Жених есть, совести - нет! - Анна Сергеевна Гаврилова Страница 19

Невовремя всколыхнулось воображение, и картинка бурлящей в черепной коробке розовой жижи оказалась слишком яркой. Меня передёрнуло повторно, а Аргрос хмыкнул.

— Не бойся, тебе ничего не грозит.

Он немного помолчал и продолжил:

— Я знаю этот подвал. Это один из внешних полигонов, нас иногда посылают, только лизунов там никогда не было.

— Откуда вообще взялись эти твари? — не выдержала я.

Просто империя — благополучный край. Чудовища у нас, конечно, водятся, но где-то там. Где-то не здесь! Далеко, за пределами обжитых, цивилизованных территорий.

Про лизунов-пищал я вообще никогда не слышала. Про диких великанов, гремлинов, про каменных собак и гидр — да, бывало. А про такое, с серой шкурой и хоботком — нет.

— Вообще-то это тайна, — сильно понизив голос, сказал Лекс. — Лизунов привезли из Мёртвой пустоши.

Стало дурно.

Пустошь — это та часть империи, которая считай вымерла после войны с некромантами. Там долго и медленно развивалось опасное искусство, некроманты ставили эксперименты над живым и мёртвым, постепенно обрели невероятную власть.

В какой-то момент некромантам стало тесно на своих землях, они отказались подчиняться императору и взбунтовались. Это была война против самой жизни. Все расы объединились в попытке спасти мир.

Некромантов уничтожили не сразу и великой ценой, а те земли превратились в пропитанную тьмой пустошь. Там нет людей, только прах, тлен и ужас. Монстры, созданные не природой, а магией. Напитанные ненавистью до краёв.

Ходить в Мёртвые земли запрещено!

Людей спасает лишь то, что монстры, по каким-то причинам, не пересекают границу.

И тут такие слова…

— Лекс, ты ведь пошутил? — произнесла я тихо.

Жених отрицательно качнул головой.

— Тайный эксперимент по личному приказу императора.

Аргрос не шутил, но информация была запредельной. Я не специалист, но тут пахнуло государственной тайной. А за раскрытие тайны, как, впрочем, и за посещение вымерших территорий, император казнит.

— И ты так просто мне об этом говоришь? — не выдержала я.

У меня был шок, а Лекс лишь пожал плечами.

— Полагаю, будучи моей женой ты и не такое узнаешь.

Я решила прекратить эту тему. Вот просто прекратить.

Хорошо, пусть кто-то привёз тварей из Мёртвых земель. Отлично. Но!

— При чём тут подвалы и магистр Хазлер? — Второго магистра я, кстати, так и не опознала.

Лекс посмотрел задумчиво — ровно с таким лицом он слушал эту историю час назад, после третьей пары.

— Это ловушка, Илиена. Нам, адептам, и особенно старшекурсникам, часто устраивают испытания. Перечень тварей, которых можно встретить на том полигоне, известен всем, и лизунов там не водится. Их вообще не используют для тренировок. Полагаю, магистры приготовили нам сюрприз.

Тут серьёзность Аргроса сменилась азартом. Тёмные глаза сверкнули до того хищно, что преподов стало жалко.

— Но детёныши лизунов не опасны, — напомнила Лексу его же слова.

— Когда их много, многоголосый писк сильно снижает концентрацию, особенно если это длится долго. При этом лизуны никогда не прячутся, а словно нарочно лезут под ноги. Их яд, при попадании, парализует на несколько часов.

Воображение снова взбодрилось, и…

— Лекс, а зачем им парализовать, а потом атаковать звуком? И почему они лизуны, если пищат, а не лижут?

Истинный на секунду поджал губы, словно раздумывая стоит ли говорить.

— В их хоботке спрятан длинный, очень острый язык, — в итоге сказал он. — Когда жертва обездвижена и оглушена, взрослые особи, просовывают язык в нос или ухо, взбалтывают содержимое черепа и высасывают.

Я думала, что стойкая, но меня затошнило.

Кажется, про бурлящую розовую жижу я подумала не зря!

Глава 8

После вчерашнего кинжала отвертеться от посещения тренировки не удалось. То есть я попыталась встать в позу, но Лекс был абсолютно непреклонен.

Этой своей несгибаемостью он так напомнил дядю, и я, скрипнув зубами, подчинилась. Но мысленно пообещала себе, что это первая и последняя тренировка, потому что я не обязана. В моём расписании вместо тренировок — пробел!

До засыпанной песком площадки я дошла в компании Аргроса и его приятелей. Лишь тут впервые за весь день нос к носу столкнулась с Кайромом, и…

— Что с ним случилось? — с ужасом поинтересовалась у жениха.

Лекс дёрнул плечами и объяснил:

— Банальность. Упал лицом на снаряд.

— Какой ещё снаряд? — не поняла я.

Истинный махнул рукой в сторону замковой стены, и на этом пояснения закончились. Как у них тут всё-таки жёстко! У Кайрома был желтеющий, явно подлеченный алхимией синяк на пол лица.

Впрочем, синяк — ерунда. Куда больше меня заботил последний разговор и рассказ о полигоне. История про привезённых из Мёртвой пустоши тварей не нравилась. Использование таких тварей в тренировках адептов тоже сильно напрягало, но я пока не могла сформулировать главную мысль.

А потом, когда меня усадили на скамейку на краю площадки, стало не до «лизунов». Про прочие, вопиющие с точки зрения нормального человека вещи вроде озверевших преподов я тоже забыла.

Вместо этого во все глаза смотрела на сотню стягивающих форменные плащи молодых мужчин, и… опять не могла формулировать мысли. Меня в который раз за последние дни накрыл шок.

Разделся и Лекс — живьём он оказался ничуть не хуже, чем в видении. Жених, разумеется, выделялся на фоне прочих адептов, но не сильно. Как приличной, воспитанной в традиционных ценностях леди, мне следовало зажмуриться, но я почему-то не могла.

Меня словно приморозило! Взгляд приклеился! И Аргрос реакцию… да, всё-таки заметил.

— Илиена? — приблизившись к скамейке, напряжённо позвал он.

Не сразу, но я переключилась на широкую грудь истинного, на литые мышцы. Это было как-то… ну совсем необычно. Я уже видела бои адептов, но не знала, что вид красивого мужского тела может заворожить.

А Аргрос наоборот знал. Только будущий муж явно не рассчитал, и теперь был весьма недоволен.

— Ты на кого смотришь? — Он наклонился ко мне и перешёл на шёпот. — Илиена, ты без пяти минут замужем. Прекрати пялиться на других!

И столько возмущения в голосе, столько искренней обиды, что я очнулась и захохотать.

Так! Кажется, противиться посещению тренировок больше не нужно. Кажется, даже если сама попрошусь, меня на эту площадку больше не возьмут!

— Это не смешно, — процедил жених ревниво.

Я рассмеялась ещё громче. В этом состоянии, да ещё с размазанными по щекам слезами, меня