Джекпот для миллиардера. Создана для тебя (СИ) - Вирсавия Вайс Страница 16

— Ни черта тебе не надо, потому что я еще с тобой не закончил! Что ты там говорила про ночь? Так вот, эта самая ночь еще не закончена, а только начинается. Поэтому просто заткнись!

Двумя пальцами он взял меня за подбородок и поднял мое лицо.

— Дура! Беги от него!

Разум из последних сил гнал меня прочь, но тело начинало жить своей жизнью, посылая ему невидимые волны, которые он безошибочно уловил.

Его губы были горячими и сухими. Они ласкали, просили, успокаивали. Он положил меня на кровать и встал.

— Никуда не уходи. — прошептал он, исчезая в ванной и уже через секунду выходя оттуда с огромным белым полотенцем. — Иди сюда.

Он закутал меня в него и стал растирать сильными движениями, заставляя мою кожу гореть. Я закрыла глаза и растворилась в этих ощущениях, чувствуя покалывания даже в кончиках пальцев.

Полотенце исчезло, и по моему телу заскользили его руки.

— Катя, Катюша, — шептал он, лаская меня своими волшебными руками, — маленькая моя. Не уходи от меня, останься со мной.

Я лежала отвернувшись, стараясь всеми силами отгородиться от того, что происходило с моим телом. Закусив губу до крови, я вспоминала таблицу умножения, перечисляла столицы всех европейских государств, делала всё, что угодно, лишь бы уйти от его ласк.

— Даже не пытайся.

Его язык коснулся ушной раковины, очертил скулу, по шее спустился вниз до ключицы, еще одна огненная дорожка, и он остановился на соске, который уже покалывало от возбуждения.

Алекс прикусил его зубами и втянул в рот, лаская языком, перекатывая его во рту. Его рука опускается вниз, я чувствую, как он раскрывает меня и проникает внутрь, массируя маленькую горошинку у самого центра наслаждений.

— Катюша, — его шёпот демона-искусителя доводил меня до дрожи, я его ощущала физически, каждым нервным окончанием. — Что ты там говорила о распущенных девочках?

— Иди к чёрту, — буркнула я, сжимая до боли кулаки.

— А хочешь, я расскажу тебе, от чего получают удовольствие распущенные мальчики?

— Не интересует! — я попыталась ещё сильнее вывернуть шею, показав ему всю бездну своего безразличия.

В ту же секунду я почувствовала на виске его дыхание, от которого зашевелились волосы.

— Распущенные мальчики получают удовольствие тогда, когда пробуют своих девочек на вкус. — прошептал он.

Я замерла, пытаясь осмыслить его слова, и чем четче их смысл до меня доходил, тем огромнее становились мои глаза.

Медленно, очень медленно я повернула голову и замерла, открыв рот.

Его лицо было невероятно близко, глаза горели безумным огнем, он улыбался и вдыхал мой аромат, сочившийся по его пальцам, которые ещё минуту назад были во мне.

— Ты пахнешь просто божественно, девочка.

Его бархатный баритон был осязаем. Мне казалось, что при желании я могу его потрогать. Напряжение между нами уже можно было резать ножом.

— Интересно, Катюш, а какая ты на вкус?

Я не верила, что он это сделает, он просто не мог, это же нельзя, правда? Но он очень даже смог. Сначала облизнул пальцы языком, а потом просто положил их себе в рот, облизнул губы и закрыл глаза.

— Ммм. Ты как клубника со сливками, нежная и ароматная, с легкой кислинкой.

Он наклонил голову над животом, и я почувствовала его дыхание на внутренней поверхности бедер.

— Даже не думай, — прошипела я, пытаясь отстраниться от него.

— Не двигайся, лежи, не отвлекайся. — он хмыкнул. — Чем ты там занималась? Песня «В лесу родилась елочка» или таблица умножения? Продолжай, солнышко! Я тут пока прекрасно без тебя справляюсь.

Его рука легла на живот и придавила меня к кровати, не давая возможности ни встать, ни перевернуться на бок. Я откинулась на подушке, будучи в шоке от того, насколько он легко меня прочитал, насколько…

Первая волна накрыла меня неожиданно. Я закричала и выгнулась дугой, не понимая, что это было. За ней сразу же пришла вторая с внутренними сокращениями моих потаённых мышц. Все пальчики сжались, над губой выступил пот, дыхание стало прерывистым. Очередной удар током. Я рванула на себя простыню, раздирая её в клочья. Мои бедра поднялись вверх, чувствуя его язык внутри меня, а маленькая горошинка… Что он с нею делал? Я чувствовала, что с одной стороны к нежной коже прикасаются его зубы, а с другой — язык.

— Прошу, я прошу… — застонала я. — Саша! Пожалуйста!

Но он даже не слышал, продолжая высекать искры из моего тела, заставляя корчиться в волнах безумного, дикого наслаждения.

Очередная волна, и из глаз брызнули слезы.

— Саша! — закричала я, чувствуя внутренние волны приближающегося экстаза.

— Да, солнышко, я иду.

Я вцепилась в него, боясь потеряться в этой закручивающейся воронке страсти. Он поднял мои бедра и ворвался в меня, не сдерживаясь, давая себе полную свободу. Я чувствовала, как он входит в меня до основания, словно клеймя меня изнутри по праву хозяина и властелина. Моё тело встречало его и принимало, отдаваясь без остатка, раскрывая все свои секреты. Он подводил меня к вершине несколько раз, и каждый раз отступал у самого края. Я уже не понимала, где кончаюсь я и начинается он. Темнота каюты сменилась золотистой предрассветной пыльцой. Я уже не чувствовала своего тела, оно растворилось, разлетелось на молекулы.

— Катюша, — прошептал он, — посмотри на меня!

Я открыла глаза и утонула в теплом шоколаде его взгляда.

— Держи меня, солнышко, держи очень крепко. — срывающимся голосом шептал он, ускоряя ритм.

В этот раз он не отступил и довел меня до самого верха. Я кричала и чувствовала, как он снова изливается в меня, и как моё тело принимает его, как где-то в глубине моего тела скоро начнется таинство. Но это всё будет потом: и радость, и сожаление, и страх, и боль. А пока только усталость и тяжесть его тела на мне, его дыхание у самого уха, тяжелое и прерывистое. Терпкий запах соития и пота, который я вдыхаю полной грудью. И его шёпот:

— Катюша, родная, ничего не бойся. Всё будет хорошо.