Призрачная империя - Рина Харос Страница 54

Я моргнула и сглотнула, осознавая, что Азаров это просто так не оставит. Вернувшись к нему взглядом, сжала ладонь танцующих, упустив советника императора из виду. Сделав еще два круга, мы наконец-то остановились, и мужчина лет тридцати прокричал, что девушки могут взять свои венки, а женихи встать на противоположную сторону.

Благо мы с Сашей приготовили их заранее и положили под небольшой куст, на котором росли желтые цветы. Подорвавшись и пошатываясь, забрала венки и почти что насильно схватила Сашу за руку и поволокла к костру. Она недовольно пробормотала что-то, но послушно пошла следом, встав рядом и начав нервно перебирать свой цветочный ореол.

До нас очередь дошла быстро. Саша встала около костра и медлила, собираясь с силами и мыслями. Я не могла понять, что ее тяготило: то, что позволила незнакомцу к себе прикоснуться, или то, что могла увидеть Азарова, который пожаловал на праздник. С недовольством заметила, что тот мужлан, что лапал Вильскую, встал напротив и нахально ощерился, скользя похотливым взглядом по телу девушки. Но я не сдержала улыбки, когда за его спиной, словно скала, возник Азаров и подмигнул, встретившись со мной взглядом.

Толпа начала улюлюкать и поторапливать Сашу. Та, поддавшись натиску, швырнула венок в костер и зажмурилась, когда же я таращилась во все глаза. Он летел в сторону мужлана, и тот почти что успел его схватить, но Азаров быстро метнулся в сторону. Схватив венок, Григорий коснулся рукой огня и не поморщился, только перекинул заветный предмет в другую ладонь, чтобы цветы не сгорели. Молодой человек, который уже приготовился уединиться с Сашей, развернулся и злобно что-то прокричал, но не успел произнести речь до конца – Азаров обожженной рукой заехал тому кулаком в челюсть, потом ударил локтем в живот, а затем по спине, ногой оттолкнув от себя подальше. Не дожидаясь, когда тот очухается, обогнул ошарашенную толпу и перекинул Сашу через плечо, как мешок с картошкой. Я побежала следом, едва переставляя ноги, и попыталась вразумить Азарова, чтобы поставил подругу на место, пока она метелила его кулаками и дергала ногами, пытаясь освободиться.

Когда мы отошли от костра так далеко, что почти не было слышно звуков, советник императора резко остановился и обернулся ко мне, недобро сощурившись:

– Ты – идешь в свою комнату. Сейчас же.

– А Саша? – пропищала я.

– А Саша идет принимать холодную ванну и трезветь.

– Но…

– Ольга, пропала с моих глаз!

– Саша, прости.

Подхватив подол сарафана, убежала прочь в свою комнату, в которой гостила каждый раз, когда приезжала к Вильским. Совесть изрядно грызла, но не протрезвевшим до конца умом понимала, что Азаров позаботится о подруге сейчас куда лучше, чем я.

Глава 38

Григорий Азаров

Найдешь ли в себе силы

и храбрость признаться?

Дурак. Трус. Идиот.

На языке крутилось много слов, но ни одно в должной степени не могло описать то, как я ощущал себя. В ту ночь, когда Саша подарила мне последний танец, что-то окончательно рухнуло в душе, распространяя зудящее чувство по венам. Раньше я не рассматривал ее как девушку, но чем взрослее она становилась, тем сильнее была тяга. Хотелось, чтобы мысли Вильской были заняты только мной, взгляды, полные нежности и скрытой страсти, тело, которое начинало привлекать мужское внимание.

Сам того не осознавая, воспитал ту, что так подходила мне: характер, воля, нежелание прогибаться перед судьбой и людьми, которые диктовали правила, как проживать жизнь. Саша никогда не позволяла потакать собственным действиям и с гордо поднятой головой принимала любую трудность, дарованную высшими силами, – будь то наказание от отца или сломанный перед первым балом ноготь.

Та ночь раскрыла глаза, или, возможно, это была очередная игра Сатаны, который свел нас с Сашей для того, чтобы выиграть войну с Богом. Часто просыпался я после того дня ночью и лежал без сна до рассвета: мысли хаотично растекались, и я не мог уловить связующую нить – что делать дальше? Я посчитал, что правильным будет пока отдалиться от Вильской и дать время подумать, чувствует ли она то же самое. Как трус, избегал девушку и за все время заговорил только три раза, как последний идиот, похвалив платье и сказав, что портится погода.

Два раза Андрей устраивал балы, куда были приглашены императорская семья и приближенные к ней советники с женами и детьми. Аксинья, смирившаяся, что муж после третьей стопки водки забывал про ее существование, то и дело кидала в мою сторону многозначительные взгляды и обмахивалась веером, неистово желая привлечь внимание к оголенной груди в корсете ярко-красного платья. Но я предпочитал делать вид, что не замечал попыток женщины соблазнить меня, без передыха ища глазами Сашу, что порхала по паркету, словно птица, – прямая спина, леденящий душу взгляд, холодная маска безразличия на лице. Какой-то посол, имя которого даже не запомнил, когда Андрей представлял его, не сводил взгляда с девушки, но она с какой-то брезгливостью касалась партнера поверх пиджака на плече.

Стоял, как истукан, игнорируя всех женщин, пытающихся завести разговор и пригласить на танец. Скрывался, как загнанный в силки зверь, наблюдая за изяществом и грацией той, от которой сердце болезненно сжималось из-за невозможности коснуться. Но в этом был виноват только я. Осознавал, что вел себя как малолетний дурак, надеясь и страшась, что Саша остынет и переключит внимание на другого мужчину, который сможет сделать ее счастливой.

«Азаров, какой же ты идиот…» – ложился и вставал с этой мыслью. Она, словно молитва, отпечаталась в мозгу, только на этот раз заветные слова запомнились быстро.

Дни сменялись неделями, недели – месяцами, и наконец-то на российские земли пришло лето. Загорелые люди ходили по небольшим улочкам сел и деревень, радуясь теплу, – зима в этом году выдалась холодной, многие отдавали последние накопления, чтобы купить дров и прогреть дом. Проходя по полю, можно было увидеть коров, коз, лошадей, что мирно паслись и лениво жевали траву, обмахиваясь хвостом от назойливых мух. Реки сплошь были усеяны ребятней и отработавшими утреннюю смену в поле мужиками, которые нежились в теплой воде, снимая усталость дня.

С Андреем Вильским договорились, что на пару дней уедем отдохнуть в соседнее селение, взяв с собой императора, принявшего с огромной радостью предложение, от которого супруга, Александра Федоровна, была далеко