Я — сердце злодея - Елена Элари Страница 2

Спохватилась я поздно, отпрянула от окна лишь тогда, когда мимо промелькнула чья-то тень.

О чём только думала? Если кто-то узнает, что я притворяюсь человеком, скорее всего меня либо бросят в подземелье, либо и вовсе казнят! А я всего-то хотела потереть ноющие уши и…

Взгляд мой упал на заляпанный тестом и мукой стол, на противень, всё ещё тёплый после печи, на ту самую печь, от которой по дощатому жёлтому полу и стенам расходилось тепло и рассыпались красные отблески искр.

Мне, признаться, хотелось успеть поесть.

Очень похожа на героиню! Особенно глаза и волосы)

Глава 1.3

Хозяйка кормит нас плохо, уверена, что мы воруем хлеб. Лу и правда это делала, считала, что нам позволено. Ведь, как отследить, если она съест ложку теста или рядом с хлебом испечёт маленькую лепёшку?

Но я не могу так. И без того здесь на птичьих правах. Поэтому…

Что ж, если кто-то с улицы заметил, что я мелария, то прежде чем меня уведут, я хотя бы успею перекусить!

С этими мыслями я взяла противень и оторвала пригоревший к нему кусочек теста. А затем и смахнула на ладонь крошки со стола, запивая их остатками чая из высокого чуднОго чайничка, сняв с него крышку с синим орнаментом.

А снаружи снова промелькнула тень, заставляя меня вздрогнуть и замереть, вглядываясь в окно.

Что-то не так… Даже если меня никто не заметил — не отрывая взгляд с улицы, уходящей вдаль, спешно вернула платок на голову — происходило нечто тревожное.

И мои предчувствия оправдались: снаружи послышался шум и гомон голосов.

Не выдержав, я выскользнула за тяжёлые двери кухни, миновала короткий и темный коридорчик и вышла в зал, где за столами уже почти никого не было, так как все стояли у входных дверей, стремясь поскорее попасть на улицу.

Каким-то чудом мне удалось протиснуться сквозь толпу посетителей. Меня вело любопытство — единственный, как мне казалось, мой порок.

И как только я ступила на выложенную плиткой дорогу, мне стал ясен поднявшийся шум.

Под копытами вороной лошади с длинной, заплетённой в косы гривой и красными глазами, как два уголька из печи, в дорожной пыли лежал мужчина. И хоть лицо его было наполовину скрыто чёрным платком, мне показалось, что он довольно молод. И бледен…

Грудь его тяжело вздымалась, чёрные волосы утопали в расползающейся под его спиной луже крови. Пальцы свободной от кожаной перчатки руки судорожно подрагивали, будто он пытался схватиться за землю, чтобы не рухнуть в бездну над собой.

А небо и правда внезапно потемнело. Кажется, скоро начнётся гроза…

— Лошадь Этаро, — уловила я из толпы, и моё сердце заклокоталось от негодования, — это ведь она!

— Видно забила бедолагу копытами, — вторили этим словам.

— Лучше пойдёмте, а то и нас поди…

Дальше я не слышала. Сама не знаю, как духу хватило, и где был мой разум, ведь рисковала…

Впрочем, разве жизнь одного не такая же ценная, как мой призрачный и маловероятный шанс отомстить властелину, которым я рискнула?

И, не обращая внимания на прекрасную в своём ужасающем виде лошадь, я на колени опустилась рядом с мужчиной и приложила ладони к его груди.

Дар целительства перешёл мне от отца…

Всё вокруг окутала сияющая синяя дымка. Словно мягкая молния, не приносящая никому вреда, коконом оплела нас, приняла в свои объятия, несущие покой и приятную прохладу.

Лошадь встала на дыбы, но не затронула меня, лишь заставила толпу отпрянуть. А вот поднявшийся яростный ветер сорвал с моей головы платок, обнажая мою суть так просто и легко…

Я зажмурилась, продолжая свою работу, внутренним зрением наблюдая, как выправляются и срастаются повреждённые рёбра и ткани незнакомца, чья жизнь горячей кровью пульсировала под моими тонкими и длинными пальцами.

Пока он не распахнул веки, пронзая мою душу взглядом янтарных глаз с острым вертикальным зрачком.

Этаро.

Я попыталась отпрянуть, но он крепко схватил меня за запястье и, не отрывая от меня жёсткого, цепкого взгляда, приподнялся, словно только что не выглядел таким умирающим и уязвимым.

Похоже, удивлён мне он не меньше, чем я ему.

Где-то на заднем плане вскрикнула Софи… Смешно и странно, но именно это стало отзвуком моей прошлой жизни, ведь я уже мысленно попрощалась с ней.

Печально.

А Этаро всё же — перевела я взгляд на его руку, сомкнувшуюся на моей — прикасаться к девицам может…

Глава 2

По мере того, как он поднимался, до меня всё отчётливее доходил звук… Скрежет, похожий на звон стали и одновременно приятное шуршание птичьих крыльев. И за спиной Этаро то, что каким-то немыслимым образом было принято мною за тяжёлый плотный плащ, расправлялось в два мощных крыла. Они словно поднимали его с выпачканной в крови земли, а не он подбирал их, подтягивая одно перо к одному с видом таким, словно всего навсего незаметно и не без удовольствия потягивается после сна.

Движения его были так плавны, и в каждом сквозила сила…

Всё вокруг для меня померкло, лишь продолжал гореть его взгляд. И я тонула в этом огне неотвратимо и стремительно.

Все звуки превратились в шум. Кроме его голоса. И слова, брошенные им, были последним, что я услышала прежде, чем впервые в жизни лишиться чувств:

— Кто разрешал прикасаться ко мне? — моё запястье, которое он сжимал, опалило болью, словно жуткая сила его всё же спохватилась и решила обратить мою руку в пепел. А то и меня саму. — Маленькая бродяжка…

* * *

Свет, что больно ударил по глазам, в первую секунду заставил меня думать о том, что я всё таки горю. Но спустя мгновение я ощутила, как приятно и сладостно ноет тело и утопает в мягком тепле. Так бывает после сна, когда просыпаешься в удобной постели…

А я лежала именно в такой.

Не спеша размыкать подрагивающих век, я провела ладонью по бархатистой ткани. Настолько мягкой и невесомой, что даже от этого лёгкого прикосновения моя рука утонула в ней.

Как же хорошо…

И я резко распахнула глаза. Этого ведь не может быть.

Но вместо подземелья или чего похуже, я обнаружила себя в залитой солнечным светом комнате со светлыми стенами и высоким потолком. Балдахин бордовой кровати, на которой я лежала, позволял солнечным лучам проходить сквозь прозрачную ткань и распыляться вокруг