Замуж до утра - Теона Рэй Страница 19

сходили с первых страниц газет из-за моего ухода из дома, а если узнают, что сын, отрекшийся от них, был брошен у алтаря, то мамино сердце не выдержит такого удара. Но вы правы – основной причиной моей спешки был именно чернокнижник. До меня еще месяц назад дошли слухи, что он возвращается. Кто-то передал в Корпорацию эту новость, и с тех пор мы готовились. Но я не был готов к тому, что последователи черного мага займут тела моего друга и моей сестры.

Риган заметил, как глупо я на него смотрю. Мои брови поползли вверх, глаза расширились: наверное, выглядела я комично, потому что мужчина тихонько рассмеялся.

– Я сам понял это, только когда мы с вами очнулись в том сарае в Эппинге. Другого объяснения их действиям у меня нет: Ханна любит меня безмерно, а Паркеру я верю, как себе. Понимаю, что для вас все, что я рассказываю, не более, чем сказка. Но поверьте мне.

– Я верю. Безоговорочно. Но, давайте подытожим: вы узнали, что черный маг возвращается, и быстренько решили жениться. Невеста бросила вас у алтаря, вы в панике нашли другую, связали себя узами брака, и теперь ваше тело и душа защищены от посягательств чернокнижника. Это позволит вам оставаться в ясном уме, пока вы его ловите, так?

– Вы правы.

– Потом вы были настолько глупы, что не догадались, что в вашего друга, – охотника, между прочим, – и в вашу сестру влезли последователи черного мага. Так?

– И в этом вы правы. Поврежденные черной магией тела и души практически невозможно определить на глаз.

– И они, эти последователи, упекли нас в Эппинг, чтобы мы не мешались под ногами, пока чернокнижник выполняет свою грязную работу по уничтожению Корпорации, после чего он собирался забрать вас и добить голыми руками?

– Да, Аманда.

– Но так как мы потеряли вот уже минимум три дня, то черный маг наверняка убил или завладел некоторыми охотниками?

– Угу.

Я пожевала губы, переваривая информацию. Хотела ли я знать ее? Нет. Но кто же меня спросил?

– Знаете, Риган, в Париже живет моя любимая тетушка Марго, и я предпочту покинуть Лондон и уехать к ней, чем разбираться во всей той ерунде, что тут происходит.

– Вам нельзя, Аманда. Вы должны дать мне развод от имени Бранды Дью, но не раньше, чем мы уничтожим черного мага вновь.

– Если он меня убьет, вам развод уже не понадобится – вы получите свидетельство о смерти.

– Тоже выход, – заулыбался Риган, чем вызвал в моей душе волну возмущения.

– Вы ужасный человек, Риган Вуд!

– Поверьте, нисколько.

– Так кого мы… вы должны найти: черного мага или ведьму?

– Обоих. Ведьма – незамужняя девушка, иначе она не смогла бы служить своему темному господину, и это единственный признак, по которому мы можем ее искать. А сам черный маг, точнее, его тело – мужчина в районе шестидесяти лет.

– Но что, если чернокнижник прекрасно справляется без ведьмы? Что, если он избавился от нее сразу, как только обзавелся телом?

– И такое тоже может быть.

– Так как мы его найдем-то среди миллиона человек?

– С трудом, Аманда, с трудом. А сейчас нам нужно отдохнуть, прошу вас, выспитесь.

– Я не усну в ближайший год! – возмущенно фыркнула я, покидая спальню. Безумие какое-то!

Ванесса разбирала мою постель, когда я вошла в мастерскую.

– Я все слышала, – кивнула она. – В прошлый раз было не так плохо. Я имею в виду чернокнижника. Он тихо-мирно жил с ведьмой под рукой, временами убивал одного-двух человек для своих ритуалов. Охотников ненавидел, само собой, но никогда не стремился уничтожить их.

– А теперь им движет жажда мести, – вздохнула я.

– Да. Ты хочешь есть? Боюсь, я не готова выходить из дома сейчас, так что ты могла бы сходить в булочную, что за углом. Ригану вставать нельзя, мне не стоит выходить лишний раз, но если ты не хочешь на улицу, то мы что-нибудь придумаем.

– Вообще-то, я с радостью. Но деньги…

– Да, кстати, деньги! Вчера я обзавелась пятью фунтами, так что в ближайшее время смерть от голода нам не грозит.

– От голода – не самая страшная в нашем случае, – ухмыльнулась я.

Ванесса дала мне несколько монет, я переоделась в ее штаны и рубашку, а сверху надела мантию с капюшоном, чтобы не показывать мужскую одежду народу.

Старый мистер Уолтер владел булочной прямо за углом дома, в подвале которого обитала Ванесса. В ней почти никогда не было покупателей – не тот район. Местные жители часто не могли себе позволить купить даже сухарей, не говоря уж о сахарных крендельках или горячих булочках с маслом.

Я смотрела на стеклянную витрину с равнодушием. За несколько дней ослабла от голода, но желудок так привык к пустоте, – не считая тех лепешек в ночлежке, – что уже ничего не требовал.

Дверь подсобки открылась и закрылась – булочник увидел меня в не самом приличном одеянии и решил, что я зашла просто поглазеть. Так что мне пришлось звать его, а потом показывать деньги.

Для Ригана купила булочек побольше, а нам с Ванессой несколько хлебных палочек с чесноком и травами. После булочной заглянула в магазин и взяла там три порции копченого мяса, а для себя пакетик чайных листьев. Не знаю, как Ванесса живет без чая, но для меня это едва ли не то, что я могу пить с утра до ночи, и никогда не надоест.

Когда я возвращалась, то не нашла в себе сил уйти так просто. Я остановилась у мостика и смотрела в конец улицы. Там, где она заканчивалась, находился мой дом, а через квартал от него жила немецкая семья, которая была у меня на попечении вот уже два года.

Мать семейства рожала часто, почти постоянно. За то время, что я им помогала, у нее появился мальчик и две девочки-близняшки, в дополнение к тем двум девочкам, что были рождены ранее. Пятерых детей она тянула одна, но катастрофически не справлялась: их дом был еще хуже, чем тот, в котором мы с Риганом очнулись. Весной и летом они жили впроголодь, но в тепле, а осенью и зимой я просила нашего конюха наложить побольше угля и дров на санки, и мы увозили им эту скромную помощь. Папа никогда не был против помощи, как и мама.

Воспоминания об отце затопили мое сердце тоской. Я сжимала в руках бумажный пакет и думала, а не пойти ли к нему снова, чтобы поговорить? Может быть, он одумается, или Бранда его уже