Возвращение домой - Евгения Преображенская Страница 11

Никто не мешал сну драконицы, но она редко бывала одна. Сайрон, как и обещал, не мутил мёртвой воды, однако то и дело в ветвях вспыхивали два жёлтых совиных глаза. Верный наместник Айваллина присматривал за девушкой. Когда чародейка падала и засыпала, морой укрывал её плащом. Он же отгонял наиболее любопытных или голодных жителей Каахьеля.

– Ты останешься с нами? – спросил он однажды. – Будешь нашей хранительницей?

– Я родилась в умирающем мире, Олу, – ответила ему Дженна. – Если Сия примет меня, если я стану одним из хранителей, то наверняка уж Каахьеля или подобного места, – она подумала. – Однако я не одна, нас двое. С этим тоже нужно считаться: с нашими потребностями и желаниями! Не слишком ли много будет пламени и живой воды для Обители мёртвых?

Дженна пела Обители мёртвых днём и ночью. Однако она танцевала не только для погибших, но и для живых. Чтобы поддержать баланс в сферах силы мёртвой и живой воды, чародейка нередко прерывала занятие некромантией ради иного.

Обретя друг друга спустя столько лет, драконы без устали предавались любви. Они тонули в росистых травах и купались в ледяных ручьях. Они высекали пламя страсти и качались на волнах нежности.

Дженна и Сайрон наслаждались одиночеством, но в конце концов неизменно возвращались в круг друзей. У костра, разведённого на границе города и леса у ворот Айваллина, их ждали долгие разговоры, похлёбка из весенних грибов и прочие дары и сюрпризы Севера.

Дэрей Сол оценивал работу Дженны над Обителью мёртвых. Мастер над живой водой, он вносил свои замечания. Потом, как правило, подавал голос Сайрон, и Сол умолкал. Когда же напряжение спадало, а опасный порог оставался позади, все слушали песни Индрика.

Однажды после захода солнца к костру присоединился Олу Олан Биш. Сын Ночи был редким гостем в обществе, где трое из четырёх были детьми Солнца. Сегодня морой сделал исключение, а заодно принёс едва уловимый шлейф аромата, отнюдь не свойственного для его племени.

Почуяв запах, Дженна подскочила с места и устремила взгляд в ночную мглу.

– Этого не может быть! – воскликнула она, обратившись к Олу. – Да неужели я была права? Пчёлка вернулась к своему учителю?

На её голос из сумрака вышла немолодая русоволосая женщина. Её уставшее улыбчивое лицо было Дженне незнакомо. Однако она сразу узнала мелодию души и аромат бесподобной выпечки Албины Мортилор.

– Я слышал, ты мечтала о пирогах, – припомнил морой, улыбаясь так широко, как это позволяла его человекоподобная личина.

Дженна обняла старую знакомую. Краем глаза она уловила недовольство Сайрона. Ощутила его и Албина.

– Мы с Тахом исправно платим за похищенные жизни сотнями исцелённых, – напомнила она.

Дженна решила, что этого вполне достаточно. В конце концов, на Севере правят единороги, и не драконам вершить здесь суд. Тем более карать тех, кто так чудно печёт.

Не устоял перед угощением даже Сайрон. Остывшие, но не утратившие пышности и румянца пироги были щедро наполнены вареньем: клюква, земляника, малина, черника. Только любимой Дженной капусты не осталось к исходу зимы.

– Неужели ты вернулась к Олу? – утолив свою тоску по выпечке, тихо поинтересовалась драконица.

– Женщина не обязана быть всё время с кем-то, – улыбнулась ей Албина. – Я сама по себе.

– Тах здравствует, надеюсь?

– Не жалуется. Хотя некромантия забирает много сил у его души, страсть к исследованиям питает огонь.

– И страсть к твоим пирогам! Это же живая вода в твёрдом виде, – пошутила Дженна и нахмурилась: – Кстати о пирогах, а далеко ли Кейя Пуни? – поинтересовалась она у Индрика.

– Красная с Донас`еном исследуют новые тропы, – ответил единорог. – Они дальше, чем когда-либо.

– Это неплохо, – одобрила девушка. – Признаться, не со всеми жителями Сии мне хочется встречаться.

– …Мы снова пустимся в странствия по Свободным королевствам, чтобы обойти всех твоих друзей? – угадал её намерения Сайрон. – Только помни, что прошло больше тридцати лет, и некоторых людей ты можешь уже не найти.

– Я помню, – с лёгкой грустью кивнула Дженна. – Я помню и то, что могу увидеть их детей. Разве это не прекрасно?

– Однако все твои друзья живы и здоровы, – заверил драконицу Индрик. – Я присматриваю за четой Вара, что уж говорить о книжниках и оборотнях. У Фьёр с Инальтом Богатом целая стая волчат. У ведьмаков вырос богатырь.

Дженна ничего не ответила. Она спрятала лицо в ладонях и беззастенчиво разрыдалась в голос.

– Ну ты чего? – удивилась Албина.

– Чрезмерно много воды в сферах силы, – объяснил Дэрей Сол, по большей части самому себе. – Потому-то я и не сразу угадал истинные таланты сестры…

– Я постоянно плачу, – всхлипнула Дженна. – С детства…

– Потому что часть тебя никогда не повзрослеет, – улыбнулся Индрик.

* * *

Переизбыток жара и стихии Жизни мог повредить хрупкому кокону, который сплёл из мёртвой воды величайший из некромантов. Его ученица равно ценила как труд мага, так и свой. И потому, чтобы побыть вдвоём, они с Сайроном всё чаще покидали Каахьель.

Свободно владея плотной сферой, Дженна могла обратиться любым существом. Её больше не ограничивали проложенные духами сумеречные дороги, чародейка умела плести свои. Быстрые крылья да дрёмные тропы уводили возлюбленных туда, где много лет назад юная Дженна лишь мечтала побывать.

В облике птиц странники парили вдоль хребтов Ночиз и любовались белизной снегов священной горы Бейаз. Голые камни Бесплодных гор становились мягчайшим ложем для двух магов. А горячие озёра и ледяные ручьи омывали их плоть после жарких объятий.

Однажды Дженна так увлеклась полётом, что, сама не заметив как, оказалась далеко на востоке. Взору её открылись мрачные вершины Туй-гая. Но вместо того, чтобы повернуть назад, золотая соколица лишь с новой силой взмахнула крыльями.

Сердце её вспомнило о птенцах шаркани! Зов его не могли остановить никакие доводы рассудка.

Вот уже плато Сиях осталось позади, и пики Заманбуш вспороли ночные выси. Синий лёд перемежался с серым камнем. Каскады снега и застывшей воды одевались в мантию туч.

Когда-то в этих горах Дженна чуть разминулась со своей смертью. Здесь Сайрон пошёл наперекор собственным правилам и впервые прикоснулся к подруге, чтобы спасти ей жизнь.

Вскоре сумрак снегов растаял, и магов объял плотный туман. Затем в глаза брызнуло утреннее солнце, поднимающееся над изумрудным морем запретной пущи. Склоны под крылами вспыхнули тысячами серебристых стебельков и сиреневых бутонов сон-травы.

Сайрон обогнал Дженну. Воспарив