Его любимое оружие - Мария Киселева(Литнет) Страница 21

Я не жду, пока меня выведут из гаража к главному входу, просто прохожу насквозь, как делала десяток раз. Я попадаю в закуток коридора у главной гостиной, проход к лестнице только через нее. И уверенно делаю первый шаг, как слышу разговоры и вижу спину Моргана. Они говорят о террористах, Камеруне и Greencamistry Corporation.

Когда ракурс чуть меняется, мне открывается вид на уверенную вытянутую руку Моргана с пистолетом и двух его друзей. Он не в себе. Морган обещал, что больше никого не убьет и это военное прошлое, он так свят в своих клятвах, что это его уничтожит.

Я делаю еще шаг вперед и Кай качает головой, а Лестер кивает вглубь коридора, чтобы я не высовывалась.

Это безрассудно, но пока эти парни здесь, мне не причинят вреда. Морган говорил, что доверяет им не только свою, но и мою жизнь.

— Морган, что ты делаешь? — спрашиваю мягко, а затем ахаю.

В глазах мужчины абсолютная тьма, та же смотрит на меня через дуло пистолета. У меня перехватывает дыхание, а руки инстинктивно накрывают живот.

Он встряхивает головой, словно зверь, а затем опускает оружие. То самое, что мгновение назад было направлено на меня. Тут же раздается один выстрел сзади, второй — тишина.

— Ты мог выстрелить в меня. — не верю.

Не замечаю других людей, замерших под угрозой друзей Моргана.

— У меня слишком хорошая реакция.

— Не настолько, чтобы понять, что это я.

Все-таки Морган не исполняет свои обещания. Он говорил, что никогда не направит оружие в мою сторону. Он делает шаг ко мне.

— Да катись ты! — вскидываю руки — Ты ненормальный. Ты чуть не прикончил меня! Ты обещал! — произношу с шипением — Больной.

— Чудо! — кричит вслед, когда я взбегаю по лестнице.

— Засунь свое чудо…

Закрываюсь в комнате. Мне страшно, я наедине хаосом своей жизни. Ничего не исправить, я даже не могу уехать к родителям.

Я провожу немало времени в жалости к себе, когда лежу на кровати, свернувшись клубочком. Но это слишком, нельзя быть слабой, когда на твоей ответственности крошечное беззащитное существо.

Форс и Хейли бродят по спальне. Думаю, они защищали меня и помирились, потому что знали о моем положении. Маленькие врачи.

Когда стучатся в дверь, животные навостряют уши, Форс начинает рычать, а Хейли шипеть до вставшей шерсти. Знаю, кто это, как и то, что он не уйдет без ответа. Удивлена реакцией питомцев, но все проясняется. Морган Бриш, трезвенник столько лет, пьян. Я не люблю мужчин в таком состоянии, но он безопасен. Наверное.

После моей команды Форс и Хейли уходят, я сажусь за туалетный столик, берясь за расческу.

— Что тебе, Морган?

— Я могу войти?

Он уже сделал четыре шага внутрь, я только киваю. Он не до конца пьян, не потеряна координация, только замедленная реакция, концентрация и речь.

— Ты…когда-нибудь сможешь меня простить?

— О, Морган. — я повторяю ему не первый раз — Я бы хотела держать на тебя обиду всю жизнь.

— Но? — тоскливо и с надеждой, подходя все ближе.

— Но я люблю тебя. А мне стоило, видит Бог, стоило бы ненавидеть.

— Я все исправлю. Я был готов прикончить себя, когда понял, что направил на тебя пистолет. Этого не повторится.

— Ты забудешь о мести? О своем брате? Моих родителях? — он молчит — О чем и речь. Уходи.

— Да. Месть ничего не изменила, только сделала наши жизни хуже. Я погряз в этом, отодвинув тебя как инструмент. Я сделаю все, что ты попросишь для прощения. Пожалуйста.

Я вздыхаю, потираю виски от резкой боли.

— Ты все мне расскажешь, но завтра. Иди спать.

Мужчина ударяет по стене, а затем разворачивается.

— Постель в другой стороне, герой.

Когда до него доходит, что я разрешаю спать со мной, он говорит:

— Ты просто чудо.

Сдерживаю улыбку.

Но надо понимать, что алкоголем легко прикрывать громкие слова.

Я аккуратно ложусь рядом с Морганом, оставляя между нами расстояние на этой огромной кровати. Выключаю свет, но открытые шторы позволяют рассматривать спокойное лицо, щетину, непокорные черные волосы. Я могла бы любоваться Морганом без ультиматумов, мстительной жилки и агрессии вечно. Может, поэтому я не могу уснуть? Около трех ночи я понимаю, что просто слишком голодна.

Мне требуется минута, чтобы дойти до кухни и достать вегетарианские хлебцы. При следующем походе к врачу следует спросить о рационе и витаминах. Надо записать вопросы.

Съедаю уже третий хлебец, а затем забираюсь в нижний ящик за вишневым напитком. Я давлюсь, когда за окном включается софит, реагирующий на движение, а затем вижу упавшего на плитку Джона — одного из ближайших охранников, других Морган не держит в доме.

Включаю всюду свет, чтобы за мной легко могли последовать. Нужно узнать, что с ним. Вдруг Джон из-за какого-нибудь приступа упал плашмя вперед и задохнется.

Через двери веранды быстро оказываюсь рядом и передо мной Джон в неестественной позе, и даже под таким светом видно, как плитка под его головой становится бордовой.

ДВА МЕСЯЦА НАЗАД. НЕДЕЛЯ ДО ПОМОЛВКИ

— Мы самые лакомые кусочки похитителей или фанатиков-Робин Гудов. Понимаешь?

Киваю на слова Моргана. Он ходит по гостиной из одного угла в другой, пока я слежу за его траекторией, сидя на диване.

— Всегда нужен план. Первый — оружие. Если ты подумаешь: о, в этой коробке печенья точно нет огнестрела — в нем окажется автоматический шокер. Смекаешь?

Снова киваю. После этого разговора мы несколько раз тренировались в тире.

— Если понимаешь, что бороться бесполезно — запрись либо в моем кабинете, либо на нашей площадке. Я ввел твою биометрику. Не выходи оттуда, пока не загорится зеленая лампочка. Это значит, что безопасность периметра подтвердил либо я, либо парни. Запомнила?

— Да. — сглатываю, представляя, какой может быть ситуация — Что будет делать прислуга? Твои охранники?

— Блять, Ариэлла. — он усмехается и качает головой — Ты должна думать только о собственной голове. Ни о ком больше. Поклянись. Никто не важен так, как ты.

— Оружие, кабинет, площадка.

— И сигнальные кнопки под столами, но на них никогда нет времени.

— И сигнальные кнопки. — повторяю я.

— Умница.

Я расцветаю от его похвалы.

НАСТОЯЩЕЕ

Я на улице, ближе всего негласный бункер. Главное, не паниковать.