Спасите злодея от главной героини - Валерия Лавлински Страница 2

Если уж быть честной совсем, то сейчас я уже не помню, какой она была… Я помню наш последний разговор, какие-то яркие факты о ней, но… С момента попадания в другой мир мои воспоминания постепенно исчезают, так что я не могу вспомнить ни лица ее, ни имени, ни кого-то из родных или друзей. Вероятно, даже она так долго цепляется за мою память исключительно потому, что была последней, кто видел меня… живой? Будем считать так.

Разумеется, это звучит печально, ведь я теряю часть себя, все то, что дали мне люди, которыми я когда-то дорожила, места, где я бывала или хотела побывать, интересы, которые я хотела постичь - ничего, что могло бы хоть что-то сказать обо мне прошлой. Я - словно и не я уже, моя личность поистерлась как старая дорога, которую уже давно забыли и не горят желанием замостить новыми булыжниками памяти. Хотя и у этого есть свои плюсы. Мне кажется (возможно, я себя просто пытаюсь так успокоить, но все же) если бы я все еще отлично помнила свой дом, семью, знакомых и друзей, то тоска по ним определенно начинала бы сводить меня с ума. Не в моем это характере, ой не в моем - расстраиваться. Да, пусть это явно не пустяки, но все же, загреметь в психиатричку как-то не улыбается. Да и сомневаюсь, что она здесь есть, еще ни разу никого похожего не видела.

Собственно, на такой веселой ноте, пожалуй, следует уже закончить печальную предысторию и полноценно начать рассказ, без дырявых флешбеков в уже почти несуществующее прошлое.

Как я уже говорила, сложно определить, как и когда именно она началась, необходимо понять, какой из моментов стал основополагающим. Для чего, спросите вы? Для моего крайне неудачного падения. И попадания.

Январь действительно был холодным. Вот что я помню, как сейчас, так это то, что под куртку мне снег задувало знатно, была метель, но с оттепелью. Знаете, эта ужасная, промозглая погода, когда ты смотришь на улицу и не понимаешь, сейчас у зимы истерика со слезами или крайняя степень возмущения с ледяными колкими пощечинами всем неугодным.

Неугодной, судя по всему, была я, потому что именно мне не посчастливилось в этой непогоде крайне грациозно улететь прямо под колеса самокатчика, который совершенно непонятно откуда взялся. Пока я летела, а потом катилась куда-то вниз, даже отстраненно успела подумать, а не нарушал ли он правила, двигаясь по дорожке в темноте с выключенными фонарями? И тут же следом - а не слишком ли я спокойна для человека, которого сбили?..

Вот как-то так все и получилось. Считаю, что карма - женщина с таким же тупым чувством юмора, как у меня.

И если раньше я думала, что после смерти наступает забвение, то вместо ожидаемого покоя, умиротворения, темноты и вечности меня ждало нечто более продуктивное и жизнеутверждающее. Видимо, по заветам лучшей подруги, потому что, насколько память позволяет мне помнить, именно она из нас двоих всегда была двигателем прогресса.

Глава 1 о том, как иногда случайности приводят к тому, что ты просыпаешься непонятно где и непонятно кем

Очнулась я в какой-то странной комнате, совершенно не напоминающей медпункт или что-то подобное. Не доросли еще доходы госучреждений до огромных хрустальных люстр под потолком. Между прочим, потолком с шикарно прорисованными фресками, я определенно оценила. Видела нечто похожее в Эрмитаже, но как могла бы в нем оказаться, ума не приложу, так что вряд ли это он. Потому что каким же психом надо быть, чтобы утащить сбитую девушку не в больницу, а на выставку, верно?

Психа, который меня здесь оставил, как никому ненужный мешок с цементом, я уже точно увидеть не смогу. Но вот увидеть, где это “здесь” и что оно из себя представляет, определенно стоит. Как минимум, для упокоения моей грешной души. Интересно, а сколько времени прошло? Учитывая, что я ничего уже почти не помню, наверное, много?

На мои крайне несерьезные мыслительные потуги внимания никто не обратил, вероятно, в очень далеком будущем я не оказалась. Жаль, было бы интересно пообщаться с псиониками. Что ж, раз нельзя познать этот мир силой мысли, придется поднимать свое многострадальное тельце и идти изучать его самостоятельно.

Однако, что-то явно в моем плане не стыковалось с планом Всевышнего, если он здесь был. У меня получилось дернуть рукой и даже слегка приподняться над подушкой в попытках увидеть что-то за гранью окутывающего меня одеяла. Даже получилось в процессе почесать об него свой нос. Но это оказались все мои достижения, потому что как только я пересекла какую-то странную невидимую пленку, похожую на мыльный пузырь, судя по ощущениям, и так же как он легко лопнувшую, как меня тут же словно тысячей рук утянуло обратно на мягкую подушку.

Следом за этим странным действием, послышались торопливые шаги и надо мной появилась голова какой-то старушки с крайне хитровымудренной прической.

- Студентка Амариллис, вам необходим постельный режим, немедленно прекратите попытки встать с кровати! - настолько строгим тоном со мной разговаривала… Не помню кто, но предполагаю, что мать.

Она это мне?

Глупый вопрос, учитывая, что ее лицо находится слишком близко к моему, вряд ли в таком положении можно увидеть кого-то еще. Только почему она меня так странно назвала? Я вроде успела закончить учиться, спасибо большое моему терпению. Или не закончила? Не важно, что это за фамилия (или имя, не знаю, что это)... Хотя… Подождите…

- Как вы меня назвали?

Суровое выражение лица сменилось на задумчивое. Не уверена, но возможно, что даже на взволнованное. Я сказала что-то не то?

- Студентка Амариллис, - осторожно повторила женщина.

Имя отозвалось в голове тихим гулом. Еще не совсем понятно было, точно ли это имя, но, кажется, оно действительно было мое. Мое? Или…

Почему-то было очень некомфортно ассоциировать себя с ним. Оно было неправильным, кривым, вызывало странное ощущение насмешки и отторжения, но почему-то было знакомым. Словно я знала эту странную Амариллису и совершенно ее не воспринимала. Разве такое бывает? Нет, в теории возможно все, конечно. Всегда можно предположить, что я была вечно недовольна всем или кем-то конкретным. Хотя поверить в то, что я не люблю свое собственное имя, достаточно трудно. Логично было бы пойти от другого факта