Бестелесные. Книга 2 - Григорий Мокеев Страница 4

Меня немного замутило: всю жизнь я думал, что человеческое воображение обладает безграничными возможностями, а сейчас передо мной отчетливо появлялся невидимый, но непреодолимый барьер.

– Если смешать желтый, фиолетовый и зеленый, может получиться невиданный ранее цвет, – тихо сказал я, заранее понимая, каким будет ответ.

– Нет, это будет не новый цвет. Это не более, чем смесь исходных цветов. Придумай такой, которого нет в природе! Который нельзя получить, смешивая другие краски!

После минутного раздумья я лишь покачал головой.

– Хорошо, тогда нарисуй мне новую форму, – сказал Леонардо и кинул мне лист бумаги с пером.

Попытавшись максимально отключить сознание, я позволил руке самой нарисовать причудливую каракулю. Взяв в руки получившийся рисунок, изобретатель произнес:

– Прямая, округлость, угол – то, что ты нарисовал, не новая форма, а лишь манипуляция с исходными. Ты не способен придумать что-то по-настоящему новое, ты не способен творить. И никто из людей на это не способен. Поэтому, если Бог, конечно, есть, мы относимся к нему, как относятся к нам муравьи, для которых высшее преображение есть недосягаемая величина. Ни о каком образе и подобии, так восхваляемом церковниками, не может быть и речи. Мы – букашки! И теперь самое важное: священники так же не способны творить. Амадео, помнишь, как ты проломил в своей тюрьме дверь? Как ты думаешь, что мешало им сделать такую дверь, которую нельзя сломать?

Вместо ответа я просто замотал головой.

– Мешало им то, что дверь, имеющую плотность, можно сломать. Это изначальный закон мироздания, и с этим они ничего не могут сделать. Они точно такие же люди, как мы. В старых записях, изучаемых мной, нет никакого упоминания о разделении души с телом, а также нет упоминания о тех, кто способен властвовать над материей. Зато я обнаружил рассказ одного путешественника, который отправился на север в поисках приключений и славы. Там он обнаружил цивилизацию, религия, культура, язык и архитектура которой крайне напоминают ту, что мы видим сейчас у священников.

– Но как они тогда используют магию?! И откуда взялись Рай и Ад? – удивленно воскликнула Элисс.

Леонардо грустно улыбнулся и развел руками.

– Насчет этого у меня есть только предположения. Норейцы были искусными рудокопами, они умели использовать материал из недр земли для работы самых необычных механизмов. И еще они были настоящими религиозными фанатиками. Следуя за навязчивой идеей отделить свою душу от тела и быстрее отправиться к Богу, они создали огромный механизм, способный разорвать даже такую прочную связь, как связь души и тела. Используя энергию вулканов, они запустили его. Но все пошло совсем не так, как они планировали: их души разорвало на три части, и, чтобы справиться с этим парадоксом, пространство также разорвалось на три части. Рай и Ад занимают не все пространство внутри этих миров, скорее, даже малую их часть. Искусственно преобразованную священниками для содержания наших душ.

– Но зачем им это надо?! – спросил я.

Леонардо опять развел руками:

– Опять же, это только моя теория, но мне кажется, что легенды о гонении правдивы. Их родина была разрушена, и они отправились на поиски новой земли. Черпая энергию из созданных ими миров, они обладали нечеловеческой силой, выносливостью, могли использовать примитивную магию. Это напугало наших королей, по всем городам начались гонения, и крепость, в которой мы сейчас живем, была одним из их последних оплотов. Тут они и создали Рай и Ад. Именно здесь Шарид, вычерпав из всех своих душ энергию, наслал на Землю заклятие, заставляющее каждую душу покидать тело в юном возрасте. Когда Рай и Ад наполнились душами, священники научились черпать из них энергию и творить по-настоящему мощные заклятия. Тот факт, что с помощью энергии можно создать что-то из пустоты, говорит о том, что, может быть, никакого Бога вообще не существовало, а мир родился сам собой…

– А почему…

– Ладно, уже поздно, – перебил меня Леонардо, – идите к Бальдару.

Глава 3

Земля

Когда мы уже практически спустились к подножию башни, нас, пыхтя, нагнал Леонардо.

– Элисс! Так ты согласна работать в лечебном крыле? – с надеждой в голосе спросил он.

Элисс нахмурилась. Кажется, она надеялась, что этот вопрос больше не всплывет. Не понимаю ее – это ведь более чем достойная и уважаемая должность.

– Хорошо, – печально вздохнув, согласилась она, – только операции проводить сами будете! А я могу просто ухаживать за пациентами.

Лицо изобретателя озарила радостная улыбка – кажется, здесь действительно катастрофически не хватало умелых рук.

– Договорились, завтра утром я жду тебя в палате.

Сказав это, ученый, не дожидаясь ответа, поспешил в свою мастерскую. Наверное, ему не терпится придумать способ посадки летательного аппарата или смастерить еще что-то безумное. Стоп. Я ведь забыл узнать у него самое важное.

– Леонардо! А кто такие Бестелесные?

– Об этом тебе расскажет Бальдар! – крикнул он, даже не обернувшись.

Пожав плечами, мы двинулись дальше. Какая же у них глупая привычка перекладывать друг на друга бремя ответов, неужели нельзя объяснить все сразу? Секунду промедлив, я взял Элисс за руку – часто видел, как парочки в монастыре так ходили. Теперь я могу их понять – сжимая ладонь Элисс, я чувствовал необъяснимое спокойствие, будто война идет где-то далеко, и мы не вывалились из своих миров в ее эпицентр.

– Я за последние пару дней ужасно устала, не хочу завтра с утра никуда идти, – грустно пожаловалась моя возлюбленная, – почему нам нельзя просто пару дней отдохнуть?

Вид у нее и правда был измученный, но с утра должно стать лучше. Элисс приходится тяжелее, чем мне. Все-таки в Аду была хоть какая-то работа, а девушка несколько лет просто провалялась на пляже.

– Скоро привыкнешь, а на отдых мы еще найдем время, – улыбнувшись, пообещал я.

В отличие от переговоров из загробного мира, теперь у меня есть хороший способ показать Элисс, как сильно я ее люблю. Резко остановившись, я прижал ее к себе и поцеловал. Моя возлюбленная ниже меня на полторы головы, поцелуй длился довольно долго, и шея немного затекла. Прервал нас хихикающий мальчик лет девяти, зажигающий в коридоре факелы. Смущенно улыбаясь, мы продолжили путь.

– Хорошо, но все вечера ты будешь проводить со мной, – весело сказала Элисс.

– Договорились, если ты, конечно, не предпочтешь общество господина Леонардо, – произнес я, делая акцент на слове «господин».

Элисс засмеялась и ткнула меня локтем в бок.

– Арила и