорила о его любви ко мне. Мы двигались в медленном, ритмичном танце, когда он овладел мной по-новому. Мне казалось, что мы — одно целое, как будто он связал мою душу