Няня Пышка для дочери (бывшего) босса (СИ) - Мира Цветова Страница 9

Через пять минут мы все бурно отмечаем успешное подписание, чуть поддатые китайцы уже рвутся петь и танцевать в караоке, моя троица богатырей-замой ещё обсуждает какие-то нюансы с китайскими юристами, я же предлагаю Поддубному выйти на улицу, подышать свежим воздухом, заодно обсудить операцию.

— Старик, — как только выходим, беру быка за рога, — у тебя же есть свой фонд благотворительный, вы помогаете людям, у которых проблемы с сердцем, правильно понимаю?

— Верно, — кивает Поддубный, — помогаем. Кто-то из родни или знакомых нуждается?

— Можно и так сказать, — отвечаю, — одному очень хорошему человеку нужна операция, а очередь на полгода вперёд.

— Эта проблема легко решается, — отвечает Поддубный — только главный в фонде теперь не я, вопросы сейчас другой человек решает.

— И кто же?

Из ресторана следом за нами выходит Блио, сухой старичок, больше похожий на карикатурного скупердяя из одного популярного мультсериала.

— Он решает, — показывает на Блио Поддубный, — старик выкупил у меня почти весь фонд, оставил только маленький процент.

Блио тут же улыбается, будто понимает, о чём речь.

— Я тут немного подслушал ваш разговор, Олег…

Смотрю на него пристально, жду, чем он закончит:

— Думаю, я могу помочь очень хорошему человеку с операцией. Но взамен я кое-чего хочу, Олег.

— И чего же ты хочешь, Блио?

Старик улыбается:

— Ты должен жениться на моей дочери, Алсу. Услуга на услугу. По-другому никак не получится.

В этот момент я с трудом сдерживаюсь, чтобы не ударит старика в его противную рожу.

Едва контролируя эмоции, говорю, что подумаю, хотя сам прекрасно понимаю, что даже под дулом пистолета не женюсь на этой дуре, чтобы не наговорить и не натворить лишнего, решаю поехать домой, ведь здесь все важные дела (кроме одного) улажены.

С парнями прощаюсь до завтра, послу и его гостям желаю хорошо отдохнуть, на просьбу Блио подумать о его предложении обещаю, что весь вечер буду думать о ней, а сам, как сажусь в машину, начинаю искать другие варианты, в какие ещё можно обратиться фонды…

И понимаю, что все фонды, которые могут помочь в нашем городе, теперь принадлежат Блио.

— Урод, ты издеваешься?

Он как будто знал!

Решил обложить со всех сторон!

Когда подъезжаю к дому, в голову приходит безумная мысль…

Но я забываю о ней, когда вижу на крыльце испуганную Оксану.

— Что случилось? — спрашиваю у неё, осматриваюсь по сторонам. — А где, бл…, вся охрана? Где моя дочь, Оксана? 

Глава 9

Глава 9

Оксана

— Я ласскажу тебе секлетик, — шёпотом говорит Ариша, как только Шахрин уезжает на встречу, — он поможет тебе завоевать папино селдечко.

— Что ещё за секретик? — спрашиваю удивлённо.

Девчушка хитро улыбается, отвечает:

— Посмотлишь со мной пеледачу мою любимую, тогда ласскажу.

Я сама не могу сдержать улыбки, отвечаю:

— У, шантажистка в колготках.

Ариша мотает головой, поднимает вверх указательный палец:

— Не шантажистка, а бизнеменша, поплошу. И не в колготках, а в модных удобных джинсиках, последний пилик моды.

— Может, писк? — уточняю я.

Девчушка пожимает плечами.

— Может, писк, может, пилик. Главное, шобы модно было. Ну как, идём смотлеть «Давай, поженимся»? Можем, ужин в комнату слазу заказать. Степан! Ты гиде, Степан?

Из-за угла выглядывает испуганный охранник, смотрит на нас.

— Чего изволите, Арина Олеговна?

— Узынать изволим в комнате, у телевзола, — заявляет девчушка, — нам туда, пожалуйста, еду. И напитков… няня Оксана, ты чего будешь?

— Мне чай можно, — говорю чуть смущенно.

— Самый вкусный чай няне Оксане, — говорит Ариша, — а мне, как всегда, чего-нибудь поклепче…

Я изумляюсь, спрашиваю у девчушки:

— А тебе не рано крепкие напитки пить, Арина Олеговна?

Она смотрит на меня слегка удивлённо.

— А чего такого? Я давно пью. Молсик клюквенный знаешь, как в голову бьёт с непливычки? Даже петь хочется!

Я только вздыхаю тяжело.

Таких слов девчушка явно нахваталась у кого-то из охраны.

Или у самого Олега.

Надо будет на эту тему поговорить с Шахриным.

Воспитанием дочери бывший босс явно не занимается.

Пока же мы вместе с девчушкой идём в комнату, где уже вовсю играют открывающие титры программы, а «Лалисочка», как называет её Ариша, в своей фирменной манере приветствует зрителей.

Степан приносит еду на подносе, аккуратно ставит её перед нами на стол, уже задним ходом пытается выскользнуть из комнаты, но тут Ариша строго спрашивает у него:

— Степан, а, Степан!

— Чего ещё? — боязливо спрашивает охранник.

— А ты какой сюлплиз жениха сегодня подготовил?

— Я без сюрпризов сегодня, Арина Олеговна… мне обход надо делать вокруг дома… уже пора бежать…

Девчушка грозит ему маленьким кулачком.

— Смотли у меня, завтла два подготовишь! Длугих тогда мальчишек позови, пусть с нами смотлят, а то скучно одним.

Но у всех «мальчишек» вдруг появляются неотложные дела, и дом пустеет буквально за секунду, а все охранники носятся во дворе, старательно изображая бурную деятельность.

— Ну и дулаки, — вздыхает Ариша, — такое счастье теляют, учились бы у меня, пока тётя Алиша бесплатно даёт консультации.

Клятвенно заверяю малышку, что её старания однажды оценят, немного успокаиваю её, и вместе мы ужинаем, следующие минут десять наблюдая за дикими танцами и песнями от женихов.

— Няня Оксана, — неожиданно спрашивает у меня Ариша, — а если бы ты была невестой моего папы, ты бы ему какой сюлплиз подготовила?

Вопрос застаёт меня врасплох!

Я даже теряюсь, не знаю, что ответить.

Маленькая хитрая сваха явно хочет свести меня со своим отцом.

Но Ариша точно не знает, что у нас было в прошлом.

И уж точно не знаем, чем всё это закончилось…

Поэтому я, чтобы не расстроить малышку, осторожно спрашиваю:

— Даже не знаю, Арина Олеговна…

— Для плосто Олеговна, — любезно поправляет Ариша.

Я киваю, продолжаю:

— Скажи… Олеговна… а что твоему папе нравится больше всего?

Малышка задумывается на несколько секунд.

— Больше всего ему нравится, когда говорят правду.

Как же ты права, девочка.

Твоему папе и в самом деле больше нравится, когда ему говорят правду.

Я всегда так и делала…

Но это не помогло мне сохранить свою работу и отношения.

— Пожалуй, я так и буду делать, — говорю