Серый кардинал - Рия Тюдор Страница 14

Папочка замолчал. Он будто стал не своим с того момента, когда проиграл, а Грегори умел убеждать, только позднее я поняла, кем на самом деле являлся его охранник Даниэль, но поступок родителю не простила бы уже никогда.

Я точно не помню, как происходила процедура подписания магического контракта, очнулась, когда поставила подпись, и в этот момент в комнату влетела няня Рупа с криками.

— Изверги! Что же делается?! Кровиночку забирают, — взвыла женщина. — Пощадите, лорд! — она бросилась ему в колени. — У меня есть скудные накопления, позвольте мне расплатиться ими и отдать себя в полное услужение. Прошу.

— Она меня бесит, — маркиз улыбнулся, с пренебрежением рассматривая Рупу. — Но преданные мне нравятся. Лексан, я также выплачу все твои долги, ты сделал мне дорогой подарок. А если надумаете нажаловаться, — он скалится сильнее, — властям быстро передадут о существующем телепате. Даниэль, — взмахивает лощеной рукой Дисад, — избавься от нее.

Этот юноша выскользнул из тьмы, обнажая острый клинок.

— Я дала свое согласие. Что вам до старой женщины? Она не станет обузой, поверьте, — я держала все эмоции в себе, лишь бы спасти эту излишне простую и сердобольную женщину. — Когда мы уедем?

Лорд захохотал. Смех был искусственным, но его подобное не волновало. Он снова вершил судьбы, тасовал чужие жизни, как я колоду карт некоторое время назад, и подобный расклад ему не мог не нравиться.

Но напоследок он сделал то, что сорвало крышу моему отцу полностью. Прямо перед уходом, свысока рассматривая понурого отца, он едва ли не на ухо прошептал тому:

— Хочешь, скажу правду, Лекс? Она бы выиграла, не вмешайся ты в ее цикл.

Мне приятно было следить за наполняющими ужасом глазами. В трексе было четыре раунда, каждый из которых состоял из пяти партий. Раунды принято было называть «королевством», а владелец, он же Король, определял, какой контракт разыгрывать из пяти игр. Перед началом каждого сеанса карты перетасовывались, но так получилось, что игроком в первой раздаче, то есть «владельцем королевства», стала я. Контракт был разыгран успешно в трех раундах, на четвертом отец решил схитрить и немного перетасовать колоду. Тогда и пошло все наперекосяк, и многие, даже сделанные ранее сделки, канули в бездну. Бесспорным победителем остался маркиз Дисад.

Я не говорила каких-то пафосных слов, не кричала о несправедливости жизни, лишь пустым взором смотрела на рыдающую няню и совсем маленького брата, испуганно прижавшегося к ноге Рупы.

— Что я натворил, — бормотал отец. — Что я натворил?! — орал он в пустоту, но поместье я покинула будучи проституткой.

— Сиви! Просыпайся! Зинар не любит, когда задерживают кассу. Ну Сиви!!!

Иногда мне хотелось убить Сарику за ее невыносимую энергичность. Несмотря на ужасный образ жизни, она умудрялась вставать раньше всех, привести себя в порядок и до «снятия кассы» заняться вышиванием, которое обожала всей душой.

— Ш-ш-ш, — бросила недовольно. В аккомпанемент прошипела недовольная закрытой дверью кошка, которую вчера я оставила на Сарику. — Открыто, заходи, — промямлила, зарываясь от всех тонким покрывалом.

Сарика беззвучно вступила в комнату — мягкие туфли шуму не давали — и направилась в мою личную, где я как раз и спала. Не могла, как многие, использовать кровать для элементарного сна. Вообще сожгла бы ее, но Зинар три шкуры сдерет. Пески с ней, что эта девочка хочет от меня?

— Твой гость вчера рано ушел, и многие у девчонок тоже. Градоправитель давал бал, вот они все туда и спешили. Говорят, кто-то известный посетил Катар, и…

— Сарика, я сплю, — произнесла без намека на намек.

— Ага, знаю. Капусточка все утро мяукала, к тебе хотела, и так ждала, она больше не может, царапается. Сиви, — заныла девушка, распахивая шторы. Рядом заурчала Капусточка, лапками накрыв ладонь.

— Она нервничает, — сразу привстала, разглядывая напряженную кошку. — С чего бы?

— Со вчерашнего дня так, — тихо ответила Сарика. Воровато оглядевшись, она закрыла двери и прошептала с ужасом: — Даниэль в Катаре, Сиви. Давай спрячем ее, пожалуйста.

Все девочки плена боялись Даниэля, поскольку не один раз видели казнь, которую руками сына устраивал неугодным маркиз, и все чуть ли не падали в обморок, стоило карателю появиться в заведении. Даниэль Дисад отсутствовал несколько лет, и меня подобное положение дел вполне устраивало.

— Это все? — поинтересовалась как можно равнодушней.

— Мне страшно, — Сарика вздрогнула. — Сиви, а вдруг он за мной?

— Ты одна из дорогих, Сарика, зачем тебя портить? Успокойся. Посиди в «приемной», я сейчас приведу себя в порядок и явлюсь.

Мои покои состояли из двух комнат, я смогла выбить их у потворницы, одна была полностью оборудована под работу, и в настоящее время там сидела Сарика. Другая — личная — состояла также из небольшой кровати, книжного и платяного шкафов и рабочего стола. Входить сюда строго запрещалось даже слугам, а двери я запирала на двойной замок.

Ледяной душ, легкое платье бежевого цвета и прическа с собранными в низкий небрежный пучок волосами, но это не помогло, выглядела подуставшей, ведь сегодня день был начат не с моего любимого дела.

Сарика выглядела намного свежее, как розы, цветущие в садах Семирамиды. Играясь с Капусточкой, она широко улыбнулась, увидев меня, но улыбка сразу померкла.

— Много пила вчера? — без прежней интонации нежности поинтересовались у меня.

— Много, — ответила сухо, забирая кошку.

— Сиви… — вздохнула пораженчески девушка.

Алкоголизм прогрессировал, об этом знали все, но, к сожалению, не только у меня. Обычные шлюхи пили спиртное или употребляли наркотики просто, чтобы забыться, я делала это по той же самой причине. Только они предпочитали забыть свою жизнь, а я хотела перестать видеть их жизнь, вино этому отлично способствовало.

— Пойдем, Сар.

Утро в борделе всегда тошнотворное и грязное. Затхлые запахи скисшего вина, стойкая вонь от гниющих фруктов, отвратительный смрад, исходящий от немытых тел, и запах секса — все кричит о произошедшем вчера. Гости обычно рано покидали дом терпимости, не желая быть узнанными в городе. К одиннадцати часам из душных спален выходили подуставшие распутницы. Одетые в пеньюары и обутые в мягкие домашние туфли, они сонно потягивались, прикрывая