Я госпожа 2 - Эмили Карр Страница 18

Немного подождав, Шэн Куан вышел из укрытия и, оценив обстановку, позволил так же выйти Шэн Джу и мелкому спасителю, которому Шэн Куан приказал сматываться, пока его не застукали.

— Спасибо тебе, — улыбнулась Джу на прощание ребёнку и тот раскрыв рот во все тридцать целых зубов, кивнул девушке, убегая прочь. — Такой хороший ребёнок… — сама себе проговорила Шэн Джу, а рядом стоящий братец подметил:

— Его родители были одними из величайших правителей, пока царства Ян не отобрало у них трон.

— Вот оно как…

— Сестрица Джу, зачем тебе нужно идти в царства Ли? — задал вопрос Шэн Куан, смотря с подозрением и опаской на двоюродную сестрицу.

— Откуда ты знаешь? — удивилась девушка, точно зная, что ему она этого точно не говорила.

— Тебя поймали, потому как ты попалась на глазах некоторым бывшим слугам семьи Шэн, и они тебя узнали и сдали, что ты у всех спрашивала как дойти до царства Ли, — объяснил Шэн Куан, всё так же ожидая ответа.

— Это очень долго объяснять, но если всё получится, то больше не будет никаких рабов, — кратко пояснила девушка, не желая посвящать двоюродного брата в подробности, чтоб тот не влезал в опасность из-за проблемной сестры.

— Попахивает опасностью. Ты снова нашла неприятности на свою голову? Не прошло и пару месяцев с твоего пробуждения! — возмутился парень, но на деле был встревожен и боялся за Джу.

— Что же поделать, такая уж у тебя родственница, которая не может жить без неприятностей, — попыталась посмеяться заклинательница, но Шэн Куан было явно не до смеха.

— Сестрица Джу, дядя сковал тебя, потому как боялся, что ты и впрямь пойдёшь в царства Ли, — поведал тайну Шэн Куан, в которую Джу совершенно не поверила.

— Нет, он запер меня, потому как желает отомстить за прошлое, — скрестив руки на груди, была твердо уверена Шэн Джу после их разговора с Шэн Вэйдун.

— Если бы он правда ненавидел тебя, то давно бы убил, а раз нет, с чего бы ему держать тебя в своём плену? — в словах братца имелся смысл, но Шэн Джу старательно отбрасывала его, не желая признавать, что заслуживает прощение.

— В любом случае, у меня мало времени. Раз тут никто не знает о городе Ли, то я сама продолжу поиски, — заявила Шэн Джу, пошагав прямо, но внезапно на её пути встала прекрасная девушка, не дав идти дальше.

— Сестрица Джу, прости, но мы не можем тебе этого позволить, — когда-то наивная и вечно пугливая Шэн Киу, теперь была такой уверенной и смелой, что не могло не поразить Джу, которая и впрямь подумала, что родные вновь запрут её в камере и не дадут уйти.

— Я хочу прекратить это чудовищное рабство, почему вы меня останавливаете?! — не сдерживая злости, всё сильнее кипела Шэн Джу, не желая ранить дорогих людей и вступать с ними в бой.

— Потому как это невозможно, — внезапно послышался знаковый голос, и Шэн Джу резко обернулась, увидев свою мачеху.

«Они что, специально устроили мне засаду, зная, что я выберусь из тюрьмы?» — не понимала Джу, смотря на собравшуюся вокруг неё семью.

— Сестрица Джу, несмотря на твой мастерство, тебе никак не сравняться с Ли Фухуа, — пояснила ответ своей матери Шэн Киу.

— И что? Вы собираетесь вот так просто это терпеть, даже не попытавшись дать отпор?! — возмутилась Шэн Джу не понимая, как все могут сидеть сложа ручки, даже когда их близкие находятся в рабстве.

— Кажется твой пыл никогда не угаснет, — позади раздался грозный голос Шэн Вэйдун и Шэн Джу с досадой подумала: «Замечательно, вся семья в сборе…» — Тебе то какое дело до рабство других? — строгим голосом задал вопрос мужчина, словно с подтекстом говоря: «Тебе же никто не нужен, кроме самой себя».

— Какое мне дело? — с неким возмущением бросила девушка, находясь на грани крика. — А какая вам разница до моих дел? Вы всегда думали лишь о себе и своём благополучии. Лишь сестра Киу и братец Куан были на моем стороне. Потому, не вам решать мою судьбу! — грозно бросила Шэн Джу, думая, что сейчас ей вновь придется сражаться со всей своей семьей, и этого она очень не хотела.

Но, на её удивление, никто не выражал враждебность к девушке, а кажется смотрели на неё с печалью, и тогда Джу поняла, что сейчас она единственная кто выражает агрессию и готова атаковать. Выдохнув, Шэн Джу осознала, что из-за напряжённой встречи с семьей она вышла из себя, и потому, уже более спокойно, произнесла:

— Простите… Столько всего произошло и теперь мне трудно принять, что кто-то может быть мне другом, а не врагом, — объяснила девушка, решив поведать о своих намерениях. — Ян Ченг стал злым Императором из-за меня… Он думал, что таким образом отомстит моим обидчикам, — поясняла Джу, и все находящееся в коридоре молча внимали её словам. — Теперь же он согласился отпустить всех, но также, как и я, совершил ошибку с этим проклятым договором и теперь он под властью Ли Фухуа, — на одном дыхании проговорила Шэн Джу, после чего опустила глаза и тихо прошептала. — Я правда хочу исправить всё… Хоть и понимаю, что это невозможно, и всем мои грехи не загладить, но все же, — девушка замолчала, не зная, что ещё сказать.

Вокруг царила тишина, словно слова Джу были проклятием и теперь никто не мог открыть рта. На мгновение Шэн Джу уже пожалела, что решила высказать то, что терзало её душу, но внезапно вперёд вышел Шэн Куан заявив:

— Я пойду с тобой.

— Нет, — не думая отрезала девушка, смотря на братца, который не был готов принять данный ответ.

— Ты даже не знаешь куда идти. Моя помощь тебе точно лишней не будет, — не успела Джу возразить, как вперед вышла Шэн Киу, так же твердо заявив:

— Я тоже иду.

— Так, стоп! — выставив руки, крикнула Шэн Джу, понимая, что всё выходит из-под контроля. — Вы только что отговаривали меня, а теперь сами решились идти, зачем? — не понимала девушка такой самоотдачи близких. — Мне легче по-тихому самой со всем разобраться, чем подвергать и вас риску.

— Дорогая Джу, несмотря на свою силу, ты себя переоцениваешь, — усмехнулась мачеха, словив недовольный взгляд падчерицы. — Думаешь, если бы всё было бы так просто, Император Ли Фухуа всё ещё был бы на троне?

— Думаю нам всем пора дать отпор, иначе не далек день, когда и мы станем рабами, — неожиданно заговорил отец, и тогда Шэн Джу поняла, что её вовсе не пытались остановить,