Обратный отсчет - Ольга Лорен Страница 14

«Морган никуда не уйдёт от меня. Никуда не денется», – твержу я сам себе.

– Ну что, начнём игру? – потирает ладони Досифея. – К слову, Альвис, самое заметное канапе я лично для тебя приготовила.

– Логикой аж в нос бьёт, – морщится Элинор, искоса поглядывая на крекер с целой башней из морепродуктов.

– Эл ненавидит всё океаническое, – шепчет мне Досифея. – А вот я, наоборот, обожаю – как, надеюсь, и ты, Альвис?

– Не ошиблась, – киваю утвердительно, принимая угощение. – Если это был первый вопрос игры, то я на него ответил правдой.

– Зачтено, – Досифея берёт себе подобный крекер, пока я откупориваю бутылку с неизвестным мне напитком. – Да, и давайте договоримся не выбирать правду или действие больше двух раз подряд. Щекотливые вопросы приветствуются.

– Пусть будет так, – соглашаюсь, повернувшись к Элинор. – Скольких людей ты так же, как меня, выдала за своего брата?

– О, так бы и спросил, сколько у меня было парней, – кокетничает синевласка. – Вообще, около пяти.

– И сколько это от общего количества жителей Портайлэнда? – пытаюсь незаметно нащупать почву, которая мне нужна.

– Хах, серьёзно, сестрёнка? – Досифея вдруг начинает хохотать. – Вообще-то пять вымышленных парней – это ноль целых миллион тысячных.

– Если я тебя с ними не знакомила, это не значит, что их не было, – краснеет Элинор и меняет тему.

– Теперь мой вопрос к тебе, Альвис. Почему ты удалил свой профайл с платформы? Как будем связываться, чтобы увидеться снова?

– Голубиной почтой, – ухмыляюсь, избегая желаемого ответа. Какие ещё профайлы и платформы?

– Я вообще-то серьёзно, – хмурится синевласка.

– Э, нет! Действие! Действие! – вмешивается и требует брюнетка. – Мы договорились чередовать. Две правды подряд нельзя. С тебя задание, Эл.

– Хм, что бы такое придумать, – Элинор прочищает горло. – О! Поговори с голограммой ведущей новостей, как будто это твоя возлюбленная, которую ты давно не видел.

– А ей хоть восемнадцать есть?

– Хах, допустим, есть, и давно, – Досифея улавливает мой сарказм. – Но она в чём-то провинилась перед тобой так сильно, что ты перестал верить в чувства.

– Тогда мы бы не вылезали из постели всю ночь, – отвечаю без раздумий. – Я бы имел её во всех позах так долго и яростно, чтобы она потеряла всякую осторожность и во всём бы призналась мне сама, без всякого давления. Но утром… А наутро я бы убрался из её жизни навсегда. Да, я бы наказал её так же, как она поступила со мной. Исчез бы без всяких объяснений.

– И это говорит человек, не верящий в любовь? – вскидывает бровь Досифея.

– Вообще-то история вымышленная, – я чувствую блаженное облегчение, составив один из вариантов своих действий, когда поймаю Морган. – Любовь – выдумка. Её не существует.

– И всё же наверняка ты держишь в голове идеал, который ты смог бы полюбить, если бы встретил наяву? – не отступает Элинор. И, пока она ждёт моего ответа, широко распахнув глаза, пальцы ног Досифеи мягким движением скользят по моей голени под столом и замирают в области паха.

– Моя слабость, например, мужчины в свободных льняных рубашках, которые вламываются в мою душевую, – на выдохе шепчет брюнетка, и я вижу, как её сестра начинает нервничать.

– Не лезь без очереди, Доси.

– Или, по крайней мере, пока тебя об этом не попросят, – добавляю я, сбросив с себя её ногу. – Кстати, как называется это зелье, которое мы пьём? Как закончится первая бутылка напитка, я не откажусь от второй. Эта жидкость знатно дурманит мозги.

– О, тебе понравился тальбер! – ликует Элинор. – Конечно, я принесу ещё, если будет нужно.

– Отлично, – поднимаю бокал. – Теперь спрашивай ты, Досифея.

– Стоп, – протестует синевласка. – А как же мой вопрос, Альвис? Неужели нет ничего такого, что может растопить твоё сердце?

– Хм, – ухмыляюсь, доливая себе ещё напитка. – Этот тальбер и есть мой ответ на твой вопрос.

– Но как же… – начинает Элинор, но внезапный гул, окутавший пространство, не даёт ей договорить.

– Вниз, в бункер! Скорее! – командует Досифея на фоне вибрации стен и пола. – Уходим!

Бонни

– Пусти меня, Альвис! – кричу и перестаю слышать собственный голос. Словно ничтожную песчинку, гонимую ветром, меня уносит куда-то вглубь сверкающей бездны. Кажется, что небо и земля меняются местами несколько десятков раз. Всё происходит так стремительно, что я теряю контроль над собственным телом. От яркого света мне приходится зажмуриться в головокружительном полёте. Может быть, он длится несколько секунд, а может быть, целую вечность…

Наконец мне всё-таки удаётся открыть глаза. Я будто смотрю на себя со стороны и не верю, что это я. Осознание того, что со мной только что случилось, приходит не сразу. И то, что я лежу посреди незнакомой площади, тоже. Куда ни глянь – всё сияет светоотражающим покрытием. Вокруг искусственное освещение и необычных форм небоскрёбы. Вместо автомобилей и автобусов по дорогам движутся сферические капсулы. Над головой парит воздушный транспорт.

Именно таким я запомнила город будущего на одной из картин в каком-то музее, только… Я поворачиваю голову набок и вижу рядом с собой Альвиса. Он пока ещё не пришёл в себя, но его рука крепко сжимает мою.

«Чёрт! Чёрт!» – вырываю я кисть и отстраняюсь настолько, насколько это возможно, потому что Альвис закидывает на меня ногу. Кажется, что мы давно уже с ним женаты и подобное поведение в порядке вещей. Только сейчас это вообще ни к месту!

Тем временем прохожие проскальзывают мимо нас, словно для них обычное дело видеть двух людей, распластавшихся посреди улицы. Меня же окатывает волной ужаса, когда я слышу тяжёлое дыхание Альвиса и наконец поднимаюсь.

«Неужели это 2424 год и Новый Орлеан, куда загадал вернуться Эван?»

«Асцендент способен перенести в одно время до четырёх человек!» – в памяти всплывают слова отца незадолго до того, как Альвис потянул меня в портал.

– И что ты себе возомнил? – вспомнив всё до мельчайших подробностей, я наклоняюсь к капитану и толкаю его в плечо. – Зачем ты потащил меня сюда? Кто тебя просил?!

Замахиваюсь, чтобы стукнуть кулаком в грудь безмолвного Родригеса, и замираю.

«Как же так? Почему это случилось опять?! Как я не заметила, когда кисти моих рук приобрели вид иссохших костей, обтянутых кожей?»

«Смерть, причиной которой стало убийство, а тем более собственное и преднамеренное, – одно из самых масштабных провокаторов отрицательной энергии», – слова, сказанные мне когда-то Флинтом, стали наваливаться на меня, как снежный ком.

«Чтобы восстановить равновесие жизни и смерти, любому, кто его нарушает, предписан обратный отсчёт… – звучит эхом в памяти предостережение от старца. – Процесс уже запущен и необратим. Свой демонический облик ты будешь замечать по изменению своего тела, а после твоя душа покинет