Тёмная Сущность. Том 1 - Ден Нижегородцев Страница 42

— Надеюсь, мне вы подобные уроки преподавать не планируете, сударыня.

— Всё зависит от вашего смирения, Степан Игнатьевич, — вновь улыбнулась Кайра. — Успех нашей миссии для меня превыше всего.

— Для меня тоже, — кивнул я, но внезапный спазм в животе исказил гримасу вежливости. Казалось, внутренности вдруг взбунтовались против нового тела, требуя немедленного выхода. — Однако... где в этом великолепном доме... э-э... святилище для смертных нужд?

— Вы имеете в виду нужник? По коридору, первая дверь направо. Только не задерживайтесь, Степан Игнатьевич, иначе мы опоздаем.

— Разумеется.

Я почти побежал в указанном направлении, ворвался в дверь, едва не сорвав её с петель, и резко остановился. Забывшись на мгновение, я с недоумением рассматривал диковинное сооружение — фаянсовый белоснежный трон с овальным отверстием посередине. От него тянулась труба к бачку, из которого свисал длинный шнурок, словно приглашая к таинственному ритуалу.

* * *

— В заключение, настоятельно рекомендую хранить сие оружие только с пятью заряженными патронами в барабане, оставляя камору напротив ствола пустой. Так вы избежите неприятного инцидента и ничего себе случайно не отстрелите. Вы меня слушаете, Степан Игнатьевич?

— Разумеется, сударыня, — ответил я, осторожно оттягивая бархатную шторку и не отрывая восхищённого взгляда от окна. — Пять патронов, камора напротив ствола пустая во избежание непроизвольной активации.

— Ну, примерно так, — со вздохом произнесла Кайра, пряча револьвер на прежнее укромное место под юбками. Перед выходом она вручила мне дубликат оружия, который я, следуя её совету, надёжно упрятал во внутренний карман пиджака.

Я изо всех сил старался вникнуть в каждый нюанс инструктажа по обращению с револьвером, ибо понимал: в решающий момент эти знания могут спасти мне жизнь. Однако с той минуты, как мы покинули особняк мастера ложи и погрузились в чудную, богато изукрашенную самоходную карету без привычных лошадиных упряжек, сосредоточиться на чём-либо оказалось воистину непосильной задачей.

Под нашими ногами зарокотал загадочный гул, а из трубы на крыше кареты повалил пар — кучер направил нас к имению князя Привольного. Мы скользили по улицам Петербурга, чья величественная красота захватывала дух. За окном медленно проплывали виды города, в котором, казалось, механика и магия сплелись воедино.

Широкие проспекты, вымощенные серым камнем, блестели, будто отполированные временем. По обеим сторонам простиралась панорама роскошных строений, украшенных причудливыми фасадами. Их белые колонны поддерживали треугольные фронтоны с резными орнаментами, а золочёные шпили церквей вздымались к небесам, словно стрелы. Между домами извивались решётчатые мосты, перекинутые через многочисленные водные каналы.

По мощёным тротуарам мимо уличных фонарей чинно прогуливались люди в нарядах, достойных королевского двора. Женщины в длинных платьях с турнюрами, украшенных кружевами и бантами, держали над собой зонтики, защищаясь от вечернего света. Мужчины в строгих костюмах с цилиндрами вели себя с достоинством, будто каждый из них был героем романа или пьесы. В воздухе витал необычный запах — смесь горячего металла, свежей выпечки и чего-то сладковатого, что напоминало о бесчисленных кондитерских лавках, спрятанных в переулках.

Над городом, словно гигантские птицы, парили огромные конструкции, их яркие разноцветные оболочки переливались в лучах клонившегося к закату солнца. Изредка над нами проплывали машины с множеством пропеллеров и медных труб, больше похожие на летающих монстров, чем на творение рук простых смертных. Над крышами домов неслись стремительные составы, походившие на длинных металлических змей. Они двигались без колёс, скользя по тонким серебряным путям, оставляли за собой следы искр, будто рассыпая звёздную пыль.

Что меня особенно поразило — так это исполинские механические стражи, которые несколько раз попадались нам на пути. Их стальные корпуса блестели на солнце, а точные движения конечностей казались почти живыми. На груди каждого красовалась эмблема в виде двуглавого орла. Эти создания вызывали одновременно восхищение и трепет — они словно олицетворяли саму душу этого города, где механика служила продолжением жизни.

У перекрёстков стояли обычные стражники в синих мундирах и саблями, терпеливо регулируя движение. Всё происходящее вокруг казалось частью единого отточенного механизма, где каждый элемент играл свою роль.

На дорогах сновали экипажи, запряжённые лошадьми, а также одинокие всадники. Изредка встречались самоходные кареты вроде нашей, украшенные позолотой. На их дверцах красовались гербы, свидетельствующие о принадлежности владельцев к высшему обществу. Я подумал, что подобное транспортное средство могли себе позволить лишь самые знатные и зажиточные жители этого удивительного города.

Я смотрел на всё это великолепие, и сердце невольно замирало от восхищения. Этот город предстал передо мной не просто местом для жизни — он был целым миром, где древние традиции и новейшие технологии слились воедино, создавая картину реальности, непостижимой для моего демонического разума. Каждый уголок, каждая деталь говорили о том, что здесь правят не только люди, но и их изобретения, ставшие неотъемлемой частью души этого места.

— Как же тут всё изменилось за каких-то жалких двести лет! — с искренним изумлением воскликнул я, не в силах оторвать взгляда от причудливого городского пейзажа.

— Вас так поразили эти механические чудовища? — с привычной насмешкой в голосе поинтересовалась Кайра Веспера. — Аэростаты, дирижабли, паромобили, монорельсы, вихролёты и грозные мехатроны... Все они стали возможны благодаря энергии бриллиантовых камней душ. За последние семьдесят восемь лет мир Земли преобразился до неузнаваемости.

— Как интересно, — пробормотал я.

— Но не обольщайтесь, Степан Игнатьевич, — продолжила она, понизив голос до заговорщицкого шёпота. — Санкт-Петербург — не просто главный город Российской Империи. Это сердце человечества, его культурная и технологическая столица. Далеко не везде на Земном Плане так же прекрасно, как здесь.

— Неужели?

— Истинно так, — подтвердила демоница, и её зелёные глаза блеснули странным светом. — Однако вы сказали про двести лет, будто помните свою земную жизнь. Это правда?

— Кое-что, — слегка смутившись, ответил я. — В последнее время меня порой посещают воспоминания. Так, малозначимые обрывки. Я бы не стал заострять на этом внимание.

— Любопытно, — протянула Кайра, но затем её глаза вспыхнули игривым блеском. — Тогда вам, вероятно, будет интересно узнать, что время в Земном Плане течёт иначе, чем в Астральном. Если конкретнее — чуть более чем в полтора раза быстрее.

— То есть? — нахмурился я. — Сударыня, вы хотите сказать, что здесь с момента моей человеческой