Невыносимая для Мерзавца - Евсения Медведева Страница 30

– Пшёл отсюда, – Сталь схватил мужика за шкирку и швырнул в руки охранников. – Чтобы духу его здесь не было. Дамы и господа, ничего страшного не произошло. Танцуем, чужих женщин не трогаем, и выпивка за наш счёт!

Марк в свойственной себе легкой манере снял напряжение, а толпа отреагировала мгновенно. Все рванули к бару, забыв и про драку, и про кровь, что оперативно убирали с пола.

– Разберёшься, – я ткнул в грудь управляющего и перекинул Грушу через плечо.

– Вера!!! – заорала Беспутова и так рьяно бросилась за нами следом. Но Марк отреагировал молниеносно, точно так же перекинул через плечо и продолжил дальше давать распоряжения персоналу.

– Что же ты не сопротивляешься, Грушенька? Или, быть может, тебе понравилось? – вырвался на свежий воздух через служебную дверь. – А? Признавайся! Хочешь, верну того смертника?

– Не хочу! – она внезапно оттолкнулась и спрыгнула с моих рук, отходя на несколько метров. Её крошечное черное платье, сверкающее пайетками, задралось, открывая всю красоту ног. Она дрожала, растирала руки, снимала холодными ладонями жар щек. – Но тут не о моих желаниях речь. Мятежный, у тебя большие проблемы. Ты категорически не переносишь отказов, не понимаешь, когда нужно остановиться! Черт, ты его чуть не убил… Чего ты хочешь? Ну? Скажи?

Я стиснул челюсть. Сжал фильтр сигареты и смотрел на Верку в упор. Шаг… Шаг… И в носу снова свербит от её головокружительного аромата. Сладость приторная, навязчивая, ею хочется упиваться, пьянеть, кайфовать. Она кружит голову. Её чувственность сводит с ума! Перед глазами до сих пор стоит тот спонтанный и такой стремительный оргазм, что раскаленной сталью стекал по моим нервам. Эта девчонка даже не понимает, что делает со мной!

– Молчишь? – она хмыкнула, сделала шаг навстречу и перехватила из моих губ сигарету. Чувствовал дрожь её пальцев, видел испуг. Но зато не убегает. Стоит рядом. Дышит со мной одним воздухом… – Только молчишь ты не потому, что не знаешь, что ответить, а потому что не можешь позволить себе откровенность. Решил, что я твоя? Думаешь, достаточно захотеть, и всё сразу станет твоим? Нет, Мятежный. Нет! Ты ж меня боишься, смотришь аккуратно, ограничиваешь, облизываешься, как кот на сметанку, но тут же бьёшь себя по рукам и контроль включаешь.

– Ты сама видела, что происходит, когда у меня срывает планку. И ведь ты именно этого добиваешься? Проверяешь границы дозволенного, подходишь всё ближе и ближе. А я тебя предупреждал, что без тормозов здесь не только ты. Страшно? Тогда какого хера ты до сих пор стоишь рядом? А потому что у тебя тоже нет ответа на этот вопрос! Ну? Как тебе мой психоанализ? Годный? Не задавай вопросов, Вера, пока не у знаешь ответа на зеркальный.

– Твой психоанализ сходится к желаниям…

– А в нашей жизни все сводится к желаниям. Всё! Еда, секс, потребности, безопасность. И ты… – я рванул вперёд, увлекая её за собой. Прижал к стене, подложив под задницу руку, чтобы не ударилась. – И ты сводишься к желаниям.

Она была рядом. Близко. Дышал ею. Тонул в серых туманных глазах! В них было столько соблазна, столько коварства, столько скрытого порока… Эта девочка – дьявол, полный искушения. И все в ней бьет точно в цель.

Прижался лбом, наблюдая, как дрожат её ресницы. Вера с шумом выдыхала, вскользь облизывала губы, ожидая поцелуя. Он ей был просто необходим!

– И опездолу своему, Алёше, скажи, чтобы я его рядом с тобой не видел, – выдохнул все напряжение и прижался губами. Прижался, забирая все тепло и нежность её поцелуя.

Руки сами заскользили по тонкому телу. Очерчивал изгибы, впивался пальцами, чтобы запомнить. В памяти выжечь!

Она станет указателем в ад, путь в который пройдет через личное кладбище, заполненное жертвами этих странных чувств. И дело не в её красоте, дело в ней самой.

Искры рассыпались в разные стороны, над нами будто зарево поднялось, сжирающее все живое вокруг, и лишь двоим было позволено дышать здесь. Друг другом…

– Тёлкам своим скажи, чтобы руки свои держали при себе, – она вырвалась из плена моих губ, с силой прикусывая напоследок, чтобы не забыл. Стала дышать, хапать воздух, захлебываясь. А после оттолкнула… Да так сильно, что пришлось отступить. – Слышал? Убью всех ещё до того, как ты решишь, чего именно хочешь от меня!

И Груша моя улизнула. Пригнулась и нырнула в служебную дверь, оставляя за собой легкость смеха.

Смеется… А ведь я чуть не убил из-за неё человека!

Глава 22

Напоминал себе наркомана в завязке. Хотелось, но низззя… Вот только кто именно даёт эту команду, я никак понять не мог. То ли воспалённое чувство ответственности за тех, кого приручили, то ли разум. А если это меня приручили? Если это меня дрессируют несносным характером и взрывом психики?

Как придурок, после работы возвращался в огромный пустой дом только для того, чтобы увидеть её аппетитную задницу, носящуюся по территории. С каждым днём её наряд становился всё откровеннее, и я ждал, когда же моя зараза продефилирует по новому сочному газону голяком.

Бедная бригада работяг… Пришлось и с ними поговорить «по душам», теперь ни один липкий взгляд не касался её тела, они как стадо баранов пялились своему новому и очень горячему начальнику исключительно в ноги.

Мы приветствовали друг друга, но в своей, немного ёбнутой манере. Я стоял за занавеской второго этажа, а Вера бросала в меня быстрым и абсолютно снайперским воздушным поцелуем. Но вот прощание было просто гениальным… Девчонка вскидывала в мою сторону средний палец и рассыпала напоследок по двору лёгкий смех. Сучка…

Каждым жестом выводит меня. Стоит только погрузиться в нирвану, где логика одерживает победу над чувствами, эта зараза рушит всё своим появлением. Тайфун по имени Вера убьет меня рано или поздно. А ведь всё просто. Параллельные прямые. И они не пересекаются, все это прекрасно знают.

– Братик! – теплые родные руки легли мне на плечи, вырывая из тяжелых мыслей. – Кричу тебя, кричу, а ты? Что случилось?

– А почему что-то должно случиться? – развернулся на кресле, поднялся и обнял старшую сестру. – Луиза, ты ли это? – присвистнул, осматривая свою красотку. Постройнела, на лице улыбка коварная, а глаза сверкают, как гирлянда на городской ёлке. – Ну? Кто он?

– Ой, у тебя ничего не выйдет, гадёныш младшенький, –