Иди за мной - Екатерина Семенова Страница 21

которых можно манипулировать человеком или влиять на память, чувства и эмоции, — пояснила она, увидев непонимание на моём лице. — А дальше в рукописи написано, что Лик Солнца помещён в храм Света в Первозданном Лесу. И даже указано на карте приблизительное место храма. Самое интересное, рукопись принадлежит Этерусу Лийскому. Слышала о таком? — Я отрицательно закачала головой. — Этот древний искатель истины и служитель культа Солнца существовал на самом деле и жил больше трёх тысяч лет назад. Это точно известно из других источников. Мы сопоставили две карты: современную и старинную. Во многом они сходятся, а значит, и отметки на старинной карте могут быть настоящими! И у нас есть шанс отыскать Лик Солнца! Ты можешь представить ценность такой находки? Это тебе не простенькие боевые амулетики.

— Я и простеньких-то в руках не держала, не то что сложненьких.

— Ведь это же исконный артефакт! — Амелия распалялась всё больше. — Их всего четыре найдено на данный момент. Представь, если найдём, какой это будет переполох в научных кругах.

— Но мы так и не проверили рукопись на подлинность, — с ленцой бросил Ларион.

Амелия насупилась и упрямо упёрла руки в бока.

— Если мы расскажем кому-нибудь о карте или отдадим на экспертизу, то прощай наше открытие. Я не уверена, что артефакт действительно способен манипулировать сознанием и заставлять чистосердечно признаваться в проступках, но и без этих свойств он как древняя находка бесценен. Мы должны сами разыскать его и изучить. Вообразите, какой грандиозный успех нас ждёт в случае удачи! — Амелия мечтательно подняла глаза к потолку.

Слушая её, Кит то стряхивал воображаемые пушинки с рукава короткого оливково-зелёного кафтана, то в задумчивости подбрасывал солар. Я словно заворожённая смотрела как летит, падает и снова взлетает монетка, переливаясь на солнце. Кит ловко ловил её и неуловимым движением опять отправлял в полёт. И так легко и непринуждённо у него это получалось. Никогда бы не подумала, что из обычной монетки можно устроить целое представление.

— Ну как, Лиатрис, ты с нами? — с надеждой спросила Тови.

Я помедлила с ответом, подбирая слова.

— Спасибо, что поделились со мной и открыли истинную цель похода. Ценю вашу откровенность. Если артефакт так важен, то, конечно, я помогу с его поиском. Я с вами.

Все заулыбались, даже скупой на эмоции Рофальд одобрительно кивнул головой.

— В поход отправляемся завтра утром после завтрака. Сегодня перепроверяем снаряжение ещё раз и отдыхаем, — распорядился Кит.

— Вечером в честь нашего предстоящего путешествия предлагаю устроить торжественный ужин, — объявил Ларион. — Думаю, это будет по-деревенски очаровательно.

19

Услышав о торжественном ужине и взяв обещание с Лариона найти музыкантов, Амелия и Тови, казалось, позабыли о сборах к походу и сосредоточились на нарядах. Я складывала вещи в походный мешок, а вокруг меня летали ленточки, бантики и рюшечки. Девочки никак не могли определиться с нарядами. Мне было проще, у меня только одно красивое платье. То самое, шёлковое с кружевом, из торговых рядов.

— А может, если музыка всё-таки будет, тебе пригласить Рофальда танцевать? — спросила Амелия у Тови.

— Что ты, как можно? Дама не должна приглашать кавалера.

— Предрассудки. И мы не на бал во дворец идём, а всего лишь на ужин в трактирчике. Я думаю, небольшие вольности нам позволительны. Лиатрис, доставай свои травки, давай мазаться.

Амелия хотела использовать все маски и отвары, что я могла предложить, поэтому почти весь день только этим и занималась. Даже обед мы попросили подать нам в комнату. Не оставлять же её одну, с ног до головы облепленную травяной кашицей.

Вечером Амелия в красном платье из дорогого атласа, которое ей очень шло, красила губки алой краской и хмурилась, придирчиво разглядывая результат в зеркале. Тови подбирала украшения к расшитому мелкими жемчужинами платью из тёмно-серого, как грозовое небо, плотного бархата. Наряд она выбрала очень удачно, он стройнил и удлинял фигуру, придавая изящности и грации.

Я уже давно собралась, помаленьку привыкала к прекрасному изумрудному платью и чувствовала себя уже свободнее. Я не умела делать сложные замысловатые причёски, да они мне и ни к чему, поэтому ограничилась лёгкими локонами и низким узлом из волос. Тови предложила ободок с большим зелёным турмалином, но мне не хотелось брать чужую дорогую вещь. Я украсила волосы белой гортензией, с разрешения мари Орсо взяв несколько цветов с куста во дворе. Это больше подходило к моему нежному платью и маминому кулону, который я никогда не снимала.

Пока собирались, Тови развлекала нас живыми картинками — по комнате порхали бабочки и мерцали золотистые звёздочки. Ей удалось даже создать маленькую, размером с ладонь, копию Блохастика.

Когда мы спустились в большой зал, нас уже ждали. Играла музыка — Ларион выполнил обещание. Кит учтиво пригласил нас к красиво накрытому, щедро уставленному едой и напитками столу. Мари Орсо даже не поскупилась выставить хрустальные бокалы и подать серебряные столовые приборы. Свечи, которых сегодня зажгли больше чем обычно, и букеты цветов придавали ужину романтическую атмосферу.

Кит усадил меня рядом с собой. Он, высокий и стройный, в тонкой белоснежной сорочке, идеально сидящем чёрном с серебром кафтане и строгих брюках выглядел очень представительно. Рядом с ним я снова почувствовала себя деревенской простушкой. Собственно, я ею и была. Но непринуждённая беседа и вкусная еда скрашивали вечер, и моя скованность быстро ушла. Приглашённые музыканты вовсю старались. Другие постояльцы с радостью воспользовались возможностью и устроили веселье.

— Думаю, мы можем к ним присоединиться и потанцевать, — глядя на них предложила Амелия.

— Это потому, что мар Григор так внимательно к тебе приглядывается? — Тови лукаво глядела на подругу.

Амелия метнула быстрый взгляд на Лариона, поправила алые ленты в волосах, схватила меня за руку и потянула на половину зала, свободную от столов.

— Я не умею танцевать! — запротестовала я.

— Я тебя научу. Запоминай. Сначала мужчина протягивает тебе руку. Это он так тебя приглашает на танец. Ты в ответ изящно киваешь и легко подаёшь свою руку. — Она показала как. — В начале танца кавалер кланяется, а ты отвечаешь реверансом. Вот так. А потом всё просто — мужчина всегда ведёт в танце. Поэтому если что-то не так, это он виноват.

— Даже если я оттопчу ему все ноги?

— Тем более. Тогда он виноват, что вообще пригласил тебя на танец. Мог бы ограничиться светской беседой.

Амелия показывала как двигаться.

— И не смотри себе под ноги. Смотри на партнёра, веди приятный разговор и очаровывай.

— Сколько сложностей!

Я старалась как могла, но сбилась, споткнулась и рассмеялась из-за своей неуклюжести.

— У тебя