Сила Веры - Елена Борисовна Смирнова Страница 34

— Витя, Витя, это Нина. Я дома, Верочку оставили на ночь в реанимации, вроде бы врачи сказали, что все сделали вовремя и правильно. Ей вкололи снотворное и капают, дышит хорошо. — Голос Нины был звонким и срывающимся, но в ее интонациях звучали ноты какой-то уверенности.

— Нин, спасибо большое за помощь. Не знаю, как вас благодарить. Вы оказались так вовремя рядом с Верой. Уфф, — Пожарский глубоко выдохнул, — мы завтра утром будем в Москве. Телефон Веры у вас?

— Я отнесла его к вам домой, положила на стол в комнате. У меня есть ключи. Так что не беспокойтесь. Мы с Верочкой дружим, так и должно быть, друзья должны помогать друг другу. Витя, все, не психуйте, ложитесь спать, надо отдохнуть. Я думаю, что завтра ее переведут в палату и вы увидитесь. Спокойной ночи, Женечке привет. Скажите, чтобы не нервничала, ей нельзя. С Богом! — Нина закончила разговор.

Виктор посмотрел на часы, было полдвенадцатого, казалось, за эти несколько часов ожидания он промотал туда и обратно всю свою разно образную и порой несуразную жизнь. Наверное, в эти минуты было самым важным, чтобы с Верой все было хорошо, только теперь Пожарский понял, как она дорога ему, придумал он ее себе или нет, он просто любил ее и очень хотел, чтобы она была рядом с ним до конца. Виктор устроился на диване между двумя подушками и положил ноги на мягкий табурет, ему совершенно не хотелось уходить в спальню, где не было Веруки. Он включил еле слышно какой-то бубнеж по телевизору и стал уговаривать себя уснуть. Пожарский закрыл глаза, перед глазами было лицо совсем юной Веры.

Рано утром Пожарского разбудил крик петуха. Виктор разлепил глаза, он так и продремал всю ночь в положении сидя. Спать дальше не имело смысла, он посмотрел на часы, было шесть часов. Витя поднялся, сходил в ванную и пошел варить кофе. Налив себе чашку, он решил проверить, как там Женя. Виктор осторожно открыл дверь в комнату девушки, Жека лежала на боку, одеяло валялось на полу. «Значит, согрелась. Слава богу».

— Женька! — громко шепнул Виктор. — Доброе утро!

Женя что-то промычала и открыла глаза.

— М-м-м… доброе… — потом она посмотрела на Пожарского и села в кровати. — Мы едем в Москву?

— Привет, ребенок, ты меня тоже вчера напугала, холодная такая была и тряслась. Согрелась? — Виктор почесал затылок. — Короче, без гонки, постепенно просыпайся, я там соображу завтрак, покормлю зверя и будем выдвигаться, чтобы пробки объехать.

— Да, я скоро. Надо ехать к маме. Нина что сказала? — Женя не мигая смотрела на отчима.

— Все нормально, мама на ночь была оставлена в реанимации под снотворным, но ее должны будут перевести в палату сегодня. Я возьму кусочки еды и отдам им на анализ, чтобы понять, что есть было нельзя. — Пожарский уже строил план на день, отвлекая себя от грустных мыслей.

— Это отличная идея. Виктор, ты мозг, сразу видно, что ученый. — Жека осторожно встала на ноги и потянулась.

— Жень, мне будет нужна твоя помощь, — Виктор очень серьезно посмотрел куда-то сквозь Женьку, — помоги мне, пожалуйста, купить кольцо маме, я хочу сделать ей официальное предложение. Мы собирались сделать это на неделе, но, видишь, как все вышло. Я думаю, что ты знаешь ее вкус и подберешь именно то, что понравится Верочке. Я в этом вообще ничего не понимаю, прости. Я уверен, что должен сделать это именно сегодня, я знаю, что Вера будет в палате и мы увидимся. — Виктор зажмурился и быстро вышел из комнаты.

Глава 25

Она, никем не заменимая,

Она, никем не превзойденная,

Так неразлюбчиво-любимая,

Так неразборчиво влюбленная.

Она вся свежесть призаливная,

Она, моряна с далей севера,

Как диво истинное, дивная,

Меня избрав, в меня поверила…[1]

Виктор с Женей мчались по Щелковскому шоссе, машин было не очень много. Надо было заехать домой, взять телефон Веры и зарядное устройство, затем посетить ювелирный магазин. Пожарский вообще был полным профаном в этих женских штучках. Он скорее бы чего-нибудь выточил из скорлупы грецкого ореха или из рога какого-нибудь быка, но что-то тонкое и эфемерное из драгоценного металла с драгоценными камнями — это было выше его умений. Хорошо, что Женька согласилась помочь.

— Жень, как ты себя чувствуешь? — Виктор был очень обеспокоен небольшой вчерашней встряской, мало ли что могло произойти в организме беременной женщины.

— Все в порядке. Отключилась, выспалась и сегодня как новая, особенно после чая с медом из ваших рук, сударь, это было божественно. — Женька засмеялась, а потом замолчала. — Вообще вам с матерью моей обоим повезло друг с другом, это так здорово, смотрю на вас и просто радуюсь, даже немного завидую маме, но это — другое, это так, по-доброму. Если б ты знал, Виктор, сколько крови попил у нашей Верочки ее бывший муж, мой папаша, Михаил Орлов. А теперь сам сел в лужу, его молодуха свалила, похоже, навсегда, и, если вдруг моего незатейливого папашу вдруг, не дай бог, переедет машина, мне придется брать на поруки Алексея Михалыча, моего единокровного братца, потому что больше некому. Эта птичка типа сирота или из каких-то страшных дебрей. — Женя откашлялась. — Вообще мать, похоже, тоже это просекла и даже готова принять Лешика на даче. Он достаточно послушный пацанчик, непонятно в кого, наверное, в свою маму в глубоком детстве. Ты как на это смотришь? У тебя же тоже там полна коробочка.

Они остановились на светофоре.

— Да, Женя, у меня двое своих детей и один Маринин, но я его тоже считаю своим. Так вышло. Ваня и Маша меня вспомнили, мы общаемся периодически, когда я приезжаю — привожу деньги. Надо это делать чаще, дети быстро растут, потом время не поймать. — Виктор внимательно следил за дорогой, было заметно, что он очень контролировал себя.

— Виктор, представляешь, а вдруг Верочка забеременеет еще от тебя? И детей у нас в семье станет еще больше. Она, правда, не особо хочет, она боится поправиться, потом она готовится стать бабулей, но в жизни все бывает. Я тебе скажу, что я буду только рада брату или сестре. Блин, лишь бы мать выжила после этой гадской рыбы. Кто бы мог подумать? А как вкусно все было! Но мне кажется, это не креветки. Мы все их ели взахлеб, и ни у кого ничего не произошло. Вот ту нарезочку