В поисках идеального потока. История Производственной системы Росатома - Сергей Александрович Обозов Страница 39

Мы также предложили разместить эти сооружения вдоль специально созданной для этой цели автодороги, проходящей параллельно промплощадке. Это тоже встретило сопротивление проектировщиков.

Нам удалось в дальнейшем строить собственную базу и дороги так, как мы считали правильным. Все, что я перечислил, позволило на много месяцев сократить сроки строительства первой очереди ГРЭС. В конечном счете стоимость Запорожской ГРЭС оказалась самой низкой в стране.

ДОСЬЕ

Рэм Германович Хенох

Родился в 1926 году в Смоленске.

Инженер-строитель.

С 1945 года работал на восстановлении Белорусской и Сталинградской ГРЭС, на строительстве Славянской, Приднепровской, Углегорской ГРЭС. С 1969 по 1996 год — начальник Энергодарстроя (Запорожские ГРЭС и АЭС).

В 70-х годах XX века в Украинской ССР разработал и внедрил уникальные поточные технологии рационального строительства крупных энергоблоков.

После рекордов в традиционной энергетике Рэм Хенох был направлен на строительство Запорожской АЭС. После пуска шестого энергоблока она стала крупнейшей атомной электростанцией Европы и третьей по расчетной мощности в мире. Именно здесь Хенох предложил идею моноблока типовой АЭС с реактором ВВЭР-1000 и реализовал ее.

Продолжительность сооружения реакторного отделения — примерно пять лет. Для того чтобы вводить блоки ежегодно, нужно было каждый год начинать со строительства очередного реактора и в конечном счете строить одновременно все четыре. Это было ясно, но, к сожалению, не укладывалось в привычные схемы выделения ресурсов. Однако в начале 1983 года работа уже шла сразу на нескольких блоках. Это выглядело внушительно.

Потом этот опыт использовали при строительстве Балаковской АЭС, Ростовской, Калининской, Хмельницкой, Ровенской, Южно-Украинской и других. Всего по этому проекту планировалось соорудить 200 энергоблоков. И если бы не распад СССР, эти планы могли воплотиться в жизнь.

Нам повезло, что Рэм Хенох делился воспоминаниями об этой масштабной стройке. Привожу еще несколько историй.

Быстрые решения

Строители вместе с проектировщиками осуществили ряд технических идей, приведших к изменению характера строительства основных сооружений атомной станции. Главной идеей было создание элемента — «ячейки», собранной из двух железобетонных плит на болтах. Плиты изготавливались в особо точных строганых формах. Смонтированные в стене, они образовывали несъемную опалубку для монолитного бетона и сами участвовали в работе конструкции. Мы задумали эти «ячейки» для реакторных отделений и спецкорпуса, но они оказались настолько удобными в работе, что получили самое широкое применение на разных объектах стройки. Мы строили из них насосные станции, дюкеры, резервуары, здания дизель-генераторных и т. д. На разработку этой «ячейки» было получено авторское свидетельство как на изобретение. Через несколько лет я увидел свою «ячейку» в Чехословакии на АЭС «Темелин». Я узнал ее не сразу, настолько хорошо она была выполнена.

Очень важным решением была отработка новой технологии разработки грунта в отводящих и подводящих каналах циркуляционной системы станции. Объемы этих работ составляли 13–14 миллионов кубометров. Для того чтобы сделать эту работу традиционным способом, требовалось много времени и техники. Тем более что работать приходилось ниже уровня грунтовых вод. Мы вместе с проектировщиками осуществили разработку грунта плавучими земснарядами специальным способом, позволившим сделать откосы без сложного водопонижения.

В проекте нашей станции было реализовано 64 изобретения, получивших авторские свидетельства. Может быть, это произошло из-за того, что стройка требовала быстрых, неординарных решений. Инженеры, учитывая реально сложившиеся сроки, творчески решали возникавшие проблемы. Так родились крупные монтажные блоки, перекатная опалубка для бетонирования цилиндра защитной оболочки, кабельные короба, стальные ячейки реакторного отделения, блоки технологического оборудования и многое другое.

Я убежден: творческий подход к проектированию и сооружению нравился людям и заставлял их выкладываться. Все это было одним из краеугольных камней фундамента нашего успеха. Но все-таки главным отличием нашей стройки было создание потока.

Потерянный опыт

Как-то на обеде после осмотра стройплощадки в присутствии секретаря ЦК КПУ Алексея Антоновича Титаренко я произнес тост за то, чтобы отбросить атомный туман и приземлить атомную стройку до уровня обычной стройки (так сделали французы). Секретарь ЦК КПУ, человек резкий, сказал:

— Смотри, как бы она сама тебя не приземлила.

Но процесс уже был запущен.

Поток позволил коренным образом пересмотреть весь подход к качеству работ. Исчезло совмещение строительных и монтажных работ, каждой операции было дано необходимое технологическое время.

Очень обидно, что тот бесценный коллективный опыт, накопленный нами, оказался никому не нужным. Это значит, что тем, кто будет после нас, придется учиться заново. (Так и происходит. — Прим. автора)

Запорожская АЭС — конвейер строительства энергоблоков

«Лепестки» пошли в монтаж

Много разговоров велось о защитной оболочке. На ее строительство, как показывал прежний опыт, уходило не менее года. Мы рассматривали разные варианты, пока однажды, по дороге в Запорожье, директор института «Атомэнергостройпроект» Федор Сергеевич Темиров не предложил разрезать цилиндрическую часть оболочки на вертикальные полосы — «лепестки». Это предложение всем понравилось и легло в основу рабочего проекта. «Лепесток» получился внушительный — 12 метров шириной и 36 метров длиной. Цилиндрическая часть оболочки собиралась из 12 «лепестков». И вот наступил день, когда первый «лепесток» пошел в монтаж. Мы боялись, не сломается ли эта конструкция при подъеме, удастся ли ее точно поставить на место, не опрокинет ли ветер огромный парус. Подъем прошел безукоризненно. Все удалось, как мы хотели. Это был наш праздник.

Как близнецы

Нас многому научил опыт строительства первого энергоблока. Мы прекратили совмещение строительных работ с монтажом технологического оборудования. Монтажники начинали работать в практически готовых помещениях. В дальнейшем мы постарались сделать то же самое с наладочными работами, прекратив их совмещение с монтажом. Сделав это, убедились, что кажущееся сокращение сроков путем совмещения работ малоэффективно и несет в себе опасность.

Второй, третий и четвертый блоки были пущены как близнецы. Все примерно в одно и то же время, все с высокой готовностью, все с интервалом в один год. Поток, который многие считали авантюрой, осуществился.

Трудно, но интересно

Поток, кроме сокращения сроков строительства, позволил существенно уменьшить трудозатраты на возведение зданий и монтаж оборудования. Бригады переходили с блока на блок, работа повторялась, операции совершенствовались, инженеры и рабочие находили слабые места в проектах и конструкциях и вносили поправки. В результате на втором блоке трудозатраты уменьшились по сравнению с первым на 30 %. Установка монтажных кранов большой грузоподъемности позволила вести монтаж крупными блоками, имеющими высокую степень готовности. Поток оказывал мощное психологическое влияние на коллектив. Хорошо по этому поводу сказал бригадир Брус: «Трудно здесь работать, и денег кое-где можно получать