Комплексное ЗЛО. Шкафы и Шпионки - Дарья Ямнова Страница 14

– Чем-то, что мне подмешали в кофе, – злорадно добавил табурет, наконец вернув себе самоконтроль.

Досадный прокол. С другой стороны, мою вину это все равно никак не доказывает. Значит, моя задача не показывать внутреннего смятения и держаться выбранного курса:

– И как вы справляетесь с этим эффектом? Целитель наложил заклинание? Или какие-нибудь отвары?

– У меня разгрузочные дни, – злость в голосе капитана была очень искренней.

Теперь становилось понятно, чего он такой бешеный. Голодный мужик – злой мужик. Но почему ему никто не оказал никакой элементарной помощи? Так ведь и от обезвоживания скончаться можно. Последнее произнесла вслух и получила еще один яростный ответ, заставивший меня по-настоящему забеспокоиться.

– Особенности дархов, госпожа Сатор! Я про них упоминал, если вы забыли. На нас плохо действует магия, и целитель просто не смог наложить заклинания. А зелья… С меня хватило вашего…

От бешенства капитан даже мигать перестал и смотрел на меня в упор. Что ж, если ему сообщили, что он и вправду может умереть от слабительного, то, по-крайней мере, становится понятна попытка придушить меня. Мало того, что он оказался в рядах умирающих, так еще и смерть для вояки весьма унизительная. Впрочем – это не мои проблемы, пускай знает, как увольнять беззащитных зельеваров!

– Мне нужно провести общий анализ состояния вашего организма, – вернулась к делу я, – вы позволите наложить плетение?

Ректор недовольно кивнул в ответ, соглашаясь. Едва ли его радовала перспектива оказаться объектом исследования в моих руках. Он, вообще, оказался не дурак и быстро делал правильные выводы. Вот и не успела я от одной экзекуции с плохо наложенным заклинанием исследования перейти к другой в виде забора крови из вены, как капитан спокойно заявил:

– Вы же понимаете, госпожа Сатор, что мы оба не давали обещаний друг другу не вредить? Или в своем потрясающем стиле вы опять собираетесь думать потом?

Игла в моих руках дрогнула, профессор, с интересом за всем этим наблюдающий, напрягся. Реакция старика стала главным сигналом, что дарх на взводе. А спокойствие разведчика, гораздо смертоноснее, чем эмоциональная нестабильность.

– Господин ректор, – закрутила на накачанном предплечье мужчины жгут, – вот вы мне все угрожаете, угрожаете, задушить пытались. А мысли, что я могу развернутся и уйти, вам в голову не приходило? И живите вы, как хотите. Вот позади меня стоит настой, снижающий действие любого зелья. Вам ведь его даже никто не предложил.

Сделала паузу в своем откровенном диалоге, хорошенько прицеливаясь, и воткнула иглу в вену. Уроки первой магической помощи никогда не были моей сильной стороной, и высокий балл удалось получить только благодаря заученной теории. Вот и сейчас случился промах, подаривший мне еще один убийственный взгляд от дарха.

– Саарин, а ведь правда, подобный настой способен помочь! – вклинился профессор Агна, с интересом заглядывая в котелок.

– Так вот, капитан Мурес, ваши угрозы мне смешны, – уверенно продолжила я, – очень легко запугать преподавательницу, которая не сильна в целительстве. Гораздо сложнее быть мужчиной, способным потерпеть некоторые неудобства.

В этот момент я воткнула иглу и опять мимо.

– У вас высший балл по первой магической помощи, – отобрал у меня иглу Табурет, – теперь понятно, почему в аспирантуру по специальности вас не взяли.

И сам себе попал в вену с первого раза, быстро наполнив шприц. А мне стало жуть как обидно. Ректор прошелся по самому больному, моментально вогнав меня в депрессию. Слова были несправедливыми, но попадали куда надо, только заставляя острее чувствовать себя неудачницей. Все мстительно-издевательское настроение вмиг улетучилось. Да, наверняка у меня на лице даже все было написано и, отобрав у Табурета шприц, сухо объявила:

– В одном котле, как уже рассказывала, настой, который ослабляет действие зелий, в другом – укрепляющий эликсир, – к мужчине я давно повернулась спиной и копошилась на столе, разливая кровь в разные пробирки, – предупреждаю: на вкус оба – гадость. Хотите пейте, хотите – нет. По двести миллилитров утром и вечером.

Что происходило за моей спиной, мне было неизвестно. Оба мужчины молчали.В целом в лаборатории стояла тишина, нарушаемая лишь звонам стекла тех пробирок, в которые разливалась кровь.

То, что Табурет все-таки взял котелки, узнала, когда он уже ушел, заявив на прощание: “Госпожа Сатор, вам запрещено покидать лабораторию и выделенные вам покои без сопровождения. Встретимся за ужином”. Мое саркастичное: “У вас разгрузочные дни”, – отправилось в пустоту, лишь вызвав у профессора Агны легкую улыбку.

– Милая, вам стоит быть деликатнее, – к старику вернулся благодушный настрой, – я давно знаю Саарина и весьма удивлен, что дело закончилось в моей лаборатории, а не в тюремной камере. Полагаю, это исключительно благодаря вашему таланту.

Слова моего надсмотрщика не вызвали беспокойства. На душе было и так гадливо, после слов об “аспирантуре по специальности”. Какие уж тут размышления о собственной везучести? Да и признания, даже косвенного, они от меня не дождутся.

– Профессор Агна, я пытаюсь помочь вашему начальству, – открыто врать старику не хотелось, – сурово за это отправлять на эшафот.

– Я вас понял, госпожа Сатор, – алхимик проницательно взглянул на меня, будто понимая настоящий смысл моих слов.

Больше мы к этой теме не возвращались, с головой окунувшись в анализы и научный процесс. Даже пару раз отвлеклись от решаемой задачи на совершенно другие зелья. Увлекательный спор закончился изготовлением редкого эликсира, снимающего боль в суставах. Старик пожаловался, что распространенные у целителей мази ему особо не помогают, а каждый раз идти накладывать заклинания – не набегаешься. Моя рекомендация сварить “Красную саблю”, была встречена крайне скептическим “она не помогает”.

– Конечно не помогает! Смешать бруснику с сабельником болотным сложная задача, – возмущенно парировала профессору, – где вы в этих дарховых скалах профессионального зельевара найдете?

Дед скептически хмыкнул и притащил все необходимые ингредиенты. И это радовало. Значит, можно будет отвлечь его завтра, чтобы завершить противоядие. Для этого нужно наложить плетение – по времени меньше минуты. А сегодня я честно и задумчиво стояла над анализами, пытаясь разгадать, чем же опоили несчастного разведчика. В какой-то момент, кажется, старик и вовсе поверил в мою невиновность. И когда я вслух решила сделать пробу на банальное слабительное, даже разочаровался. Но ровно до тех пор, пока она не оказалась положительной. Лицо алхимика нужно было видеть. Две снежные шапки, которые почему-то были на месте бровей профессора, взлетели вверх. Он все бегал вокруг пробирки, окрасившейся в ярко-алый цвет, и никак не находил слов.

– Неужели, просто послабляющее средство? – наконец, возмутился дед.

– Ну, не совсем, – улыбнулась в ответ, – вероятно, измененное. Добавили длительность и скрыли возможность обнаружения. То есть, если не знать, что именно ищешь, то не найдешь.

– А антидот? Нужно же знать, какие компоненты добавляли, чтобы их