Готика Белого Отребья - Эдвард Ли Страница 14

Он расплатился наличными, оставил смехотворные $50 чаевых и поднялся со стула.

— Спасибо, Рэй. Уверен, мы скоро встретимся снова.

Лицо бармена исказилось кривой улыбкой.

— Спасибо, мистер. За тридцать с лишним лет работы в баре я ни разу не получал чаевых в пятьдесят баксов.

— Скажите, пожалуйста, — продолжил Писатель, — вы упомянули, что недавно сюда приходил человек, похожий на меня в молодости…

— И сбежал, не заплатив, после того, как выпил кучу нашего лучшего односолодового виски, ублюдок крысиный. Надеюсь, я никогда не увижу его рожу снова.

Писатель не знал, как сформулировать мысль, и не мог понять, зачем он вообще спрашивает, но всё же спросил:

— Мне просто любопытно, понимаете? Но… на какую сумму был его счет?

— Ты можешь в это поверить? — cказал Рэй. — $126!

* * *

Совпадение, — убеждал он себя. — Что ещё это может быть? Ну и что? Мой счёт в баре двадцатилетний давности был таким же, как у парня, который похож на меня? Бессмыслица какая-то. Он размышлял об этом, идя рядом со Сноуи по главной улице, подальше от центра города. Вдоль дороги тянулись ещё несколько магазинов: редкие уличные фонари, казалось, потемнели, единственная хоть какая-то активность на улице была чуть впереди у закусочной “Венди”. Это то место, где делают квадратные бургеры? Почему не треугольные? Почему не трапецивидные? Странное дежа-вю снова заставило волосы на его шее встать дыбом. Несмотря на то, что его вёл совершенно незнакомый человек в незнакомом городе, в похоронное бюро около полуночи (потенциальное обстоятельство для опасности), Писатель чувствовал себя бодрым и удовлетворённым, непохожим ни на что, что он когда-либо чувствовал до этого.

“Семейка Монстров”! — задумался он. Мелодия звонка Сноу пробудила его первое воспоминание о детстве. Для него это было потрясающее событие, и он мог только подозревать, что это была верхушка айсберга. Больше воспоминаний, без сомнений, уже были в пути. Сочетание мелочей, таких как мелодия звонка, плюс эта среда, без сомнения, были катализатором… доктор Оффенбах была права!

Только теперь он понял, что Сноуи держит его за руку, пока они шли по темной улице. Она обещала непристойную награду за это путешествие, не так ли? Оральный секс от двух женщин! Но не слишком ли он воспитан, чтобы принять её предложение? Во имя Вашингтона Ирвинга, надеюсь, что нет! Дальнейшее описание его нынешнего сексуального возбуждения здесь не нужно.

— Так мы собираемся встретиться с твоей подругой Донной?

— C Дон, — поправила она.

— C Дон, конечно… в похоронном бюро? Я правильно понял?

— Да, я знаю, что это звучит странно, но… — oна сжала его руку и улыбнулась в свете уличного фонаря. — Поверь мне, лучше я всё объясню, когда мы доберёмся до места. Ты окажешь нам огромную услугу!

Ага, несомненно. Какую же это такую огромную услугу я могу оказать, посетив ПОХОРОННОЕ БЮРО?

Дальнейшие рассуждения начали раздражать его. Неужели она втянула его в этот неприличный поход с какой-то другой целью? Неужели в конце их пути их поджидают какие-то злодеи, жаждущие ограбить «Богатенького Писаку»? — или ещё какой-то другой, но не менее радужный вариант? Это были разумные предположения… и всё же он шёл, держась за руки, таща в другой большую упаковку пива. Следующий фонарь отбрасывал их тени на асфальт. Какие ОГРОМНЫЕ груди, — отметил он, увидев её силуэт, как раз, когда они проходили под ним.

Во всех окнах горели тусклые желтоватые огоньки, а на подъездной дорожке показался длинный чёрный “Кадиллак”.

— А вот и пастор Томми, — заметила она. — Ма любит, когда он остаётся здесь, потому что она к нему неровно дышит. Он красивый мужик. И богатый! — присвистнула Сноуи.

Очень интересный состав персонажей, — размышлял Писатель. Это наблюдение внезапно зажгло его творческий запал. — Я могу описать этот город и этих людей! Настоящий Пейтон-Плэйс[17] Южного белого отребья!

Неужели именно этим он занимался, когда писал первую страницу много лет назад?

Эти мысли последовали за ним, когда в следующем ряду закрытых магазинов появилась брешь, открывая участок, покрытый гравием, камнями, сорняками и множеством пустых пивных бутылок. И…

Он остановился, прищурившись.

— Там припаркована машина? — eго сердце екнуло, когда ему показалось, что он увидел толстую мужскую фигуру, стоявшую рядом с машиной.

Нет, просто свет так упал.

Там никого не было, только деревья да тени.

— Ага, — сказала она и повернулась к нему. — Пойдём, я покажу тебе. Это просто старая развалюха, она стоит здесь уже почти двадцать лет. Раз уж ты писатель, то, может быть, тебе будет интересно послушать местные легенды.

— Конечно! — пришёл в восторг Писатель. — Эта машина имеет отношение к такой легенде?

— Ага. Говорят, это была самая быстрая машина в округе. Она "рвала" на трассе все машины преследования полиции штата и АТО[18]. На ней перевозили незаконный алкоголь в “сухие”[19] штаты, — oна подвела его прямо к ржавому двухместному автомобилю с откидным верхом и длинной задней дверью, как у пикапа. — Тачка принадлежала засранцу по имени Дикки Кодилл; не самый приятный был тип. Он тусовался с ещё более неприятным парнем по имени Трит Боллз Коннер. Они ездили в основном в графства Кентукки, и никогда не попадались. Но они также насиловали и убивали девушек и парней, как я слышала, просто для развлечения.

Пара социопатов, — решил писатель. — Сродни Лукасу и Тулу[20], Бьянки и Буoно.[21]

— И что же стало с мистером Кодиллом и мистером Коннером?

— Сдохли, оба в одну ночь. Говорят, ужасной смертью, там, где раньше была старая католическая часовня. Tеперь там развалины.

— Часовня? — cпросил Писатель. — Католическая? Учитывая местное население, я бы предположил, что здесь одни протестанты.

— А, я ничего об этом не знаю, — сказала она. — Но то была не простая часовня, то была больница для умирающих священников и монахинь. Это место всегда называют старым аббатством, потому что оно, вроде как, им было много лет назад.

Католическое аббатство, — подумал писатель. — Любопытно. Теперь он смотрел на машину, стоявшую на прогнивших шинах, некогда прекрасная отделка салона обветшала с годами и непогодой. Он сразу узнал марку и модель.

— Шевроле “Эль Камино” 1969 года, — сказал он.

— Ух ты! Ты разбираешься в старых машинах? — cпросила Сноуи.

Он задумался над её вопросом.

— Вообще-то нет, я абсолютно ничего не знаю о машинах, и никогда ими не интересовался, — oн почесал бороду. — Странно, что я сразу узнал эту…

Было ли это ещё одним скрытым воспоминанием, просочившимся в его памяти. Может, я видел эту машину, когда