Ни разу не фея - Кристина Соколова Страница 13

пусть и не слишком съедобен, чем очередной непонятный мужик. И чуть не подавилась, когда возле моей тарелки откуда ни возьмись материализовался нежно-сиреневый цветок. Грешным делом я подумала, что это широкий жест моей персоне этого чудака — пока еще чудака, и даже не на букву «м» — и даже успела мысленно перекреститься, даром, что атеистка. Но, оглянувшись, поняла, что такой «подарочек» получили абсолютно все дамы в зале. И только бедолаги-эльфы остались не у дел. Дискриминация — она такая. Незаме-е-етная.

— Спасибо, профессор Авалон! — на всю столовую пронзительно крикнула Стелла.

Блум чуть тише добавила, слегка покраснев:

— Сиреневый цвет мой любимый, вы такой внимательный.

Жест «рукалицо» получился как-то сам собой, и я даже умудрилась не выткнуть себе глаз ажурненькой вилочкой. Вот почему всякую хрень несут эти недоразвитые, а стремаюсь от этого я? А половина местной феячей популяции уже сжигала рыжую глазами так, словно у них у всех этот цвет любимый, а она, плохая такая, выпендриться этим решила.

— Все для вас, мои прекрасные, — сказал этот чудак — всё-таки на букву «м» — и сел за последнее свободное место за учительским столом.

У него был тот самый, чуть низковатый, приторно-елейный голосок, от которого тащатся поголовно все школьницы всех миров. Как хорошо, что я слишком стара для всего этого дерьма.

А вот Уайт…

Я кинула короткий взгляд на свою соседку, и, слава тому, кто-там-здесь-за-главного, наихудшие мои опасения не оправдались. Она уткнулась носом в какую-то шибко заумную книжку и не обращала ровно никакого внимания на творящийся балаган.

Раздался легкий звон. Фарагонда изящным жестом постучала тоненькой, все такой же тошнотно-ажурной вилочкой по бокальчику, на дне которого плескалось что-то красное, привлекая к себе внимание немногочисленных ранних пташек. Подбухиваем с самого утра, госпожа директор? Не хорошо-с, в вашем-то возрасте и положении…

— Дорогие леди, я с радостью представляю вашему вниманию нашего нового преподавателя — профессора Авалона. После завтрака он проведет для всей школы ознакомительный урок, на котором объяснит вам важность своего предмета.

Все дружно зааплодировали.

А я покосилась на профессора. Нет, ну попой чую — мудак он. Наимудачнейший. Профессиональная чуйка у меня, еще не ошибался мой внутренний компас.

Заявление директрисы придало феям какое-то странное ускорение. Салат со всех столов испарился за несколько секунд, печеньки были спешно проглочены, кто-то поперхнулся, и ближе к углу зала сейчас наблюдался феячий полигон по тренировке приема Геймлиха, а тем временем пустые чашки и тарелки отнесены на специальный стол для грязной посуды. Причем с таким рвением, что, мне показалось, не будь тут администрации, студентки бы просто отправили посуду в неконтролируемый полет. И, не дожидаясь приземления, исчезли бы с радаров местных поваров.

А понеслась вся эта толпа на улицу, следуя за господином Авалоном. Там, за воротами школы, если пройти немного вправо вглубь леса, было небольшое озеро. Удивительно чистое и даже сверкающее. Настолько удивительно, что пить оттуда я бы не рискнула.

Мы с Уайт шли парой. Остальные уже расщебетались и, не стесняясь, восхищенно повизгивали и бесцеремонно пялились на спину препода. К слову, в лес он собрался в белоснежном костюме, под которым была не менее белоснежная рубашка. Этакий белый и пушистый овец. Хотя, быть может, и козел — их же часто ставят во главе отары овец? Темные волосы Г-н Авалон собрал в странноватую косу, и каждый шаг мужчины сопровождался тихим шлепком куцой кисточки по весьма такой ничего, очень даже округло-приятной филейной части. Залипательно, однако. Ради интереса прикинула, сколько лет строгача здесь дают за отношения с учениками.

С нами семенили еще Фарагонда и Палладиум. Тоже старая вреднючая горная коза и молодой козлик, как есть.

Приблизились к озеру. Из спокойных вод высился темно-серебристый камень прямоугольной формы. Вроде, монолит.

Стоящая рядом со мной девушка с короткими волосами цвета бабл-гам вытащила из аккуратного карманчика какой-то супернавороченный гаджет, направила его на каменюку и начала что-то вещать об аномальной однородности этой каменюки. Но ее никто не слушал.

— Итак, дорогие волшебницы, — сказала Фарагонда, явно усилив свой голос магически, серьезно, мне кажется, этот рой нереально перекричать, — сегодня вас ждет небольшое испытание. Та, что сможет разбить этот камень, автоматом получит зачет по предмету профессора Авалона и профессора Палладиума.

Радостный настрой дамочек заметно скакнул вниз. Хе-хе, вот тут-то и оно — кто из этих куриц откажется от таких «занимательных» уроков. Пусть даже неизвестно, что именно преподает Г-н Авалон. Однако, одна дурочка все же нашлась, и, к моему удивлению, ей оказалась рыжая Блум, которая, вроде как, краснела больше всех в столовой.

Она приняла свой фейский облик: вокруг нее полыхнуло пламя, но при этом костюм почему-то был голубым. На голове девушки заметила маленькую золотую корону. Хм, она ж здесь вроде принцесса, да?

Но больше всего лично меня поразило другое — с каким изяществом она пошла к монолиту. По неровной, рыхлой почве, на каблуках и платформах длинной чуть ли не в мой локоть! Как?! К слову, мне обувь Уайт одолжила. Размер у нас один оказался, а вот лапка у нее намного тоньше была. Так что я давно была готова крыть родным и могучим матом весь Магикс.

Блум выпустила огненный пульсар, затем еще один вдогонку, еще и еще. Все они достигали цели, но камешку, несмотря на его, в общем-то, нейтральный серенький цвет, было глубоко фиолетово. Стоит себе дальше, не дергается, как и положено порядочному образцу неживой природы.

Такого позора фея вынести не смогла. С каким-то остервенением она начала кидать в монолит все новые и новые заклинания. Нервная она у них какая-то.

А камню-то, дорогая моя, все так же фиолетово…

— Винкс, поможем подруге! — вякнула Стелла, и эта стайка клуш перевоплотилась. Вовремя, главное.

Стоит ли говорить, что ни у Винкс вместе взятых, ни у других фей, которые почему-то решили, что им улыбнется удача, ничего не вышло? А профессора стояли и, как показалось мне, несколько снисходительно улыбались. И я больше чем уверена — они записывали тех, кто пытался избежать пар с особым рвением.

Феечки разными способами пытались добиться своей цели. Какая-то особо одаренная девица даже попыталась воздвигнуть барьер над своим лбом и с разбегу (интересно, как она собиралась преодолеть несколько метров водной глади) боднуть каменюку… Не одна прелестная голова встретилась с гладью озера, не одна пятая точка поцеловалась с землей — а монолит стойко держался и не думал сдавать позиции. Долго ли, коротко ли, но, кажется, феи с n-ной попытки поняли — что-то тут нечисто. И уставшие, пунцовые