Неприятель на одну ночь - Орхидея Страстная Страница 20

– Бывало, говорили, – кокетливо призналась я, но умолчала, что в основном это были подруги и друзья родителей.

– Ты сводишь меня с ума, – поделился Райан. – Именно такая, раскованная и дерзкая. Способная стукнуть по столу и заявить: «Я здесь хозяйка!»

– Уговорил, – шепнула я, и мужчина на минутку опешил.

Чуть отстранился и тут же получил поцелуй. Его губы, приоткрытые, словно ждали моих. Язык «принял вызов» и по переменке мы исследовали друг друга. Прикусывали и облизывали чужие губы, изучал рот, касаясь щёк и нёба. Мы забирались так глубоко, что не в силах были сдержать стоны. Я чувствовала, как учащается пульс и сбивается дыхание у Райана, когда я начинаю стонать во время поцелуя, прямо ему в рот.

Оторвались мы друг от друга, когда у меня голова закружилась от нехватки воздуха. Перед глазами всё плыло. Казалось, сил у меня не осталось совершенно, но я легонечко толкнула Райана, и он упал на спину, утащив меня за собой.

Звякнули пуговки у меня на манжетах, и любовник стянул с меня блузу. Остались только лиф и бриджи с сапогами. Оперевшись руками на плечи Райана, я перекинула ногу через его талию. Садиться не стала – просто нахально потёрлась через ткань о выступающих бугорок на штанах у Райана, а затем поудобней встала на колени.

– Ты обещал не отвлекать, – хитро напомнила я и провела указательным пальцем от ямки между ключицами до пояса.

– Прошу прощения, миледи, – чуть ли не мурлыкнул Райан.

Выгнувшись, я наклонилась к его шее и с наслаждением вдохнула родной уже аромат. Ни с чем не сравнимый и неописуемый, принадлежащий именно этому мужчине.

А этот хитрец, пользуясь случаем, вновь попытался меня отвлечь и провёл рукой по волосам, перехватил прядь и с таким же наслаждением вдохнул мой запах. Недовольная, я перекинула волосы на другую сторону, подальше от Райана. Но никто ведь и не ожидал, что он покорно сдастся?

– Вид великолепен, – доложил он, положив руки мне на талию так, чтобы я выгнулась ещё сильнее, а ему стало ещё лучше видно мои ягодицы.

– Твои извинения ничего не стоят? – уточнила я шутливо.

– Да разве я отвлекаю? – притворно изумился Райан. – Наоборот, я хотел тебе помочь! Изучать ведь можно не только глазами и пальцами.

Каюсь, в тот момент, когда его рука скользнула вверх по спине, я просто зажмурилась от наслаждения. И поэтому даже не прореагировала должным образов, когда кое-кто ловко расстегнул лиф.

Ла-адно, я знала, чем всё это закончится ещё в тот момент, когда выпила первый бокал.

– Какой же ты несносный, – пожаловалась я, когда выпрямилась и обнажила свои груди.

– Если тебе не понравится, просто скажи, – использовал Райан непробиваемый аргумент и потянулся к моим грудям обеими руками.

Когда он сжал их с разницей в долю секунды, я не смогла сдержать стон. В ногах тут же появилась слабость – уверенно стоять даже на коленях я уже не могла. Поэтому Райан ловко и словно невзначай наклонил меня так, чтобы моя грудь оказалась у него перед лицом.

– Ты восхитительная! – сказал он то ли мне, то ли моей конкретной части тела.

В тот миг у меня ещё нашлись силы усмехнуться, а потом Райан вновь обхватил мою грудь рукой и прикоснулся к ней кончиком языка. Затем приласкал и вторую. Обхватив ладонями обе, по переменке языком он ласкал каждую. То ублажал нежную розовую ареолу, то прикасался к чувственной коже вокруг.

Я дышала рвано, встревоженно, сперва боясь лишний раз шевельнуться. А потом Райан заглотил правую грудь и принялся языком дразнить набухший сосок. Не выдержав, я вскрикнула и выгнулась. Внутри меня словно всё переворачивалось, искрило. Страсть разгоралась внизу живота и ещё ниже, в самом сокровенном месте.

Райан менял груди и упоённо целовал их, ласкал, словно не зная, какая слаще. Никогда не думала, что только от этих незамысловатых ласк возбужусь настолько, что потеряю голову и связь с реальностью. Внизу свербело, неясное ощущение металось по всему телу, словно запертая магия. Я хотела выплеснуть всё, хотела закончить – не просто прекратить, а чтобы чувства получили восхитительный, бурный выход.

– Райан! – вскрикнула я, а затем хриплым шёпотом добавила: – Я хочу тебя… Хочу…

– Уверена, что не рано? – оторвавшись от ласк, хитро спросил он и провокационно куснул сосок.

Всё внутри меня встрепенулось в этот момент. Я откинулась назад, запрокинув голову, и ухватилась за ремень на бриджах. Пальцы дрожали, путались. Райан, ненадолго пересадив меня, проворно разделся, а затем принялся помогать мне. Пока он спускал мои брючки, не забывал поглаживать и мять ягодицы и бёдра. А, оставив меня без нижнего белья, проворно приласкал между ног, погладив безумно чувствительный бугорок и нахально быстро скользнув пальцем в моё лоно. Меня смутили бы странные хлюпающие звуки, но сейчас я и не заострила на них внимания.

Я словно с ума сошла. Вскрикнув, я потеряла равновесие и ухватилась за крепкие мужские плечи.

– Прошу, – шепнула я Райану на ухо жалобно.

Я ожидала, что сейчас он бережно уложит меня на покрывало, но вместо этого любовник лёг сам, а меня вновь заставил вернуться в прежнюю позу. Только теперь не лёгкий бугорок под тканью упирался мне между ног, а распрямившееся мужской естество в тонкой плёнке защиты провокационно уткнулось в моё лоно. И застыло, войдя лишь на чуть-чуть.

– Ты меня вдохновила опробовать кое-что новенькое, – хитро пояснил Райан, нежно поглаживая меня.

От груди наискось доходя до ягодиц. Этого хватало ровно настолько, чтобы поддерживать равномерный огонь желания.

– Садись, – предложил любовник и ухмыльнулся, сверкнув глазами.

Взволнованно, я нашарила рукой мужское достоинство. Не отрывая взгляд от судорожно вздыхающего Райана, начала медленно опускаться, чувствуя, как это мужчина заполняет меня. Как становится моим, а я впускаю его в своё тело. И в свою душу.

Когда я полностью села, Райан вновь потянул меня наверх. Затем, не позволяя мне полностью ускользнуть, резко опустил обратно.

– Эта поза называется «наездница», – просветил он, и в следующее мгновение я двигалась уже без намёков с его стороны.

Скользила вниз вверх, выгибаясь всем телом. Внутри всё горело, руки Райана, устроившиеся на моих бёдрах, дразнили. По венам словно плескалась какая-то первобытная дикая магия, пеленой застилающая разум. В этом мире не осталось ничего кроме