Елена Лебедева - Путешествие в прошлую жизнь Страница 44

Отчаяние

Идти было невыносимо тяжело. Настроение и без того напряженное, испортилось с самого утра. А причина этого самая банальная — погода. Больше всего на свете за последнюю неделю Елизавета боялась дождя. Да-да самого обычного осеннего моросящего дождя. Перспектива идти промокшей настолько пугала девушку, что она тихо повторяла как магическое заклинание: «Господи, только не дождь, пожалуйста, все, что угодно, но не это».

А между тем небо заволокло свинцовыми тучами, дул холодный осенний ветер. По правде говоря, до недавнего времени, погода была благосклонна к вынужденным беглецам. Со времени свадьбы прошел уже месяц, на исходе был октябрь, но светило мягкое осеннее солнышко, только ночи говорили о приближающихся холодах. Но уже с неделю как резко похолодало, дул пронизывающий ветер, пару раз накрапывал мелкий дождь.

На Елизавету эти изменения произвели чрезвычайно гнетуще впечатление. Собственно это совсем неудивительно. Вот уже месяц как они беспрестанно иду и идут куда-то, точнее к южному берегу Крыма, но сейчас он казался таким далеким… Сначала в Елизавете жила надежда. Она и Никита наконец-то вместе, теперь они законные супруги. Впереди вся жизнь и бесконечное счастье. Все хватит страдать, искать, мучиться, теперь все будет хорошо…

До боли жалко, Россию, но эта игра проиграна, теперь главное вернуться в живых. К тому же Елизавета свято верила, что большевики не продержаться долго и скоро они смогут вернуться, а пока…

Но день за днем ее надежды и чаяния таяли. Она бодрилась, держалась, Никита помогал как мог, но это бесконечное отступление вымотало все силы. Небольшой отряд все шел и шел, осторожно, очень медленно, чтобы не нарваться на Красных, что все же несколько раз случалось и приходилось принимать бой.

Старались пробираться лесами, деревни обходили стороной, костры жгли только вечером, расположившись на ночлег. Очень тяжело приходилось с продуктами. Кое-что добывали в деревнях, куда посылали лазутчиков, но здесь требовалась предельная осторожность, сейчас уже было понятно, на чьей стороне победа и деревенские могли донести, другое дело, что линия фронта сместилась южнее.

Получалось, что красноармейцы преследовали Врангелевские войска, последний оплот царской России, а маленький постепенно редеющий отряд бывшего третьего крымского полка пробирался следом, соединиться с остатками Белой армии. Правда романтические настроения белых офицеров к этому времени были в прошлом.

Главное пробраться к своим, незамеченными, чтобы не попасть в плен, а там как это не страшно звучит, вырваться из собственной Родины, уехать туда, где свои не стреляют в своих…

Хотя все они в глубине души надеялись на возвращение в Россию, но в «свою» Россию, которую любили до боли, за которую сражались и отдавали свои жизни…

Каждый день становился для княжны тяжелым испытанием. Сейчас она и не думала об уютном тетушкином домике под Парижем, а только о том, чтобы выспаться в нормальной постели, искупаться, согреться, поесть простой домашней пищи и не из походного котелка, а из обычных фаянсовых тарелок… Как все это сейчас далеко…

А между тем идти становилось все невыносимее. Она так и не смогла толком согреться после холодной осенней ночи у еле тлеющего костра, ватные ноги отказывались двигаться вперед, а ведь только утро, а она уже невыносимо устала. Ко всем прочим несчастьям Елизавету мучил голод. В горле после куска хлеба и холодной родниковой воды стоял противный тошнотворный комок. «Все так больше не может продолжаться, я не могу, я так устала, а впереди еще целый день, нет нам нужно поговорить, я должна тебе это сказать…», — мысли Елизаветы путались: «Как же я устала от всего этого, у меня нет больше сил, совсем нет…».

Через несколько минут Елизавета остановилась, присела на поваленное дерево, посильнее закуталась в огромную шерстяную шаль, как только тетя настояла, что ее просто необходимо взять в дорогу.

— Все Никита, я дальше не пойду, — она подняла усталые глаза на мужа и замолчала. Он понял все без слов, опять устала, опять голодна, снова слезы. Он уже привык к этому за последнее время. Никита окликнул крайнего офицера, молодого Павла Зубкова. — «Павел Алексеевич, мы немного отдохнем и догоним вас, ориентироваться будем по стрелкам на земле, как всегда». — «Хорошо, Никита Александрович, я передам».

— Лизонька, душа моя, я все понимаю, — ласково начал Никита — Милая моя стойкая девочка осталось совсем немного, я обещаю.

Он попытался обнять ее, как обычно делал, но Елизавета неожиданно оттолкнула его.

— Я слышу это в сотый раз, мы никогда не выберемся отсюда…

— Ну что ты, ну зачем так печально, еще каких-нибудь несколько дней и мы встретимся с частями генерала Врангеля.

— Чтобы опять убивать друг друга? Я не могу так больше… Я хочу согреться, поесть, искупаться в конце концов!

— да, но ты знала, на что шла, когда бросилась на мои поиски! Я умоляю, потерпи еще чуть-чуть…, - терпение и благоразумие все чаще стало изменять молодому человеку.

— Почему ты так разговариваешь со мной? Нет, ты совсем не любишь меня.

Никита сжал кулаки, но пошел на попятную, в душе он восхищался стойкостью Лизы. Она безропотно переносила все, но постепенно и ей овладевало отчаяние и безысходность, Княжна стала нервной и раздражительной…

— Прости меня, Лизонька я не хотел обидеть тебя, и ты знаешь как я люблю тебя! Я ничего не пожалею ради тебя, ты же мое сокровище! Но нужно потерпеть еще немного…

— Никита, я не смогу больше, я уже давно хотела сказать, но боялась, — она замолчала и очень пристально посмотрела в его серо-голубые глаза.

— Что еще случилось? — где-то на уровне подсознания молодой человек почувствовал опасность.

— У нас будет ребенок — чуть слышно прошептала Елизавета.

Никита ожидал чего угодно, но это. Он даже не знал, что сказать. В другом месте и в другое время он бы прыгал от счастья. Он будет отцом, его Лизонька, его мечта, о которой он до недавнего времени не мог и мечтать, родит ему малютку, да это же дар Божий.

Но сейчас здесь в воюющей России, при практически полном отсутствии еды, крова, да что там говорить всего. «Господи, неужели нам суждено вынести еще и это испытание, кто бы мог подумать, мы были вместе только одну ночь, нашу брачную ночь и ребенок, я даже представить не могу, что теперь будет»- мысли Никиты беспорядочно путались, наскакивали одна на другую, наконец, он нарушил молчание:

— А ты уверена в этом, ошибки быть не может?

— Никита, мне постоянно хочется есть, меня тошнит, кружится голова, я быстро устаю. И в этом месяце у меня не было…в общем ты понимаешь, о чем я говорю. Да, я уверена, что это беременность.