Темный Лорд Устал. Книга I - Тимофей Афаэль Страница 8

Семья. Галдящий, истеричный «комитет по встрече». Эти существа, по недоразумению связанные с моим новым телом кровными узами, были обеспокоены не моей судьбой, а своим положением в обществе и кошельком. Их визгливые причитания о «чести рода» и потерянных контрактах были худшей пыткой, чем любой из ритуалов моих верховных жрецов. Итог: впустую потраченное время на выслушивание их бессмысленных панических атак.

Дознаватель. Компетентный, да, но до тошноты предсказуемый бюрократ, убежденный в нерушимой силе своих процедур и протоколов. Он задавал «каверзные» вопросы по учебнику, пытался давить авторитетом своей службы. Я видел тысячи таких, как он, на сотнях миров. Они все одинаковые. Их мир ограничен папками с делами и параграфами законов. Итог: я потратил умственные усилия на формулирование юридически безупречных, но абсолютно пустых ответов, играя в их скучную игру.

Бандиты. А вот это было уже верхом примитивизма. Классические одноклеточные вымогатели на дорогой машине, уверенные, что блеск хрома и наглый тон являются синонимами реальной силы. Их угрозы были настолько шаблонны, что я чуть не заснул, пока их слушал.

Итог: мне пришлось потратить еще одну драгоценную сотую долю моего одного процента силы, чтобы преподать им наглядный урок физики.

Каждое это действие, каждая реакция на этих насекомых, отнимала у меня крупицы того, что и так было в дефиците — моей энергии. Мой резерв, и без того скудный, таял на глазах. Я пришел в этот мир, чтобы отдыхать и восстанавливаться, а вместо этого тратил силы на решение глупых, ничтожных проблем, которые генерировал окружающий хаос.

Я задался вопросом, что будет дальше? Этот «боярин» Тихонов, оскорбленный уничтожением своих людей и уничтожением дорогой игрушки, наверняка пришлет кого-то посерьезнее. Дознаватель Максим зароется в свои бумаги еще глубже. Другие кланы, услышав о моих «подвигах», тоже проявят интерес. Что меня ждет? Боевые машины у ворот? Отряды магов? Очередные «герои», решившие избавить мир от «зла» в моем лице?

Такой темп истощит меня за считанные недели. Я буду вынужден тратить все свои силы не на восстановление, а на бесконечную борьбу с местной фауной. Это была стратегия выживания, а не отдыха. Такое для меня абсолютно неприемлемо. Эх, была бы у меня хоть десятая часть моей истинной мощи, не пришлось бы думать об этих насекомых вообще, но сейчас придется «играть» более тонко. До поры до времени, пока не найду способ восстановить свои силы. Ну а пока…

Я отвернулся от окна. Решение, которое зрело во мне с момента пробуждения на арене, наконец, кристаллизовалось с математической точностью.

Это место. Поместье рода Вороновых не крепость, а проходной двор. Магнит для неприятностей. Оно связано с местными аристократами, находится слишком близко к городу и уязвимо со всех сторон. Оставаясь здесь, я навсегда останусь в пассивной роли, вынужденный только и делать, что реагировать на внешние раздражители.

Нет. Так однозначно не пойдет.

Мне нужно свое место. Только мое. Уединенное место, куда не сунется ни один любопытный. Защищенное так, как не снилось ни одним самоназванным артефакторам этого мирка. Это должно быть автономное место, чтобы не зависеть от их примитивных систем. Место, где я смогу без помех восстанавливать свои силы, заниматься своими проектами и, наконец, обрести то, ради чего все это затеял — покой.

Мне нужен был мой собственный идеальный сад. Моя собственная неприступная крепость.

Мой «Эдем».

Итак, вот моя цель. По-настоящему грандиозная, амбициозная и, самое главное, абсолютно необходимая для моего душевного равновесия. Проект «Эдем». Моя личная крепость тишины, но любая крепость, даже метафорическая, требует фундамента. А фундамент, в свою очередь, требует ресурсов. Прежде чем искать идеальное место, следовало провести инвентаризацию имеющихся средств.

Я мысленно потянулся к новому «инструменту», который приобрел вчера.

— Себастьян! — мой голос пронесся по пустым коридорам.

Через полминуты в дверях библиотеки появился дворецкий. Он двигался с достоинством, спина была прямой, а взгляд — ясным. Неуверенность, которую я видел в нем вчера, сменилась собранной, профессиональной преданностью. Полезное качество.

— Вы звали, господин?

— Да, Себастьян. Мне нужны все финансовые отчеты рода Вороновых за последние, скажем, пятьдесят лет. Бухгалтерские книги, отчеты о сделках, долговые расписки. Все. Принеси их сюда.

Старик слегка нахмурился, и в его глазах промелькнуло недоумение.

— Слушаю, господин Калев. Только мое имя Степан.

Я посмотрел на него. Он смотрел на меня. Я пропустил его реплику мимо ушей, словно это был скрип половицы. Имя «Степан» совершенно не подходило для дворецкого. С древних времен известно, что у дворецкого может быть лишь одно имя — «Себастьян» — если ты настоящий дворецкий, ты обязан носить именно это имя. Это была аксиома, непреложный закон вселенной, который я, в отличие от этого старика, прекрасно знал. А раз так, то и реальность должна подстроиться.

— Ты меня не расслышал, Себастьян? — повторил я, в моем голосе не было угрозы, лишь недоумение, почему мой приказ до сих пор не выполнен. — Финансовые отчеты. Сейчас же.

Дворецкий понял все. Он понял, что спорить бесполезно. Это было не то поле боя, на котором он мог бы даже надеяться на ничью. Сдержанно кивнул, его лицо не выражало ничего, кроме смирения с причудой нового господина.

— Сию минуту, господин.

Себастьян вернулся через десять минут, толкая перед собой скрипучую тележку, заваленную пыльными гроссбухами, папками с документами и несколькими старыми носителями цифровой информации. Он с трудом выгрузил все это на большой стол в центре библиотеки.

— Это все, что сохранилось, господин.

Я кивком отпустил его. Оставшись один, окинул взглядом эту гору макулатуры. История упадка одного мелкого аристократического рода. Какая скука. Разбираться в этом по старинке, листая страницу за страницей, было бы невыносимо.

Я положил ладонь на стопку самых толстых книг. Прикрыв глаза, позволил своему сознанию коснуться информации, заключенной в этих бумагах. Это было все равно что опустить руку в мутный, застоявшийся пруд. Информация хлынула в мой разум — нестройная, хаотичная, полная глупости и недальновидности.

Передо мной за секунды пронеслась вся финансовая история Вороновых, и это было похоже на наблюдение за медленным, но неотвратимым крушением гнилого корабля. Это была не просто вереница цифр, а целая хроника, сага об идиотизме и тщеславии.

Я видел прадеда нынешнего Калева, напыщенного болвана с моноклем, который вложил половину состояния рода в «перспективное предприятие» по разведению говорящих попугаев для аристократических салонов. Он был