Алоха из ада - Ричард Кадри Страница 43

— Не слушай. Это демон, — говорит Травен.

— Заткнись.

Изо рта Хантера снова раздаётся голос Элис.

— Джим? Я не знаю, где я. Какой-то ангел забрал меня и запер здесь. Она сказала, что это твоя вина. Что ты вынудил её сделать это. Я ей не верю, но мне страшно.

Тело Хантера дёргается.

— Пока это всё, что ты узнаешь от Маленькой Мисс Падающей-Вниз-по-Кроличьей-Норе[122].

— Как вы нашли её?

— Не переживай, Джимбо. Она не находилась здесь всё это время. За исключением того, что связалась с тобой, Элис была хорошей девочкой, а все хорошие девочки попадают на Небеса. Но Бог уже не тот, что прежде. Ты должен это знать. Так что, хотя хорошие девочки, может, и попадают на Небеса, у них не всегда получается там остаться.

— Элис, вот что принесла тебе Аэлита.

— Она бросила бедную Элис сюда, словно корзинку с плюшками от районного приветственного фургона[123].

— Почему?

Он долгую минуту молчит.

— Почему? Потому что ты вынудил меня это сделать. Ты мог спуститься сюда, и мы уладили бы всё, как мужчины, но ты остался там наверху устраивать бабские посиделки, пить пиво и становиться мягкотелым. Теперь тебе придётся спуститься и встретиться со мной лицом к лицу. Или нет. Ты всегда можешь оставить бедняжку Элис наедине со мной здесь внизу. Я знаю, что Касабян может видеть нас через Кодекс, так что у тебя есть возможность лицезреть происходящее, словно смотреть Суперкубок в том своём любимом баре. — Он улыбается и вздыхает. — Ты считал Даунтаун безумным местом, когда был здесь? Приятель, ты ничего не видел.

Я направляюсь к платформе. Кэнди кладёт руку мне на плечо. Я стряхиваю её. Она думает, что я собираюсь напасть на Хантера. Но это не так. Я просто хочу подойти поближе, чтобы видеть, с кем говорю.

Мейсон понимает и опускается на колени, чтобы мы смотрели глаза в глаза.

— Теперь оно у тебя есть. Твоё приглашение. У тебя ровно три дня с того момента, как я покину это тело, чтобы отыскать Элис и забрать её… ну, мне реально всё равно, что ты с ней сделаешь. А пока не волнуйся. Она в самом безопасном месте в городе. В пентхаусе большой психушки. Большинство пациентов сбежали несколько недель назад. Самые опасные. Конечно, это место — их дом, так что они склонны возвращаться.

Я вижу, как он смотрит на меня глазами Хантера. Никакого демона. Это в самом деле Мейсон.

— Итак, что ты будешь делать? Сыграешь в мою игру или останешься в безопасности в Лос-Анджелесе, изображая Гарри Купера и тратя своё время на спасение людей, которые этого не заслуживают, от вещей, которых они никогда не поймут?

Я наклоняюсь к уху Хантера. Мейсон нагибается, чтобы лучше слышать. Я произношу единственное слово на адском, и он отлетает назад, отскакивая от экрана на дальней стороне платформы, словно по нему двинули кувалдой. Видок с Кэнди хватают меня сзади, наваливаясь всем своим весом. Тянут вниз. Я не сопротивляюсь. Я не собираюсь убивать Хантера из-за того, что находится внутри него.

Мейсон с трудом поднимается на ноги.

— Неплохо ты меня подловил, Джимбо. Но всё в порядке. Я буду считать это ответом «да». Буду рад снова тебя увидеть.

Он дёргается.

— Джим? Ты всё ещё там? Что происходит? Я…

И Элис исчезает. Хантер падает на платформу. Всё закончилось.

Травен стирает несколько знаков связывающего заклинания. Они с Видоком поднимают Хантера с платформы и кладут на пол.

Я застыл на месте. У меня в груди сосёт, и секунду я не могу дышать. Постепенно я начинаю чувствовать, как Кэнди обнимает меня рукой. Я пожимаю её руку, и она отпускает меня.

Хантер дышит. Его глаза то открываются, то закрываются. Не похоже, что он собирается вот-вот рухнуть замертво, но он всё ещё в изрядной степени Линда Блэр. Травен тоже выглядит не очень хорошо. Он бледен, а его шея тёмная от синяков и полопавшихся кровеносных сосудов в том месте, где Хантер схватил его.

Я поднимаю Хантера и велю Кэнди с Видоком помочь Травену.

— Выходим кратчайшим путём.

Они обнимают Травена за плечи и поддерживают его. Видок ко мне ближе всех, так что я хватаю его за руку и делаю несколько шагов к стене. Мы скрываемся в тени. Снова выходим уже на парковке мини-молла. Мимо к своим машинам направляются пешеходы с коробками пиццы и новым маникюром. Некоторые таращатся на нас. Должно быть, они нас заметили. Ну и хуй с ними. Судя по нашему виду, никто не станет рассказывать об этом, не рискуя, что доктор запихнёт им в глотку торазин[124].

Мы направляемся через парковку к старой клинике Кински. Теперь это место занимает Аллегра. Табличка на двери гласит «ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНОЕ ЛЕЧЕНИЕ». Видок достаёт мобильный и набирает Аллегру. Я не жду. Начинаю колотить в дверь.

Несколько приличных ударов спустя кто-то открывает двери, выглядя разозлённым. Это Аллегра. Она смотрит на Хантера, и её глаза сужаются. Потом она видит Видока с Кэнди, поддерживающих отца Травена.

— Боже, Старк. Ты словно Санта Клаус-Антихрист. Приносишь подарки.

Мы затаскиваем Хантера внутрь и кладём на смотровой стол. Аллегра берётся за дело, заглядывая Хантеру в глаза, направляя свет в его почерневший рот. Она поворачивается и достаёт из ящика всякие штуковины. Одну из них она прижимает ко лбу Хантера. Серебряное распятие. Ничего не происходит. Затем касается железом. Золотом. Смесью чеснока и святой воды. Ничто из этого не оказывает никакого эффекта.

— Хорошо, — говорит она.

Она натирает внутреннюю часть ступки какой-то желтоватой мазью и бросает туда листья чертополоха, кору белого ясеня и ещё что-то, что я не могу идентифицировать. Подносит спичку к получившейся бурде, и та со свистом сгорает, оставляя лишь пепел. Аллегра вытряхивает пепел себе на ладони и растирает его по лбу и глазам Хантера.

— Кэнди, не дашь мне те стёклышки? — говорит она.

Травен теперь стоит самостоятельно, так что она оставляет его и достаёт из шкафчика несколько свёртков лиловой шёлковой ткани. Аллегра берёт один, а остальные Кэнди кладёт на смотровой стол. Аллегра разворачивает первый и кладёт Хантеру на сердце. Он выглядит как тяжёлый белый камень. Она кладёт остальные осколки стекла Хантеру на руки и диафрагму.

На самом деле эти камни являются пропитанными божественным светом кусками древних стеклянных сосудов. Осколками первых звёзд. Однажды Кински использовал шесть из них, чтобы спасти Аллегру. Теперь Аллегра уже сама врач, и использует