Мэри Патни - Расколотая радуга Страница 69

Это «да» можно было прочесть в ее широко раскрытых глазах.

— Да, да, да! — исступленно шептала Кэтрин, желая слиться с ним воедино. Из робкой ученицы Кэтрин превратилась в страстную любовницу и цеплялась за Майкла, как утопающий за соломинку, чтобы не погубить душу в потоке безумия.

Вдруг внутри у нее стало мокро и горячо. Это была та последняя капля, которой Кэтрин так не хватало, чтобы утолить жажду, и она судорожно забилась под Майклом.

Все, что она испытала до этого, было как пламя свечи в сравнении с сиянием солнца.

Теперь она принадлежала ему, а он — ей. Майкл! Ее мужчина! Ее любовь! Ее страсть!

После бурной ночи они задремали. Потом Майкл проснулся, увидел, что огонь в камине погас, и перенес Кэтрин в постель. Она прижалась к нему так крепко, как

— Это мне награда за шесть лет воздержания. — Он улыбнулся и ласково провел рукой по ее волосам.

— Шесть лет? — Еще не совсем проснувшись, она удивленно заморгала.

— Да, ровно шесть лет у меня не было женщины.

Сон как рукой сняло, и она во все глаза смотрела на Майкла.

— Значит, с тех пор, как умерла та ужасная женщина?

Майкл кивнул.

— Сначала мне было не до романов, я едва не свихнулся. Потом война, ранения, лихорадка, жизнь в испанской глуши, да мало ли что еще! Вот если бы я встретил женщину, похожую на тебя… — Он чмокнул ее в кончик носа.

— Я рада, что ты так долго не знал женщин, — ласково произнесла Кэтрин. — И надеюсь, что нынешняя ночь была для тебя, как и для меня, истинным чудом.

— Да, да, именно чудом, — страстно произнес Майкл, продолжая гладить ее волосы, пока она снова не заснула.

Кэтрин словно подменили. Долго сдерживаемые чувства выплеснулись наружу, и рядом с ним теперь лежала страстная, любящая женщина. Майкл готов был любоваться ею до бесконечности, если бы его не сморил сон.

Вдруг он проснулся весь в поту. Нет, Кэтрин не для него, он не заслужил такого счастья. Что-нибудь непременно случится, как уже бывало не раз.

Но что может случиться? Он просто суеверный глупец. Кэтрин свободна, и никто их не разлучит.

И все же Майкл еще долго ворочался в постели без сна.

Глава 28

Сквозь окно уже пробивался жемчужно-серый утренний свет, когда Кэтрин проснулась и обнаружила, что голова ее покоится на плече у Майкла, а рука обвилась вокруг его талии. Майкл тоже проснулся и с опаской взглянул на Кэтрин: не жалеет ли она о случившемся?

— Неужели это был не сон? — Кэтрин мечтательно улыбнулась.

У Майкла отлегло от сердца, и он ответил тоже улыбкой:

— Самая яркая реальность за всю мою жизнь. Надеюсь, ты не раскаиваешься?

— Нисколько. Жаль только, что это не произошло раньше. Тогда не пришлось бы мне затевать всю эту дурацкую историю, которую не так-то легко распутать.

— Распутаем. Не все сразу. Наберись терпения. Что-нибудь придумаем. Не я, так ты. Кстати, Кеннет пишет, что в связи со смертью Колина у тебя возникло много проблем.

— Мягко сказано. Денег, доставшихся нам от родителей, давно нет. Я узнала об этом лишь после его смерти. Хорошо еще, что однополчане не стали требовать у маня его картежные долги, видимо, из жалости. Однако я не могла покинуть Францию, не заплатив по счетам торговцам. Но ужаснее всего было то, что одна из очередных любовниц Колина, служанка, родила от него. — Кэтрин вздохнула.

— Это и в самом деле ужасно, — сказал Майкл. Кэтрин умолчала о том, с каким ужасом восприняла эту новость, и, перевернувшись на спину, уставилась в потолок.

— Марн, деревенская девушка была в полном отчаянии. Я посоветовала ей вернуться в деревню и сказать родителям, что она вышла замуж и, едва родив, овдовела. Чтобы родители ей поверили, отдала Мари половину вырученных за мамин жемчуг денег, якобы оставшихся ей после мужа. С таким приданым она по крайней мере сможет выйти замуж и вырастить ребенка.

Майкл удивленно вскинул брови.

— Ты так и останешься святой. На всю жизнь.

— Не могла же я бросить на произвол судьбы несчастную женщину с ребенком на руках. К сожалению, это было единственное, что я могла сделать для Колина. Видит Бог, я не была ему хорошей женой.

— Перестань себя терзать, Кэтрин, — едва слышно сказал он. — Я ничего, кроме глубокого уважения, к вам с Колином не испытываю. Вам было трудно, но вы держались с достоинством. И хотя совсем не подходили друг другу, произвели на свет дочь. И оба любили ее.

Трудно было найти лучший способ избавить Кэтрин от комплекса вины. И она ухватилась за его слова.

— Ты прав. Колин всем сердцем любил Эми. Любил по-настоящему. Ее единственную, пожалуй, — сказала Кэтрин, искоса взглянув на Майкла, и добавила: — Больше не буду докучать тебе своим чувством вины.

— Докучай. Даже святая ты мне нравишься, — усмехнулся Майкл.

В этот момент в дальнем уголке памяти Кэтрин шевельнулось неприятное воспоминание.

— Кстати, я не сказала тебе о смерти мужа еще и потому, что видела тебя в парке с хорошенькой девушкой. Ходили слухи, будто ты ищешь невесту, и судя по тому, какими вы обменивались взглядами, мне показалось, что это и есть твоя избранница,

— Я многих девушек приглашал на прогулки, а вот насчет взглядов не припомню.

— Высокая, стройная, с мягкими темными волосами. Хорошенькая и, как мне показалось, неглупая. Только немного застенчивая.

— Кит, — сразу догадался Майкл. — Жена Люсьена. Мы с ней просто друзья и очень привязаны друг к другу. Тебе она тоже понравится.

У Кэтрин потеплело на сердце. Майкл собирается познакомить ее с друзьями. Это уже кое-что значит. А главное, никакой возлюбленной у него нет. Она коснулась его плеча, с наслаждением ощутив мускулистое тело и гладкую бархатистую кожу.

— Прелестная жена у твоего друга, — заметила Кэтрин, испытав облегчение, и очень забеспокоилась, когда Майкл, вдруг перестав улыбаться, заявил мрачным тоном:

— Я должен тебе кое-что рассказать.

— Можешь не рассказывать, мне безразлично.

— Даже то, что я незаконнорожденный? — не без иронии произнес Майкл.

Она не сразу поняла, что он имеет в виду, а потом сказала:

— Значит, герцог Эшбертонский тебе не родной отец? Что же, судя по тому, что ты о нем рассказывал, это факт скорее отрадный, чем прискорбный. Насколько я понимаю, он был ужасным человеком.

Не находя слов от удивления, Майкл откинулся на подушки и рассмеялся:

— И это все, что ты можешь сказать о моем скандальном появлении на свет? Тебя не интересует, кто был моим настоящим отцом? Может быть, лакей или, что того хуже, конюх?

Уловив в его словах нервную дрожь, Кэтрин ответила:

— Право же, мне все равно. Главное, чтобы это не отразилось на тебе. А сам герцог это знал?