Многоликий Янус - Светлана Малеёнок Страница 8

Медленно, как старушка, поднялась я, на четвертый этаж… Подняв голову, увидела перед собой зависшую боком без видимой поддержки лестницу и гладкую стену без дверей на пятом этаже. В голову что-то ударило, мир завертелся, и тьма накрыла мое измученное сознание.

Глава 5. Князь Оливер Райли

К комнате царил полумрак. У жарко горевшего камина, друг напротив друга, сидели два мужчины.

Хозяин замка, полулежал в глубоком, обитым красным бархатом кресле, и зябко кутаясь в тяжёлый парчовый халат, задумчиво смотрел на огонь.

Его молодой гость, примостился на краешке кресла и нервно барабанил пальцами по его подлокотнику. Взгляд его также был направлен в сторону камина, но мысли явно были далеко отсюда. Густые брови хмурились, между ними пролегла глубокая складка, явно выдавая какое-то беспокойство.

— Граф, вашей дочери на днях стало хуже. Что говорят лекари? – Молодой мужчина, мыслями вернувшись к делам насущным, повернулся к хозяину замка.

Пожилой мужчина нахмурился, его кустистые брови сошлись на переносице. Тяжело вздохнув, он ответил:

— Да, Князь. Аврора лишь не надолго пришла в себя. Не слышит Бог отцовской молитвы. И, благодарю вас за столичных докторов! Благодарю, что вы не теряете надежду и помогаете нам, в нашей беде.

Молодой мужчина поднялся с кресла, и, наклонившись, подбросил несколько поленьев в камин. Отблески пламени, высветили его чётко очерченные скулы и плотно сжатые губы. Затем, губы расслабились, говоря о том, что он принял какое-то решение. Медленно развернувшись, он подошёл к окну и снова заговорил:

— Граф, я также опечален тяжёлой болезнью вашей дочери. В моих правилах, быть верным своему слову. Но в свете не зависящих от нас обстоятельств…

— Князь, — поспешно перебил говорившего хозяин Замка, — Одному Богу известно, когда Аврора очнётся! Возможно, это случится уже завтра…

— Вы правы, Граф. Богу известно. Но не нам. Уже четыре месяца прошло, как она заболела. И, её состояние не становится лучше. – Мужчина нервно провёл рукой по смоляным волосам и бросил взгляд в окно. При свете полной луны, глаза его сверкнули. – Повторюсь. Не в моих правилах отказываться от взятых на меня обязательств. — Лицо его страдальчески исказилось. Ему явно нелегко давались эти слова. – Но, в свете не зависящих от нас обстоятельств…

— Месяц! – Граф поспешно поднялся со своего кресла и подошёл к собеседнику. Положив руку ему на плечо, взволнованно и молящее заглянул ему в глаза. – Прошу вас! Прошу подождать всего один месяц! Если дочь не очнётся и не пойдёт на поправку, мы объявим о расторжении, помолвки. – Плечи пожилого мужчины поникли. – Даю слово чести, что это последняя отсрочка. – Развернувшись, он направился к двери. Взялся за ручку, и, повернув голову, добавил, — И ещё. Прошу вас поговорить с моей дочерью. Возможно услышав ваш голос, она придёт в себя! Ведь она так вас любила!

Гость изумлённо изогнул бровь.

— Любила!? – тихо прошептал он. – Возможно, очень странною любовью. – А затем, подняв голову, сказал громче. – Хорошо, Граф. Завтра утром я навещу вашу дочь. Но потом, месяц. Я жду ещё месяц…

— Да, да, Князь, всего месяц! – Хозяин Замка открыл дверь, по щеке мужчины украдкой скатилась слеза.

— Доброй ночи, Граф! – слегка поклонившись, молодой мужчина снова опустился в кресло и надолго задумался.

Примерно, через полчаса, он решительно встал, и, взяв со стола свечу, вышел из комнаты.

Его путь лежал в конец коридора, там, около лестницы, была комната его невесты. Уже четыре месяца он не видел девушку. Сначала, она сама была против, не желая, чтобы её видели в болезненном состоянии. Но после того, как она впала в беспамятство, уже сам отец не допускал к ней ни кого, кроме сменяющих друг друга сиделок.

Но, он должен был увидеть её, чтобы быть готовым. Князь справедливо полагал, что после нескольких месяцев тяжёлой болезни, девушка значительно подурнела. А ещё, он был уверен, что при его визите утром, обязательно будет присутствовать её отец. И нужно будет держать лицо. Поэтому сейчас, он хотел увидеть её без свидетелей.

Мужчина тихо открыл дверь, и зашёл в комнату Авторы. В глубине, под полупрозрачным балдахином, словно накрытая крыльями гигантской бабочки, стояла большая кровать на ножках, в виде львиных лап.

У кровати, на стуле, дремала молоденькая сиделка.

Князь тихо подошёл к кровати. Девушка встрепенулась, и, сонно хлопая глазами, вскочила со стула.

— Ой, вы кто? – Испуганно смотря на мужчину, спросила она.

— Я жених Авроры, — ответил Князь, старательно избегая смотреть на спящую девушку. Он боялся своей первой реакции и не хотел, чтобы её видел кто-то посторонний.

— Но, сюда нельзя… — Залепетала сиделка, — Граф запретил…

— Мне можно. Только что, Граф сам попросил меня проведать Аврору, — быстро ответил мужчина. Ему хотелось как можно скорее остаться здесь одному. – Иди, попей чая, я немного здесь посижу, — распорядился он. Сунул сиделке в руки свечу, под локоток подвёл девушку к двери.

— Чая, — как-то удивлённо, пробормотала сиделка.

Не то она удивилась, «заботливому» предложению аристократа, ни то, просто задумалась, что не плохо бы передохнуть и выпить бодрящего напитка, перед предстоящим ночным дежурством… Её смутило то, что жених молодой хозяйки, застал её спящей на посту. Так или иначе, поставив свечу на комод, девушка быстро накинула себе на плечи вязаную шаль, снова взяла свечу и бесшумно выскользнула за дверь.

Наконец, Оливер остался один. Он медленно опустился на стул, и, замер. Князь не знал, чего именно он боялся больше. Что Аврора почти не изменилась за время болезни, или, что очень сильно подурнела? Сделав глубокий вдох, он медленно поднял голову, и, посмотрел на лежащую в кровати девушку. Сердце замерло, а потом снова застучало где-то в районе горла. Мужчина почувствовал, что ему не хватает воздуха. И, резко выдохнув, шумно задышал.

Аврора не изменилась. Более того, ему показалось, что он смотрит на спящую сказочную принцессу, настолько она была хороша!

Молочно белая кожа девушки, словно слабо светилась. Еле заметный румянец, слегка тронул высокие скулы. Прямой аккуратный нос, полные чувственные губы…

Взгляд мужчины скользнул выше. Её глаза были закрыты, а густые чёрные ресницы, бросая тень на щёки, хранили