Земля магических аномалий - Анна Панкратова Страница 16

Софи молчала, завороженно оглядывая ставший фиолетовым и красным мир, что запутался в тумане. Глядела на небо, скрытое тучами. И Хантер лишь удивлялся, почему она продолжала идти рядом, позволяла касаться, а чаще касалась его сама, после того как подслушала разговор.

– На твоем лице написаны все эмоции, – наконец сказал Хантер, останавливаясь. Он привалился к дереву, вытащил бутылку воды из рюкзака и кинул Софи. Она подошла к нему ближе, сжимая пластик в трясущихся руках.

– Мне просто страшно. Тут… жутко.

– Я не член ордена, Софи. И мы идем к ведьме джунглей, как я обещал.

Софи пожала плечами, дрожащими пальцами открутила крышку. Не верила. Правильно делала, на самом деле, но в этом Хантер ей не врал: он обещал себе, что спасет жизнь Софи любой ценой.

– Я никому не позволю убить тебя.

– Потому что сделаешь это сам? – съязвила она, сжимая бутылку с такой силой, что брызнула вода.

Хантер устало вздохнул и принялся расстегивать пуговицы. Злость схлынула с лица Софи, она непонимающе вздернула брови, наблюдая, как он распахивает рубашку и спускает рукав с правого плеча. Опустила глаза к паху.

– Штаны не снимешь?

– Клеймо на плече.

– Жаль, не на ягодице.

Хантер хмыкнул, но подошел ближе, показывая Софи клеймо на правом плече: луна и солнце в облике прекрасных дев слились в объятиях. Орден считал, что хранители разума холодные, как луна, а хранители любви горячие, как солнце, поэтому использовал их начертания в своем символе.

Софи пригляделась, нахмурилась, не понимая, что должна увидеть и как наличие клейма должно в чем-то убедить.

– Попробуй стереть.

Софи дернула головой, но облизала палец, провела по клейму и…

– Чернила, – выдохнула она, подошла ближе, с силой сжимая плечо Хантера. – Ну а твоя подруга? Она член ордена. Я видела вышивку на ее кофте.

– Она – да. Но она живет в Хартбурке, работает у прорехи, в ордене почти не бывает. Чернила ее убедили. А мне и надо было играть роль всего пару недель, пока не добуду тебя.

Хантер позволил себе окунуться в недоверие, но и в слабую надежду, а потом дернул плечом, стряхивая руки Софи. Она с сожалением наблюдала, как он застегивал рубашку, не скрывая наслаждения от разглядывания его голого торса.

– И давно ты думала, что я тебя убивать веду?

– С самого начала. Ведь ты отказался освобождать меня.

– И в чем был план? Богиня смерти, ты казалась мне умной!

Софи пожала плечами, покраснела, а Хантер в очередной раз с сожалением вспомнил, что та влюблена в него. Снова начал сомневаться в разумности своей спутницы.

– Я не могу тебе сопротивляться. Это раз. – Софи показала браслет, напоминая, что зависит от Хантера. – Я дама Сердец и могу за себя постоять. Это два. Ну и… я не верю, что ты сможешь. Я же тоже читаю твои эмоции, помнишь? Что бы ты там себе ни думал, как бы себя не убеждал, я тебе дорога.

Хантер накинул рюкзак на плечи, устало почесал бороду.

– Может, на меня тебе и плевать, но не плевать на Тома. И мертвый лучший друг – отличная мотивация спасти его дочь.

Хантер улыбнулся: может, и не глупа вовсе. Она поправила лямки своего рюкзака, уже двинулась в путь, но замерла. Он и сам это ощутил, ведь волоски на коже встали дыбом, покрываясь инеем, а сердце заколотилось быстрее. Твою медузу! Он был уверен, что к такой сильной магии аномалии не сунутся!

– Держись рядом. Это бессердечные.

– Я остановлю их сердца…

– Бессердечные, Софи! Мать твою, это не игра слов!

Хантер вызвал меч, размял мышцы, готовясь к битве, а Софи побледнела, застыла, словно парализованная.

– Бессердечные… – забормотала она, пытаясь прийти в себя, – водные нимфы, что потеряли эмоции и пожирают чужие сердца… да?!

– Садись, пять, – буркнул Хантер и пихнул Софи на спину, ведь к ним начали выходить аномалии.

Софи права: это водные нимфы. Преимущественно из водоемов, в которые впадала подземная река, идущая от источника жизни. Убить их нельзя, ведь твари состояли из воды, лишились всех органов, что единили их с живыми созданиями. От прежних хозяек территорий не осталось ничего: магия уничтожила их разумы, оставив желание убивать тех, кто вкусно пах, чтобы сожрать сердца, которых тех природа лишила.

Бессердечные двигались плавно и медленно, вода переливалась, бликовала от красных «глаз», что продолжали следить за путниками. Пустые глаза трех аномалий уставились на жертв. Одна из трех бессердечных улыбнулась, обнажая острые клыки. Софи схватилась за плечо Хантера.

– Держись рядом, но не мешай, – шикнул он. – Всего трое. Справлялся и с большим количеством.

Аномалии кинулись в бой. Их привлекали запах живых тел, стук бьющихся сердец и испуг, что тек к ним в пасти, как сладкая приманка.

Водные хозяйки двигались плавно, но быстро. Острые зубы мерцали, ногти росли. Покрытые тиной и водорослями, некогда прекрасные и разумные создания кинулись на Хантера, пытаясь вгрызться в плоть.

Хантер занес меч, закаленный в огне стихийника огня – другой не справится с аномалиями. Взмахнул и снес бы голову бессердечной, не будь та из воды. Аномалия отшатнулась, место удара стало дырявым, но шея постепенно возвращалась.

Человеческие черты пытались сбить с толку: вроде красивые девушки с длинными волосами, юные и хрупкие, просто слегка прозрачные, синие с фиолетовым отливом, но стоило им учуять живых – превращались в кошмар наяву.

Хантер вновь занес меч и на этот раз угодил туда, где когда-то было сердце. Не ожидая, когда бессердечная восстановит тело, он разрезал ее пополам, и та все же растеклась по земле.

Не тратя время на ликование, Хантер хладнокровно всадил меч во вторую бессердечную, и та ушла за своей подругой.

Софи завопила. Хантер резко обернулся, схватил за плечи аномалию, что вцепилась зубами в руку девчонки. Пальцы проходили сквозь воду, кожу жгло и щипало, но он все же сумел оттащить бессердечную. Вернул меч в руку и разрубил ту пополам.

Хантер обернулся, чтобы убедиться, что драться больше не с кем, магией убрал меч, и позволил себе почувствовать боль.

– Полей на руки, – выдавил он.

Софи хлюпнула носом, нервно оглядела его и наконец «включилась». Утерла сопли и скинула рюкзак, вытащила бутылку воды.

– Очень больно? – Софи полила на покрасневшие руки Хантера, тот зашипел, ведь волдыри начали лопаться.

– Главное смыть, – прошептал он, закрывая глаза. – Это не ожоги…

Боль начала уходить, а руки заживали, ведь смывалась отрава, из