Врагу не пожелаешь - Надежда Швец Страница 10

нехило приложился носом. Я медленно подкралась к нему, подергала за плечо. — Свят? Неужели сработало?! — Свят! Никакой реакции. Я схватила его за плечо, с трудом перевернула на спину. М-да, красивое лицо Лютова теперь представляло собой сплошное кровавое месиво. Ну ничего, Зверь быстро регенерирует. Склонившись к его груди, прислушалась. Очень надеюсь, что я его не убила. Хотя стоило бы, ведь он убил любимого мне человека. Правда ведь? Меня не должна волновать жизнь кровожадного, наглого монстра, который разрушил мне все планы. Но волновала, я с замиранием пыталась услышать стук сердца. Руки похолодели, когда ничего похожего на ток жизни, замечено не было. Меня охватил ужас, холодными щупальцами сжавший внутренние органы. Неужели убила? Нет, нет, нет. Сделав глубокий вдох-выдох, я вновь приникла к широкой груди. Мне казалось, что собственный пульс заглушает все остальные звуки. Горло сжало спазмом, глаза застелила пелена слез. Он не дышал. Я убила собственного мужа. Зажав рот руками, я хрипло выдохнула, стараясь унять внутреннюю истерику, охватывающую все мое естество. Свят лежал неподвижно, ничем не выдавая признаки жизни. Я его убила. Порошок должен был лишь усыпить, ослабить. Лютов бы просто провалялся в постели пару дней, полечился снадобьями Златы. А я бы успела сбежать, скрыться. И все было бы хорошо. Возможно, что Свят даже не стал бы меня искать. Теперь вся община Остроглазых Волков откроет на меня охоту за убийство старшего сына предводителя. Но меня ужаснуло даже не это. Я просто хотела, чтобы этот мужчина оставил меня в покое, отказался. Он убил моего любимого, испортил мне жизнь. Но даже так, смерти Святу я не желала. Меня трясло из стороны в сторону, лицо было залито слезами, а глаза, казалось, и вовсе ослепли. Весь мир сузился до застывшего лица мужа. В чем-то он действительно оказался сильнее остальных Зверей — держался до последнего, пока не свалился замертво. Но именно это его и погубило. Если бы только порошок подействовал сразу, то я не стала бы подсыпать смертельную добавку. Ох, боги! Я убила его! Груз собственной вины навалился непостижимой ношей, сломавшей все мои внутренние барьеры, а из горла вырвался глухой крик. Горечь и ужас сковали душу, сжали сердце, пытаясь выдавить все жизненные силы. Мне было искренне жаль его. Пусть Свят и причинил мне много боли, но он не заслужил такой позорной смерти от моей руки. Когда истерика стихла, я подползла к его телу, попыталась нащупать пульс, которого не было. Где-то в глубине души теплилась надежда, что он жив. Я ведь понятия не имею, как правильно нащупать пульс, я просто ошибаюсь. Но прокладная кожа, которая раньше горела, словно раскаленная пламенем, не оставляла сомнений. Я его убила. Боги… С трудом поднявшись на ноги, я тщательно умылась, пытаясь с смыть с себя горечь вины и ужас. Изнутри меня охватила апатия, заторможенность. Я будто глядела на все произошедшее со стороны, являясь безмолвным зрителем. Я также смотрела глупые, наивные мелодрамы у себя дома, ничуть не тронутая переживаниями героев и их трагедиями. Это меня не касается. Склонившись к телу мужа, ласково провела по щеке. — Прости, но ты это заслужил. Я не хотела. Голос звучал откуда-то издалека, совсем чужой и равнодушный. На пороге ванной комнаты я задержалась, оглянулась, бросив на Свята последний взгляд. Он уже мертв, ему не помочь. Моими стараниями, конечно. Но я жива, надо двигаться дальше, пока возмездие Лютовых не настигло меня раньше времени. К окну в большой комнате я подходила осторожно, опасаясь увидеть, что время упущено и Лисогорский благополучно забрав свою шлюшку, уехал восвояси. Нет, его «хаммер» грозной глыбой возвышался во дворе. Наспех натянув на себя вещи из пакетов, принесенных для завтрашней поездки к врачу, и тщательно обчистив карманы штанов Свята, которые он скинул около кресла, я решительно покинула комнаты, служившие мне тюрьмой весь прошедший месяц. В кулаке я до посинения сжимала маленький бутылек, наполненный опасным порошком. На тот случай, если встречу кого-то. Охрану с комнат сняли, посчитав, что Свят теперь сам будет следить за своей скверной женой. Да и сегодня был праздник — Ламмас. Большинство людей Лютова уйдут в лес, чтобы принести дар богам в виде свежеиспеченного хлеба и винограда, а потом сольются в дикой оргии с местными девками. Я знала точно — если кто-то повстречается мне на пути к свободе, то из этой схватки выжившим выйдет только один.

7 часть

Я пробиралась на цыпочках по длинным коридорам, освещаемым лишь в некоторых местах слабым отсветом бра-светильников. Казалось, что дом спит — не было слышно ни единого шороха, никто не разгуливал по коридорам.

Сидя в своих комнатах, я постоянно слышала за дверью какой-то шум. То слуги сновали туда-сюда, то охранники перекидывались унылыми шуточками.

Камер в доме Лютовых не было, ведь никакого смысла в том, чтобы ставить видеонаблюдение туда, где живут не совсем люди, а полузвери с потусторонней силой.

Я плутала, отчаянно теряясь в хитросплетениях коридора. Несколько раз пришлось возвращаться, а один раз чуть не наткнулась на Бранимира, брата Свята. Едва успела отшатнуться к окну, прячась за штору и отчаянно молясь, чтобы не заметил.

Он и не заметил, медленно побрел дальше.

Опасаясь, что Брану мог понадобиться старший брат, я заспешила, рысцой бросилась дальше, пролетая мимо множества дверей.

Чуть не врезавшись в стену, когда поворачивала, я сбила с ног Злату.

— Ой!

Девушка смачно шлепнулась на задницу, болезненно выдохнула.

Я оглядела ее, подмечая и растрепанные волосы цвета расплавленного золота, и просторную сорочку, какие носили еще наши прабабушки.

— Злата, — полушепотом прошипела я, — что ты тут делаешь?

Она взглянула на меня чуть удивленно, словно только очнувшись ото сна. Сейчас эта дрянь совсем не напоминала мне ту ведьму, которая иногда приходила в сопровождении брата. Она была похожа на ребенка, маленького и потерявшегося.

Ее детское лицо, исказившееся в мучительной судороге, лишь подчеркнуло эту схожесть.

— У меня было видение, — захныкала девчонка. — Что-то опасное… Очень опасное… И стук, как от барабанов…

Она продолжала глядеть куда-то вперед, сквозь меня, еще не до конца осознавая, что происходит.

Откупорив бутылек, я незаметно ссыпала немного порошка в ладонь.

— А что ты здесь делаешь, Лиса?

Угу, наконец мозги у этой отшибленной начали работать.

Я растянула губы в широкой, насквозь фальшивой улыбке, и ответила:

— Гуляю.

Злата моргнула, возвращая взгляду малый намек на осознанность, резко вскочила на ноги и отчаянно зашептала:

— Свят! Где Свят? Он был там, был! Ему угрожает опасность!

Мое горло