Феечка с сердцем дракона - Софья Дашкевич Страница 13

И откуда у него этот уникальный дар все время выставлять меня беспомощной? Как сумел разнюхать про мой стилет? Музыкант же вроде, а не прорицатель! Я постоянно, каждую секунду с самого Фервира чувствовала на себе взгляд Фабиана, и гадкий фей читал меня, как раскрытую книгу.

Его ледяные глаза будто просвечивали насквозь, не спасали даже мамины сорочки и подъюбники. Знала бы, что эта груда тряпья настолько неудобна, ни за что бы не надела! Все равно меня не покидало ощущение, будто я расхаживаю перед ректором голышом, хотелось спрятаться или окопаться в укрытии. Не из-за стыда, нет, вот еще! Стану я стесняться! Просто Фабиан превратил меня в улитку без панциря, — куда ни глянь, одна сплошная уязвимость. И еще Шасть подкинула проблем…

Вот в моем военном мундире, к примеру, было полно карманов. На все случаи жизни: большие, маленькие, и, главное, с огнеупорной подкладкой. Хоть саламандру туда посади, хоть раскаленных углей насыпь — никаких тебе неудобств! А нести Шасть под платьем, как выяснилось, идея на редкость дурная.

Мы заранее обговорили: до самого общежития никаких искр, пламени и дыма. Но ящерка мало того, что елозила по мне без конца, обдавая жаром своего юркого тельца, так еще и в итоге забралась в панталоны.

Вам когда-нибудь казалось, что вы сидите на жерле вулкана? Мне вот в кресле ректора довелось испытать нечто очень-очень похожее. И мне еще повезло быть дочерью дракона, никто другой бы точно не вытерпел!

Я чудом удерживалась за подлокотники, переносила вес то на одно бедро, то на другое. Боялась раздавить эту мелкую огненную поганку и прожечь в себе сквозное отверстие. А Шасти хоть бы хны! Уж не знаю, уснула она там, уютно свернувшись клубочком, или приплавилась к моей заднице, но терпежу выяснять подробности у меня не осталось.

Вывалившись из окна ректора в колючие розы, — да, про них тоже стоило что-нибудь написать на надгробии, — я поспешно оценила местность и узрела Его. Фонтан. В ту секунду мне померещилось, будто я слышу пение боевых горнов отца. Чуть не всплакнула от счастья!

Фонтан был, конечно, небольшим. Так, лохань в виде морской раковины и по центру — рыбка, плюющая водой. Но мне хватило и этого. Ломанулась к заветной прохладе, перемахнула через бортик… «Пш-ш-ш!» — именно так прозвучало мое блаженство.

Пар заклубился над поверхностью воды, и я с наслаждением прислонилась к кристаллической рыбке. Будь моя воля, до вечера бы не вылезала! Впрочем, Шасть восторга от купания не разделила.

Как и всякое дитя огня из жидкостей саламандра воспринимала только лаву. Ну, и еще обожала нырять в печь рябого Грэта. Ложилась на расплавленную руду, гребла лапками и пускала вот такие же струйки, как эта рыбная статуя.

Но сейчас… Не прошло и двух секунд, как я уютно примостилась в фонтане, и Шасть очнулась, яростно завертелась, стрелой выскочила из воды и повисла на бортике. Впервые на моей памяти она шипела не ртом, а всем телом: саламандру окутал такой густой пар, что я видела только мерцающие рыжие крапинки и два свирепых глаза.

— Убить меня реш-ш-шила?! — донеслось из белесого облака.

— Была такая мысль! — призналась честно. — Тебе что там, костер приснился?! Я ж теперь недели две сидеть не смогу!

— Кос-с-стер… — эхом повторила Шасть. — Какой был с-с-сон! С-с-словно мы привязали Фабиана к с-с-столбу, набрали с-с-соломы… И та такая: Шасть, фас-с-с!

Эх, мечты, мечты! Я б тоже не отказалась от таких приятных сновидений, но вместо этого всю ночь смотрела кошмары, как Фабиан водит меня перед отцовским войском и заставляет играть на какой-то странной штуковине: длинная толстая дудка, а снизу у нее два колокольчика. И вот мне надо одновременно дуть и бренчать, дуть и бренчать… А Фабиан довольно талдычит: «Молодец, хорошая феечка…» Жуть!

— Значит, так, — вернулась я к делам насущным. — Сейчас тебе надо остыть, и мы идем искать общежитие. Ясно?!

— Зачем его искать? Вон оно, — последовал невозмутимый ответ.

Вот только исходил он вовсе не от Шасти: на дорожке перед фонтаном стояла фея с такими ярко-оранжевыми волосами, что у меня зарябило в глазах.  Целая копна мелких пружинок-кудряшек!

Как никогда я была благодарна старине Деймару за тренировки на скорость реакции. В свое время меня ужасно бесили его уроки: мы должны были пробежать по открытой местности, пока он закидывал нас яйцами. Не увернулся? Твоя проблема! Но если бы не Деймар, успела бы я так лихо смахнуть саламандру в фонтан, пока оранжевая не подняла тревогу?

— Ты — Эренида Янброк, полагаю, — утвердительно изрекла фея и сверилась с наручными часиками. — Поздно.

— Что — поздно?! — не поняла я, изо всех сил удерживая бурлящую саламандру под водой.

— Я ждала тебя до обеда. Профессор Бургунди сказал, что у ректора в три совет, значит, ты должна была прибыть раньше. И я специально выделила час двадцать, чтобы ты разобрала вещи, потому что потом мне надо заниматься. А я не люблю, когда меня отвлекают. — Оранжевая смерила меня задумчивым взглядом, а потом добавила: — И кстати, у нас для мытья есть ванная. Загрязнять фонтан было вовсе не обязательно.

Нет, я подозревала, что среди фей мне придется несладко, но чтобы настолько… Из фонтана я вылезла лишь по одной причине — Шасть. Бедняжка чуть не вскипятила всю воду, задыхалась, поди, а то бы я из принципа даже не шелохнулась.

— Кто ты вообще такая? — спросила фею, спрятав саламандру за спиной. — Хочешь заниматься — занимайся чем там тебе надо. Я-то здесь при чем?

Выглядела я в тот момент, наверное, не слишком устрашающе, потому что оранжевая только поморщила вздернутый веснушчатый носик. Еще бы! Расстегнутое платье повисло на мне, как знамя поверженного врага, к ногам прилипла тина.

— К сожалению, при чем, — отозвалась девица. — Я — Солианна Тагетти, и в этом семестре мы с тобой живем в одной комнате.

Час от часу не легче! Из всех фей мне в соседки досталась самая дотошная. И расписание ректора-то она знает, и имя мое заранее выяснила, и занимается по часам… Даже имя у нее дурацкое! Солианна… Похоже на «Соль на рану»!

Что ж, ей же лучше, если она не будет совать острый