Медиум поневоле - Анна Герд Страница 20

И ещё призрак, тут я вовремя вспоминаю странных людей, видимых мной в больнице. Что — то тогда насторожило, но в полном раздрае от свалившегося на меня нового мира, я так и поняла, что именно. Теперь припоминаю их силуэты были также немного размыты, границы как будто слегка плавали в мареве, не было четких контуров.

Получается я видела призраков? И тогда, и сейчас. Мог мой дар некромантии так странно трансформироваться в этом мире? И если да то, как же на счёт остального? Управление тенями? Стражи мои любимые? Все эти мысли крутятся в голове по дороге домой. По пути забежав в магазин покупаю продукты по Танюшиному списку.

Завезя подруге конспект и пакет из супермаркета, решаю все же ничего про неожиданную встречу ей не говорить. Иначе придется объяснять слишком многое. А я пока не готова. Ещё в больнице решилась все рассказать Татьяне, не сразу, а немного позже, дав себе время на акклиматизацию.

Подруга очень открытый и искренний человек и врать ей было бы свинством с моей стороны. Вскоре переделав все дела, спешу в теплую квартирку. А дома меня уже ждут! Первое что вижу, заходя в квартиру: Матвей, чтоб ему провалиться, Иванович.

Глава 11. Что такое не везёт и как с этим бороться

Судьба иногда очень щедра на подарки. Кому-то сказочно везёт в делах, у другого любовь, дающая крылья, а вот тут дом полная чаша с радостным визгом ребятни и душевными вечерами.

Вот и на меня сыпятся ее «подарки», но почему-то почти все с отрицательным зарядом. За эту неделю я просто завалена «приятностями».

Во-первых, моя ненаглядная попрыгунья-стрекоза допрыгалась до трещины стопы. Теперь Танюша почти потеряла маневренность и щеголяет по дому в гипсе.

Как мы ездили в больницу на снимок, это отдельная история. Все прошло бы тихо мирно, если бы с нами не поехал в качестве взрослого отец Тани. По итогу мне пришлось нянчится с двумя. Пока мы ждали очередь на снимок, дядя Паша притащил своего знакомого врача, почему-то эндокринолога, для профессиональной консультации в коридоре. Мужик пощупал стопу страдалицы, и вынес вердикт: — Перелом!

Тут же они с дядей Пашей развили бурную деятельность. Потащили нас на снимок в другой корпус, где дескать нет очередей. Мы поплелись, ну то есть я. Танюша бодро поскакала, опираясь на мое плечо, почти вгоняя меня в землю по колено. Ну не в землю, а в снег, и не по колено, а по косточку на лодыжке. Но пыхтела, я от этого не меньше.

Дальше выяснилось, что такой нужный нам рентген аппарат на ремонте. И мы поплелись обратно. Дядя Паша с другом-эндокринологом при этом бурно возмущались несвоевременным ремонтом, но кантовать Танюшку обратно, мне не помогали.

Вернувшись, мы схлестнулись с подросшей очередью, никто не собирался пускать нас обратно и невежливо предлагали занять по новой. Бой был тяжёлый и короткий, эндокринолог, рисуясь белым халатом и бейджем, таки пропихнул нас обратно. Танюша остывала после битвы, а я прикидывала куда заслать горе-помогатора. Ничего на ум не приходило. С левого плеча нашептывали закрыть его в туалете, куда он пару раз отлучался.

Через полчаса нас наконец приняли, нас говорю я имея в виду, всем колхозом. Вчетвером мы втиснулись в маленький кабинет и заговорили все одновременно. Такая цыганщина врачу травматологу была знакома и он, не слушая никого, осмотрел поврежденную конечность и отправил таки на рентген.

Ещё через час мы с Танюшей на крыльце ожидали такси, я вся в нервах, подруга в красивом гипсе. Дядя Паша, насмотревшись на такую красоту заразился идеей с бинтами и раствором и умчался наконец в мастерскую. Мы все дружно выдохнули, даже друг-эндокринолог.

До этого они успели дважды сгонять в аптеку, возвращаясь подозрительно повеселевшими с блеском в глазах, довести до нервного тика медсестру. И меня до состояния «не трогай покусаю». Танюша как более закалённая держалась лучше. Мой нежный ангелок успокоительно похлопывал по плечу.

Далее…

Во — вторых в академии Константин развил бурную деятельность. Я только удивлялась и не могла понять, что происходит. Так он пару раз подсаживался ко мне и расспрашивал про личную жизнь.

— Привет ромашка, — развалился на парте и улыбается так нахально. Костя когда захочет может быть удивительно мерзким, невзирая на красоту и популярность.

— Ну привет, — стараюсь не раздражаться

— Как ты, Саш? Я переживаю вообще то!

Хлопаю глазами и не могу понять он, что про Танюшку узнал, про трещину и гипс? Да ну, откуда. На всякий случай, отвечаю:

— Не стоит волноваться.

— Ну как же? — картинно вздыхает Костя и наклоняет голову к плечу, готовясь к долгому разговору. — Ты рассталась с парнем, девочки тяжело это переносят.

О божечки, да вот ты о чем! Блин кому про что, а лысый про расчёску!

— Кость, тебе чего надо? — пытаюсь сообразить, это он сейчас злорадствует или надеется на еще пару рефератов.

— Не будь букой, думал поддержать тебя, по-дружески.

Вот смотрю на него и думаю, и что моя Сашенька в нем нашла? Такая воздушная и наивная малышка и этот парень, хотя красив чертяка, признаю. Почему я вижу его притворство как на ладони. Неужели так легко обмануть влюбленное сердце? Ответ очевиден, и далеко за примером ходить не нужно, достаточно вспомнить Маркуса.

— Лучшая поддержка от тебя будет, если ты пересядешь к Владу и перестаешь цепляться с тупыми вопросами.

Да грубо, ну а как иначе? Ведь с первого раза парнишка не понял. К сожалению, не внял он и со второго, и с третьего.

Тогда я пошла к Семёну. Парень учится с нами, в моей группе. Чем-то он напоминает, Кельвина моего друга по южной академии.

Семён крупный парень, явно посещает качалку, высокий, плечистый и вечно хмурый как истинный некромант. Лицо немного грубое, крупный нос, насупленные брови, глаза светлые, глубоко посаженные, но при этом очень мужественное. Он мало с кем общается, на девчонок не смотрит, в разговоре часто груб.

И есть у него одна