Сила Веры - Елена Борисовна Смирнова Страница 2

— Да о чем речь! Ко всему привыкнешь и приспособишься. Все мы такими когда-то были, главное, если есть желание, все обязательно получится. Иди, собирай вещи, Димка небось заждался твоего заветного «я согласна». — И Вера снова прижала к себе дочку.

С пятнадцати часов 4 февраля входная дверь квартиры Веры Орловой, не успев закрыться, открывалась снова. Однокашники один за другим заполняли уютное жилище. Стол на кухне был занят пакетами, коробками и коробочками. Накрыли стол. Саня Пархоменко, считавшийся среди одноклассников джентльменом, принес красивый букет хозяйке квартиры. Вера поставила цветы в вазу. Она припоминала, что классе в пятом очень нравилась Сане. В те годы высшей степенью проявления внимания и чувств было дернуть за косичку или оглоушить портфелем по голове. Косичек у Веры не было, а Пархоменко был уже тогда хорошо воспитан, поэтому после уроков он брал портфель Веры и тащился следом за ней.

Все собирались за столом. Как будто бы и не было этих двадцати пяти лет, все были бодры, веселы, подтянуты. К возрасту сорок с хвостиком все из присутствующих находились в прекрасной кондиции, да, конечно, следы времени были заметны в основном на головах мужчин, но это никого не портило. В остальном все были в отличной форме.

В классе была традиция собираться раз в пять лет. Предыдущая встреча была в ресторане «Алые паруса», присутствовали почти все. А в нынешнем году многие заболели, у кого-то просто не было настроения. Собрались всемером, это тоже было гораздо лучше, чем не собраться вовсе. По первому бокалу решили выпить шампанского, Коля Клюквин элегантно извлек пробку из бутылки и не менее элегантно разлил вино по бокалам.

— Ну, друзья-товарищи! За встречу! За нас, за самых стойких. И за тех, кто не пришел! Бывает, будем надеяться, что на тридцатилетие соберемся по-взрослому.

Зазвенели бокалы. Вера сделала глоток и вдруг тревожно посмотрела на Саню Пархоменко:

— Саш, про Витю нет ничего нового?

Все резко замолчали и тоже устремили свои взоры к Александру.

— Пока нет, Верочка. Его жена теперь живет с другим, несмотря на то что Витьку не нашли ни живым, ни мертвым. Родители умерли. Информацию получить теперь практически невозможно. Будем надеяться, что он все-таки вернется, и мы еще выпьем с ним за нашим дружным столом. Хотя прошло уже четыре года… — Саня в не свойственной ему манере залпом допил игристое и поставил бокал на стол. На его виске запульсировала вена.

Глава 2

Все затихли и стали молча накладывать еду в тарелки. Но не спросить Вера не могла. Саша был одним из самых близких друзей Виктора. Вера училась с Витей в МГУ на историческом факультете, сначала они вместе работали на кафедре, потом Орлова ушла в декрет, а когда вернулась обратно, то выяснила, что последний год Виктор почти все время проводил за границей, бывая на родине только изредка и недолго. Да и после декрета они как-то стали редко общаться.

Виктор Пожарский был одержим своей профессией. После окончания университета он плотно занялся направлением Центральной и Южной Америки, изучением так называемых доколумбовых цивилизаций, уникальный мир, известный нам величественной архитектурой, апокалиптичным календарем и экзотичной религией.

Всем известны инки, майя и ацтеки, но это были далеко не единственные цивилизации Нового Света. На сегодняшний день известно о существовании нескольких десятков коренных высокоразвитых американских культур, погибших как после прибытия европейцев, так и задолго до «сгоревших» с остальными в пожаре конкисты.

Наиболее крупные из них — цивилизации Чибча, Чавин, Чиму, сапотеки, тольтеки. Народы жили на разных участках континента, могли отличаться языком, культурой, социальной организацией, политическим устройством и уровнем научно-технического прогресса.

Также на севере существовали сотни племен коренных американцев: чероки, алгонкины, пауни, апачи. Они находились на стадии родовой общины, занимались земледелием и охотой. Торговали они как друг с другом, так и с более развитыми цивилизациями континента.

Вся эта тема затянула Виктора еще на четвертом курсе, так что его, как лучшего студента, уже тогда включили в состав научной экспедиции. Ему даже посчастливилось встретиться с известным отечественным ученым Юрием Кнорозовым, которому чуть ли не единственному в мире удалось расшифровать письменность майя.

Пожарский настолько был поглощен этой темой, что, когда у его друзей старшие дети пошли в школу, ему было совсем не до каких-то семейных дел и хлопот. Он учил испанский, португальский, латынь, просиживал днями в библиотеке. По уровню полученных знаний Виктор вышел уже на мировой уровень. Его приглашали на симпозиумы, его научные работы изучали студенты и аспиранты по всему миру. Защиту кандидатской пышно отметили в кругу семьи и близких друзей. Подруга Витиной мамы, тетя Зоя, привела с собой свою дочь, Маринку. Витя с удивлением осознал, что Маринка уже не маленький ребенок, в котором ему помнились кудряшки и огромные голубые глаза. Впрочем, кудри и глаза были прежними… Свершилось чудо: Виктор Пожарский обратил внимание на женщину. Обе мамы говорили об этом только шепотом, боясь спугнуть удачу.

К великой радости обеих семей, буквально через месяц возобновленного знакомства Витя с Мариной объявили, что подали заявление в ЗАГС. После свадьбы в положенный срок Марина родила сына Ваню, а через полтора года еще дочь Машу. Вроде бы все шло как нельзя лучше, дети подрастали, Виктор работал, писал статьи, ездил по конгрессам и симпозиумам, платили ему хорошо, семья ни в чем не нуждалась. А через полгода после рождения дочери Виктор собрался в путешествие в Мексику. Темой путешествия был год окончания календаря майя. Пожарский считал, что он, как никто другой, обязательно должен побывать там именно в этот день. Это была частная поездка, а не научная экспедиция, какие бывали ранее. Виктор забронировал билет до Мехико. До Теотиуакана, где он собирался остановиться в начале поездки, было всего сорок километров. Так как в тех краях лично им был исхожен практически каждый квадратный сантиметр, в планы входило посетить всего несколько знаковых мест и благополучно вернуться домой где-то 30 декабря. Чтобы всем вместе в кругу семьи отпраздновать Новый год. Но с тех пор про Виктора больше никто и ничего не слышал.

— А кто-нибудь общается с его семьей? Саш, ты же его лучший друг, — очень пристрастно спросила Ира Сомова.

Пархоменко, прожевав что-то вкусное, ответил:

— Пока была жива мама, общался. Ее не стало два года назад, она очень тяжело переживала пропажу сына, я очень старался поддержать ее, как мог. Заменить Витьку было невозможно, по определению.

— Но его как-то искали? Делали запросы? Не