Warhammer 40 000: Отверженный - Сергей Константинович Самылкин Страница 7

«Спасибо вам большое», — не подумав сказал я, после того как доел.

На что священник только задумчиво хмыкнул, после чего аккуратно уложил меня обратно на подстилку и дал уснуть.

Следующее пробуждение оказалось менее приятным. Ведь клирик трясущимися руками забинтовывал мою голову, которую, наверное, тоже хотел осмотреть. Только, на этот раз, он не смог заметить того, что я очнулся и был ошарашен происходящим, а потому ещё долго читал надомной молитвы. Так что я подал признаки жизни только тогда, когда меня собирались покинуть.

Честно говоря, я не очень хотел этого делать, ведь поначалу очень сильно боялся того, что меня перестанут лечить или кормить. Однако, к моему удивлению и облегчению, священник никак не изменил своего отношения и, стоило ему только прийти в себя, всё также накормил кашей и помог справить естественные нужды, после чего уложил спать. Ну… разве что, во взгляде мужчины стало появляться куда больше жалости и скорби, когда он смотрел на меня.

Наконец, по прошествии ещё нескольких дней, произошло то моё пробуждение, которое кардинально отличалось от всех предыдущих. Ведь я именно что проснулся, а не очнулся только ради того, чтобы вскоре снова провалиться в забытье. И, думаю, клирик тоже это заметил.

И, именно поэтому, после приёма пищи он не уложил меня спать, а сел рядом с толстым блокнотом довольно большого формата. После чего раскрыл его и продемонстрировал записанный вручную алфавит на первой странице, а также прилагающуюся к буквам транскрипцию.

Ещё пара секунд и рука священника указала на первую букву, после чего он чётко назвал её несколько раз и внимательно начал следить за моей реакцией.

Уверен, она его приятно удивила. Ведь в ответ я кивнул и сосредоточенно повторил услышанное, стоило только уловить шанс научится самому необходимому. Так и началось наше первое занятие, продлившееся не более получаса и сосредоточенное на зазубривании букв и их произношения.

И только под самый конец, мой благодетель перевернул страницу и указал на довольно качественный рисунок. Там одна буква была повторена много раз и находилась в окружении картинок. Более того, водя пальцем слева направо, священник показал мне как правильно читать текст. Ну а в завершении урока он произнёс названия всего того, что было изображено на рисунках. Правда, запомнить всё это сходу и воспроизвести, особенно воспроизвести, оказалось для меня сложновато.

Впрочем, на этом урок закончился бы в любом случа. И священник удалился с целью помочь другим пациентам, а также заняться теми делами, которые у него были за пределами этой импровизированной лечебницы.

Однако, каждые пару часов он находил время на то чтобы помогать мне изучать основы местного языка. А стоило ему убедиться в том, что я неплохо соображаю и аккуратен с бумагой, как он и вовсе оставил мне блокнот для самостоятельного изучения.

Поэтому вскоре мне удалось познакомиться с моим благодетелем таким образом, который я считал самым лучшим и привычным.

— Здравствуйте. Моё имя… Хас Тенебро, — медленно и вдумчиво произнёс я, пожелав сохранить в тайне тот набор букв, который на деле мог бы счиаться моим истинным именем.

— Здравствуйте Хас. Моё имя Зейн Вентрис, — легко и уверенно произнёс мужчина, после чего улыбнулся обаятельной искренней улыбкой и, наконец, добавил несколько непонятных слов, предположительно похвалу.

В общем, так я и учился, пользуясь сочетанием совсем ещё юного мозга и зрелого разума. Кроме того, буквально со второго дня, я начал прислушиваться к разговорам других больных и со временем стал понимать даже больше, чем мог сказать.

Однако, недолго у меня получилось наслаждаться спокойной учёбой и дармовой кормёжкой. Ведь всё моё последующее лечение продлилось ровно до тех пор, пока я не смог вернуть какую-то минимальную трудоспособность. И, думаю, на это ушло не больше пары недель. Если так вообще можно было отсчитывать время в том месте, где никогда не было видно неба.

Но даже этого мне хватило для того, чтобы я смог крепко запомнить приличное количество базовых слов и простых словесных конструкций, а также увидеть и услышать мельком ещё несколько сотен. Да, этого было маловато. Но если судить по рисункам, то все выученные слова напрямую относились к местным реалиям и не могли быть бесполезными. Кроме того, по строгому настоянию священника, я не без труда, но всё-таки заучил какую-то уж слишком сложную для ребёнка молитву, обращённую к Богу-Императору.

И всё-таки, после этого мне было сложно понять куда именно меня повёл отец Зейн, а, главное, печально было с ним расставаться.

Но, если я не запутался в словах слишком сильно, получалось так, что он собирается отвести меня обратно к Главному. Ведь я уже достаточно поправился для того, чтобы вернуться к работе и кормиться самостоятельно. А священнику нужно было позаботиться о тех, кто не мог сделать и этого.

Впрочем, я был парнем сообразительным и поэтому мне бы точно стоило приходить на… «вечерние» занятия, которые отец Зейн устраивал для всех желающих членов своей паствы, после посещения ими «вечерних» проповедей. Ведь во время оных, священник в меру своих скромных сил и возможностей обучал этих богобоязненных людей без оглядки на богатство, пол, возраст и серьёзность мутаций.

Честно говоря, я очень многое хотел узнать. Причём как у самого священника, так и у других окружавших меня здесь людей. Но всё ещё толком не мог этого сделать. И именно поэтому не только пообещал приходить на занятия, но и собирался делать всё возможное ради того, чтобы действительно попасть на них.

Однако, прежде чем хотя бы думать об этом, я должен был понять как выживать здесь и научиться применять эти знания на практике. Так что когда отец Зейн Вентрис привёл меня обратно к лачуге, из которой к нам навстречу вышел Главный, то я смело, хотя и отрывисто, заговорил с ним:

— Здравствуйте. Я хочу поблагодарить вас. Зовите меня Хас Тенебро. И разрешите узнать ваше имя. Пожалуйста.

Глава 4. Поток знаний, конфликт подвидов

— Во-во! Надеюсь, все это сейчас слышали?! Я ведь не раз говорил вам о том, что отец Зейн настоящий святой и способен творить чудеса, а этот мальчишка сообразительный не по годам! — громко рассмеявшись проголосил Главный, поднимая на уши не только всех в лачуге, но и половину округи.

В ответ на подобный перфоманс никто из нас не стал спешить с ответом, так что Главный продолжил свободно говорить, пока