Язык до Китежа доведет - Дмитрий Хорунжий Страница 92

Там, у северного конца площади, красовался настоящий шедевр деревянного зодчества: лёгкая беседка с резными столбиками, продолговатой полукруглой крышей и остроконечными декоративными башенками по углам. По задней решётчатой стене уютно вились ярко-зелёные плети дикого винограда. Углядев в тени беседки удобные широкие скамейки и толпу скучающих селян с торбами, я сообразил, что это — крытый павильон троллейбусной остановки.

— Станция «Восточный Берег», — подтвердила мою догадку киса. — Как тебе?

— Красиво! Очень красиво! В самый раз для сувенирной открытки! А люди, они тут что, до ночи торчать будут?

— Почему до ночи? — удивилась киса. — Вагонов на маршруте много, ходят каждые семь-восемь минут строго по расписанию. Так что скоро следующий подъедет.

— А что, разве ваши тролли не каменеют на солнце?

— А с чего бы им каменеть? Это же подмостовые ­тролли, солнце их не пугает.

— Странно… Мне почему-то казалось, что они все каменеют. И ругаются страшно. Так у нас в книгах пишут.

— В общем-то, правильно пишут. Но позволь внести ясность. «Тролли» — это общее название для совершенно разных видов существ. Они даже не родственны друг другу. Солнечный свет, например, губителен для горных, или пещерных троллей. Это жуткие каменные чудовища с зачатком интеллекта, туповатые и медлительные. Они редко отходят от своих пещер и в городах не водятся. Ругаться, мастерски и виртуозно, умели тролли-наёмники. Эта раса, близкая по происхождению к оркам и людям, после окончания войн практически вымерла. А наши, подмостовые тролли — разновидность огров. Они достаточно высокоразвиты, а ещё — искусны в работе с деревом. Теперь понятно?

— Да, я не раз читал, что тролли часто селились под мостами и поедали проходящих по ним путников.

— Художественное преувеличение. Подмостовики, в отличие от пещерников, людоедством никогда не промышляли. Они предпочитали брать с путников плату за проход по мосту — харчами, деньгами или услугой. Даже женщинами.

— А женщины-то им зачем, если людей они не едят?

— Такой большой, а не понимаешь? — Томно мурлыкнула Бася. — Ваши самочки красивее и привлекательнее троллих, опрятнее, хозяйственнее и вкуснее готовят.

— Да уж, гляжу, неплохой они бизнес замутили.

— Очень даже неплохой. Отлично жили. Но, сам понимаешь, мостов на всех не хватало, а кушать хотелось. Вот тролли и наловчились строить их сами, и, можешь мне поверить, достигли в этом деле наивысшего мастерства. Собственно, для того их когда-то в Китеж и пригласили.

— Для чего это? Рек я тут что-то не заметил.

Кошка устало закатила глаза.

— А ты забыл, что столица наша на озере стоит? Почти весь город внутри линии Круг-озёрного Троллейбуса — это прочный дощатый настил на деревянных сваях. Сотни троллей-мастеров трудились над ним без малого десять лет. А пока строили, прижились и стали полноценными горожанами. У них теперь даже свой район есть, у Северных Ворот, за Университетским городком. Подмостовье называется.

— Опасный?

— Ну, в Дальнее Подмостовье, что у самой городской стены, ночью ходить не советую. Там чужаков не жалуют. Могут упоить гномьим самогоном и обобрать до нитки. А Ближнее Подмостовье — популярный туристический район, там имеются прекрасные образцы современной тролльей архитектуры.

— Представляю себе эту архитектуру… Какие-нибудь кривые халупы из пней и стволов.

— Представляет он, — сварливо мяукнула Бася. — К твоему сведению, здание станции — их работа!

— Что⁈ Эту красоту построили тролли⁉ — Я по-новому взглянул на беседку. — Даже не верится…

— И зря. Стоило внимательнее меня слушать. Или по десять раз одно и то же повторять?

— Извини, киса. Ты действительно сказала, что они ­искусны в работе с деревом. Но что настолько, я и предположить не мог.

— Ладно уж, в который раз тебя прощаю. Гляди, народ зашевелился! Кажется, троллейбус подъезжает.

И правда, люди на остановке заволновались, подхватили свой скарб и придвинулись ближе к колее.

Рельсы загудели, застонали, и из-за поворота показалась крошечная ручная дрезина, влекущая на буксире нарядный красно-золотой экипаж размером с городской автобус. Он и впрямь несколько напоминал старинный трамвай, или, скорее — двух­этажный вагончик городской конки с большими окнами и железной винтовой лесенкой, ведущей на крышу.

Правил дрезиной могучий трёхметровый гигант в полосатой майке, коротких штанах и форменной фуражке с козырьком и кокардой. Он орудовал приводным рычагом с таким одухотворённо-возвышенным выражением на зелёной носатой физиономии, словно участвовал в показательных соревнованиях по художественной гребле.

Протяжно запели тормоза, и необычный экипаж замер напротив беседки. Его громадный водитель откинулся на спинку сидения, вытащил из сумочки на боку потрёпанную книгу и, нацепив на нос очки, углубился в чтение.

Тут же с задней площадки спрыгнул второй тролль, одетый точно так же, но помельче и поносатее первого. Он ухватил висящий на перевязи блестящий медный рожок и трижды коротко протрубил. Затем сноровисто выдвинул складной трап и провозгласил скрипучим голосом:

— Станция «Восточный Берег»! Стоянка — две ­минуты! — В круглом окошке под крышей троллейбуса с мелодичным звоном перевернулись большие песочные часы. — Господа, просьба не забывать свои вещи и не толпиться в проходах. Стоимость проезда — один шаг. Оплата проводнику.

Двери распахнулись, и из вагона повалила шумная и довольная толпа, нагруженная мешками, тюками и торбами. Из корзин торчала свежая зелень и головы любопытной домашней птицы. Слышался тонкий цыплячий писк, звонкое поросячье похрюкивание и угрюмое молчание картошки.

— Селяне. С ярмарки едут, — пояснила мне Бася. — Прикупили себе харчей и живности на откорм.

Поток прибывших быстро иссяк, и к трапу ломанулись отъезжающие. Каждый из них бросал в железный ящик на поясе тролля-кондуктора мелкую монетку и занимал своё место в троллейбусе. Люди постарше разместились на лавках в салоне, а дети и молодёжь предпочли крышу-империал.

Через две минуты снова звонко пропел рожок.

— Осторожно, транспорт отправляется! Следующая станция — «Улица Самоварная»! — Пронзительно проскрипел проводник, захлопывая дверь и задвигая трап.

Тролль-локомотив аккуратно убрал книгу в сумку, протёр и спрятал очки, после чего взялся за рычаг.

Вагон троллейбуса дрогнул, плавно тронулся с места и стал быстро набирать ход. Я с интересом и лёгкой тоской смотрел ему вслед, жадно вслушиваясь в такой родной и знакомый перестук колёс на ­стыках рельсов.

— Ну и? Долго любоваться будешь? — Язвительно мяукнула Бася, трогая меня мягкой лапкой. — Давай, заводись и дуй за ним! Нам же на Самоварную улицу, в «Приют усталого путника»!

Пожав плечами, я подчинился её приказу. Но, направив «уазик» следом