Добаюкивание внутреннего ребенка. Нежная терапия детских травм, которые мешают во взрослой жизни - Виктория Аверкиева Страница 28

Бывает так, что два контрзависимых человека создают пару, но один из них будет более дистанцированным, а другой – более ориентированным на отношения.

Почему мы выбираем такие отношения

Почему мы входим в такие отношения и остаемся в них? Ответ на этот вопрос приводит нас прямиком к теории привязанности, автором которой является английский психиатр и психоаналитик Джон Боулби. Раньше считалось, что взрослый нужен ребенку для удовлетворения физических потребностей. Джон Боулби добавил к этому социальную составляющую: привязанность ребенка к матери помогает адаптироваться к окружающему миру.

Он проводил массу исследований и имел огромный эмпирический опыт наблюдения за матерями и младенцами. Суть его теории заключается в том, что между каждым ребенком и хотя бы одним взрослым формируется особая связь, которую можно отнести к тому или иному типу привязанности.

Теория привязанности

ПРИВЯЗАННОСТЬ – ЭТО СПОСОБ РАЗВИТИЯ ГЛУБОКИХ СВЯЗЕЙ С ЛЮДЬМИ, ОТ КОТОРЫХ МЫ ЗАВИСИМ. ОНА ЯВЛЯЕТСЯ ЖИЗНЕННО НЕОБХОДИМОЙ ЗАДАЧЕЙ, КОТОРАЯ ОБЕСПЕЧИВАЕТ ВЫЖИВАНИЕ МЛАДЕНЦА.

Опытным путем Боулби с коллегами описали несколько типов привязанности, которые формируются между ребенком и ухаживающим взрослым, а в последствии влияют на всю дальнейшую жизнь этих выросших детей.

Безопасный тип привязанности – самый надежный. Значит, что мама достаточно хорошая, доступная, она удовлетворяет потребности ребенка в безопасности, питании, эмоциональном комфорте. Такие дети совершенно спокойны, когда мать рядом, и так же спокойны, когда ее нет рядом, потому что чувствуют, что она вернется.

В этом случае дети первоначально будут рядом с матерью, но постепенно пойдут играть с игрушками, регулярно оглядываясь назад, чтобы увидеть, где мать, а затем продолжат играть и исследовать. Такую привязанность отличает стрессовое состояние, возникающее у ребенка, когда взрослый его покидает, и радость оттого, что он вернулся. Испугавшись, дети с безопасным (надежным) типом привязанности будут искать утешение как раз у взрослых. Эти дети знают, что их родители или опекуны способны обеспечить им комфорт и уверенность в случае необходимости.

Тревожный. Ребенок с таким типом привязанности будет робко исследовать мир, часто настороженно относиться к чужим, даже если родитель присутствует. Когда мама уходит, ребенок сильно огорчается, плачет. При этом, когда она возвращается, ребенок будет амбивалентен[6]. Это связано с тем, что в его раннем детстве мама по разным причинам не могла удовлетворять потребности ребенка в безопасности, эмоциональном контакте. Такие дети показали отсутствие эмпатии, избегание тесных эмоциональных связей. В зрелом возрасте они не доверяют другим людям, создают отношения, в которых постоянно боятся быть оставленными или преданными, цепляются за отношения, проявляют навязчивость и испытывают страх близости.

Избегающий. Дети с избегающим стилем привязанности не проявляют сильных эмоций, когда мама уходит, равно как и по ее возвращении. Обычно это является результатом оскорбительного или нерадивого отношения значимых взрослых. Дети, которых наказывают за то, что они полагаются на взрослого, впоследствии перестают обращаться к родителям или замещающим их лицам за помощью. Именно такие люди в будущем становятся контрзависимыми.

Дезорганизованный. Дети с дезорганизованным стилем привязанности часто демонстрируют запутанное сочетание моделей поведения и могут казаться дезориентированными, ошеломленными, сконфуженными. Родители таких детей обычно проявляют непоследовательность и могут служить как источником комфорта, так и источником страха. Ими могут быть люди с различными зависимостями или психическими заболеваниями.

