Лимбия - Байзо Альбион Страница 59

внутренние дела и не пытались захватить контроль над их страной.” В истории было немало случаев, когда религия играла доминирующую роль в управлении государством – они известны в разные периоды и в разных культурах. Такие государства часто называют теократиями. И первый мир боится повторения этой истории.

– На мой взгляд, все они действуют правильно, поскольку миру необходимо равновесие сил, – прокомментировала Марианна.

В этот самый момент в дверь постучали, и по необычному стуку я понял, что это Идан.

– Смиренно прошу войти в мою обитель, – ответил я.

– Благодарю, – ответил Идан и вошёл в мой кабинет, – Я вам не помешал?

– Помешал, – ответила ему Марианна.

– Я старался, – ответил Идан.

– Почему Идан стал министром обороны, а я до сих пор твоя куртизанка?

– Подождите ещё немного, ты обязательно станешь премьер-министром, – ответил я ей, – Сделаем народу пару щедрых подарков, и когда они ослабят бдительность, ты станешь моей правой рукой.

– Хорошо, я подожду, – ответила она,– Зачем ты пожаловал, Идан?

– В ходе оперативных мероприятий был задержан крупный наркоторговец, а также обнаружены два крупных склада наркотических средств, – он отчитался так, словно заучил слова.

– Раз Идан поймал наркобарона без особых усилий, значит, криминальный мир трещит по швам и находится в состоянии нестабильности.

– Значит, настало время нам захватить преступный мир и начать его контролировать. – произнёс я, – И у меня, наконец, появилась достойная работа.

– Не хочу тебя разочаровывать, Салазар, но наркобарон оказался тем еще трусливым зайцем. Он не заслуживает того, чтобы тратить на него время. Он, как личность, не соответствует своему титулу наркобарона, – сказал это Идан, – Этот человек не стоит ломаного гроша. Я сам могу его убить, не стоит марать руки о него. При первой же опасности он бросил все свои богатства и сбежал. Ходят слухи, что его видели на границе, переодетым в женское платье.

– «Тот, кто выносит приговор – сам заносит меч». (Джордж Р. Р. Мартин.)

– Почему ты так трепетно относишься к этим отбросам? – спросила меня Марианна.

– Потому что скоро я сам стану этим отбросом, – ответил я. – Почему я в этом уверен? Потому что я предчувствую, что грядет великая беда, и, как говорил Танос, «Сложнейший выбор сделает лишь сильнейший».

– Ты специально выучил цитаты, чтобы красноречиво уходить от неудобных вопросов?

– Да, – ответил я Марианне, – Идёмте вершить суд.

– Нам совершенно нечего делать, так что пойдём, Идан, посмотрим на философскую смертную казнь, – сказала это Марианна.

Мы отправились в путь.

***

Мы прибыли в полицейский участок, и следом за нами по пятам преследовали журналисты. Они были назойливы, как комары, которые жужжат над головой. Они были безжалостны в своей погоне за сенсацией. Их камеры щелкали, как затворы винтовок, каждый кадр – выстрел в нашу сторону. Их вопросы сыпались градом, пытаясь пробить броню нашего молчания. Укрыться от их внимания казалось невозможным, они окружили нас плотным кольцом. Оставалось только одно – идти вперед, игнорируя их присутствие.

По прибытии в отделение полиции нас сопроводили в секретное подземное помещение, где содержался наркобарон Джек. Воздух там был спертым и тяжелым, пропитанным запахом сырости и страха. В тусклом свете ламп мы разглядели человека, скованного обычной веревкой.

Джек лежал на холодном полу, а во рту у него была черная тряпка, которая была тщательно обмотана прозрачной клейкой лентой. Джек производил впечатление грозного и опасного человека, его суровый взгляд и мощное телосложение вселяли страх в окружающих. Однако за этой маской скрывалась трусость, тщательно скрываемая от посторонних глаз. Такое несоответствие между внешним обликом и истинным характером делало его фигуру еще более отталкивающей. В глубине души Джек оставался рабом своих страхов, неспособным на смелые поступки.

– Слышал, что ты насиловал малолетних и несовершеннолетних девушек, а после ты убивал их. И еще я слышал много забавных историй о твоих похождениях.

Джек пытался что-то сказать, но безуспешно, так как во рту у него была тряпка. Взгляд его лихорадочно блуждал по комнате, цепляясь за малейшие детали.

– Снять с него скотч? – предложил Идан.

– Браво не стоит, он утратил рассудок от страха, – я отклонил предложение Идана, – Джек, если бы у твоих беззащитных жертв были бы сила и влияние, ты бы не стал на них нападать. Я думаю, что у всех в руках должно быть оружие, чтобы вовремя изгонять таких нечестивых, как ты, на тот свет. Нашей системе нужен естественный отбор, который не давал бы тварям вроде тебя жить долго, счастливо и богато. Но каким-то образом такие твари, как ты, становятся победителями в этой коррумпированной системе?

Когда я закончил говорить, я кивнул Марианне, и она извлекла из своей белой сумочки канцелярский нож, которым она разрезала клейкую ленту с его рта.

– У меня есть дети, семья и больная мать. Прошу вас сохранить мне жизнь! – произнёс он как-то неестественно.

– А скольких ты оставил семей без матерей, отцов, сыновей и дочерей? Сколько семей ты погубил и разрушил? – спросил я его.

– Алкоголь не хуже наркотиков разрушает судьбы людей! Они сами идут на огонь, как безмозглые мотыльки! Мы не заставляем их покупать эти белые порошки.

– Достойный аргумент, однако следует учесть один нюанс, – похвалил я его, – Медицина преобразует наркотические вещества в анестетики и обезболивающие средства, тем самым оказывая помощь людям в преодолении невыносимых страданий, вызванных неизлечимыми заболеваниями. А в твоих руках наркотики почему-то превращаются в чистое зло. Интересно, как это так получилось? Почему в медицине наркотик творит благие дела, а в твоих руках он превращается в оружие?

– Это не отменяет того факта, что люди сами виноваты в том, что разрушают свои судьбы и жизни.

– Да, ты прав, – ответил я, – Но лучше вспомни, как твои невинные жертвы умоляли тебя о пощаде, но ты не внял их мольбам. Почему же я должен прислушиваться к тебе? – сказал я.

Я посмотрел на Идана и кивнул, и он организовал все необходимые действия, надел на шею Джека