Джеймс Лоудер - Принц лжи Страница 37

Но прежде чем она успела замахнуться посохом, он превратился в острый как бритва меч - в Сокрушителя Богов. Уже через мгновение Принц Лжи оказался рядом с Мистрой, удерживая меч за эфес. Он потянул меч из ее рук, словно вытягивал его из ножен. Сокрушитель Богов впился в ладони богини и чуть не отсек ей все пальцы на левой руке.

- Я заманил сюда Лейру, - посмеиваясь, сказал Принц Лжи. - Если бы от ее аватары хоть что-нибудь осталось, то до сих пор носилось бы где-то здесь.

Кайрик исчез как раз в ту секунду, когда Мистра запустила в него сверкающее метеоритное облако. Он поднялся с порывом ветра высоко на стену и оттуда прокаркал:

- Расправиться с ней было пара пустяков. С тобой и то будет чуть труднее. Здесь я обладаю не меньшей силой, чем в Гадесе. Должно быть, сказывается природа этого места. А может быть, я просто очень хорошо справляюсь со своими обязанностями бога Убийства. Ты как думаешь?

Мистра быстро создала вокруг себя энергетический шар, чтобы защититься от следующей атаки. Едва шар успел появиться, как Сокрушитель Богов уже нанес по нему удар такой силы, что по всей поверхности сферы расползлись змеящиеся трещины. Шар закрутился и слабо замерцал. Кайрик поддал его ногой.

- Вот тебе, получай, - услышала Мистра его бормотание, прежде чем снова исчезнуть.

Богиня Магии быстро осмотрела свои раны. Они были серьезны, но она смогла бы их залечить, будь у нее хоть одна секунда, чтобы сосредоточиться. А уж после она бы…

Над защитным шаром замаячил Кайрик, превратившийся в грозного великана. Он поднял волшебную сферу одной рукой и поднес к своим глазам с покрасневшими веками.

- Интересно, что будет, если я его проглочу? Силы покидали израненную богиню, когда она взглянула на Принца Лжи. Он был прав - здесь, в Хаосе, у него было преимущество. Хаос наделял его могуществом, но истинным оружием Кайрика была его непредсказуемость.

- За меня вступятся другие боги, - с горечью произнесла Мистра, а затем исчезла, скрывшись в своем замке в Нирване.

- Ну и что? - сказал Кайрик, глядя, как прозрачный шар тает у него в руках. После этого он позволил ветрам Хаоса развеять его гигантскую оболочку и снова стал такого же роста, каким был при жизни.

«Совет боится Гончего Пса Хаоса почти так же, как боится тебя, друг мой, - произнес Сокрушитель Богов мурлыкающим голосом, опьянев от жизненной силы богини.- Мы должны быть осторожны».

- Пусть осторожничают те, кому не дано видеть свое будущее, - небрежно бросил Кайрик, подходя к волшебной завесе. - А меня в будущем ждет только то, что я захочу.

На блестящей стене зияли два отверстия размером с кулак там, где Мистра разорвала волшебную ткань. Раны были невелики, но Кайрику хватило.

- Вот видишь, - насмешливо произнес Повелитель Мертвых, - совсем как я задумал. Шлюха настежь распахнула для меня ворота.

Он принялся орудовать мечом, расширяя прорези. Туннель заполнился лязгом металла, который разнесся эхом по всему темному царству Хаоса. Звук повторился во всех закоулках бесконечного лабиринта, наводя ужас на тварей еще более злобных, чем те, что являются в кошмарах людям, эльфам или карликам. Обитатели Хаоса поняли, что спустя несчетные тысячелетия к ним спустился какой-то сумасшедший, чтобы освободить Гончего Пса.

ГОНЧИЙ ПЕС И ЗАЙЦЫ

Кайрик пролез сквозь дыру с неровными краями и оказался в темном и тихом месте. Завывания ветра и зловещие стоны, звучавшие так оглушительно в пещерах позади него, не проникали в сырую камеру. Волшебная завеса с этой стороны не излучала никакого сияния. Даже свет, который мог бы проникнуть сквозь отверстие, почему-то не проникал.

«Еще не поздно передумать», - раздался в голове у Кайрика шепот Сокрушителя Богов. Лезвие меча сияло в этой темноте тусклым болезненным светом, хотя в туннелях оно горело как красное солнце, насытившись энергией Мистры.

Принц Лжи не обратил внимания на хныканье меча и крикнул в зловонный мрак:

- Я Кайрик, Повелитель Мертвых и бог Раздора. Я пришел, чтобы взять тебя на службу, Кезеф.

В ответ послышалось тихое грозное рычание.

- Будет тебе, - строго произнес Кайрик, смело делая шаг вперед. - Я пришел, чтобы тебя освободить.

- Ни один бог Фаэруна не освободил бы Гончего Пса Хаоса по доброй воле, - грозно пробасил зверюга. - Значит, ты не бог.

- Если ты называешь богами притворщиков, приковавших тебя здесь, тогда ты прав - я не бог, - схитрил Кайрик. - Я гораздо выше богов.

Снова в темноте раздался звериный рык, разнося затхлый отвратительный запах гниения.

- Повелитель Мертвых? А как же Миркул?

Кайрик расхохотался:

- Старого Властелина Праха больше не существует. Я расправился с ним, а заодно и с многими его собратьями. - Он сделал еще один шаг,- Бэйн, Ваал и Лейра - все сложили головы от моей руки. Теперь я ношу их титулы и ко мне перешло их волшебство.

- Тогда с тобой действительно нужно считаться,- проворчал Кезеф и, звякнув цепями, потянулся вперед, нюхнул два раза и затих. - А этот маленький меч может дать больше света? Я тогда разглядел бы твое лицо, убийца Миркула.

Лишившись магии, Кайрик не мог вызвать свет, но показать свою слабость перёд этим животным было бы ошибкой. Однако его изворотливый ум быстро нашел другое решение, даже прежде чем Кезеф успел договорить. Кайрик повернулся и вырубил кусок волшебной завесы, потом медленно поднял трепещущую живую энергию, чтобы лучезарный лоскут осветил его суровое страшное лицо.

- Ты не такой, каким я тебя представлял, - буркнул Кезеф.

Кайрик бросил волшебный лоскут на землю и пнул его ногой в сторону Гончего Пса. Однако лоскут проскользил совсем небольшое расстояние и лишь слегка осветил красные глаза зверя.

- Подтолкни поближе, - сказал Пес. - Мы не можем общаться на равных, пока не увидим друг друга.

Но когда Кайрик двинулся к мерцавшему волшебному лоскуту, Кезеф кинулся на него стрелой. Принц Лжи увидел только, как расплывчатое темное пятно пересекло узкую полоску света, и услышал злобное рычание, сопровождавшееся звоном старых цепей. Реакция у бога быстрее, чем у любого смертного, и он с силой рубанул мечом. Лезвие пронзило что-то мягкое, и по руке Кайрика потекла темная густая жидкость. Эта слизь прилипла к нему в нескольких местах, обжигая, словно расплавленная медь.