Тип привязанности ребенка, который формируется до 3 лет (!), неизменный. Качество привязанности оказывает самое прямое влияние на то, какие отношения человек будет строить во взрос-лом возрасте.

СЧИТАЕТСЯ, ЧТО БАЗОВЫЙ ТИП ПРИВЯЗАННОСТИ НЕВОЗМОЖНО ИЗМЕНИТЬ ДАЖЕ С ПОМОЩЬЮ «ДОБАЮКИВАНИЯ», НО ТАКИЕ ПРАКТИКИ ДАЮТ НАМ ПРЕКРАСНУЮ ВОЗМОЖНОСТЬ СОЗДАТЬ БОЛЬШУЮ И МОЩНУЮ НАДСТРОЙКУ ИЗ ОПЫТА НАДЕЖНОЙ ПРИВЯЗАННОСТИ, ПОЗИТИВНОЙ ОТЗЕРКАЛЕННОСТИ И ПРИЗНАНИЯ, КОТОРЫЙ МЫ ПОЛУЧАЕМ ОТ МАМЫ ИЛИ ПАПЫ В ПРАКТИКАХ «ДОБАЮКИВАНИЯ».

Таким образом, получив новый опыт, прожив его телом, напитавшись ресурсом, мы становимся настолько сильны, что можем выходить из деструктивных отношений и выбирать себя.

Вернемся к вопросу: «Почему же есть те, кто остается в деструктивных отношениях и возвращается к отвергающему или жесткому партнеру снова и снова?»

В этом ключе хочется вспомнить шотландского психоаналитика Уильяма Рональда Фейрберна, который первым признал привязанность отвергнутого к отвергающему ключевым моментом в формировании психического здоровья.

С 1927 по 1935 год он работал в детском доме, где с удивлением обнаружил, что дети, насильно забранные от жестоких и отвергающих родителей, сохраняли как в реальности, так и в воображении сильнейшую привязанность к своим мамам и папам. Эти дети готовы были сделать все что угодно, лишь бы вернуться в семью. Этот факт совершенно противоречил инстинкту самосохранения, ведь в некоторых семьях была постоянная угроза жизни и здоровью ребенка.

Фейрберн заинтересовался этими необычными проявлениями любви и стал расспрашивать детей о том, что им приходилось терпеть дома и как с ними обращались. Почти все дети настаивали на том, что их родители хорошие и любят их.

Привязанность ребенка к жестокому родителю гораздо более сильная, чем надежная привязанность к любящей и теплой матери. «Как это возможно?» – спросите вы. Ведь это совершенно противоречит здравому смыслу! Привязанность такого ребенка должна быть менее сильной. Если бы у ребенка был выбор принять или отвергнуть – такой же, как и у взрослых, то да, логично предположить, что привязанность была бы менее сильной. «Выбор» ребенка принять или оттолкнуть мать – это выбор между жизнью и смертью, а значит, никакого выбора нет. Ребенок не может отвергнуть своего родителя, потому что другой опоры у него нет.

А кроме того, у детей, живущих с токсичными, отвергающими и насилующими родителями чрезвычайно мало позитивного опыта и практически нет опыта безусловной любви извне. Такие дети всю жизнь сохраняют надежду, что однажды мама или папа одумаются и все же увидят их, дадут любовь и признают нанесенный ущерб. Когда отношения с мамой или папой становятся невозможны, такие люди вступают в отношения с абьюзерами и, проецируя маму или папу, продолжают через них пытаться получить любовь отвергающего родителя.

Связь между матерью и ребенком – это основа выживания, дающая ребенку жизнь в ее физическом и психологическом понимании. Дети жестоких родителей предпочитают подвергнуться опасности, быть до смерти избитыми собственными родителями, голодать, чем оставаться в физической безопасности в детском доме вдали от родителей.

Привязанность к матери, в которой ребенок нуждается, может уничтожить его, но возможности выбора у него нет, и потому потребность