Эволюция формы (СИ) - Астафьев Алексей Страница 55

– Я точно слышал крик! И Виндоуса нет слишком долго.

– Да тут не осталось почти никого. Они даже Гросписа не стали запирать – Дроссель сказал, что его оставили у озера, как дополнительное препятствие для новичка. Так что не ссы! Твари сидят по клеткам, а мы дежурим. Или ты хочешь, чтобы Грабарь сейчас тебя по залу гонял?

– Нет, не хочу, - пробурчал второй и умолк. А я снова двинулся вперед, отмечая, какую неудачную пещеру выбрали игроки для ночлега – довольно маленькую и с одним-единственным выходом. Насколько я изучил Полигон, здесь было всего две такие пещеры – в одной из них я боролся с Монурой Мохилис, вторая же размером напоминала крохотную комнату в общежитии. Я остановился в проходе, полностью перегородив им путь в тоннель.

С минуту мы смотрели друг на друга. Они не спешили нападать – я сильно изменился с момента, когда они последний раз видели меня, стал выше и гораздо крепче, к тому же восстановил глаз. Наконец, Дикарь заговорил:

– Где Виндоус? – спросил он, стараясь не выдать охватившую его тревогу.

– Я убил его, – я не стал скрывать правду. – Случайно.

Дикарь нахмурился, а второй игрок вытаращил глаза. Они переглянулись, явно не понимая, что делать дальше. Я решил облегчить их положение.

– Я собираюсь продолжить игру, – сказал я. – Только и всего. И если вы не планируете присоединиться ко мне, вы можете просто не мешать. Виндоус возродится с помощью Системы, и вы скажете Хитману, что меня здесь не было.

Дикарь покачал головой.

– Ты убил фециалов и людей. Ты не можешь просто уйти.

– Я никого не убивал. Хитман обманул вас.

Они снова переглянулись, и второй игрок неожиданно затараторил:

– Я говорил, что здесь что-то не сходится. Вспомни его рану, Дикарь, он рукой пошевелить не мог, а пошел, типа, убивать фециалов. К тому же, они сами говорят, что ничего не видели. Это похоже на подставу!

– Заткнись, – рявкнул Дикарь. Он напряженно обдумывал ситуацию, и было видно, что происходящее ему сильно не нравится. Настолько сильно, что он готов продолжать разговор.

– Допустим, – сказал он, – тебя действительно подставил Хитман. Зачем ему это? Ты претор, а нас он ценит. Мы нужны Общине…

– Серьезно? – перебил его я. – Он ценит вас? Настолько сильно, что каждую неделю отправляет на смерть без возможности возрождения? Заставляет вести битву со Сцидарионами, которых даже не нужно убивать? Вы в своем уме? Как можно было вообще поверить ему?

– Хитман здесь дольше всех, он знает многое об игре. И он защищает нас. От Отца. От бессмысленного прохождения, – его уверенность таяла с каждым сказанным словом.

– Отец говорил лично с тобой? – спросил я, глядя на Дикаря. – А с тобой? – перевел взгляд на второго.

– Нет, у нас обоих перспективный статус. Отец говорит только с уникальными. Тот парень, из твоей группы – Наг, рассказывал, что Отец очень зол и почти готов отказаться от продолжения игры. Хитман сказал, что нужно еще немного подождать и мы все вернемся домой.

– Я не готов ждать двадцать лет, – сказал я. – Поэтому рискну продолжить игру.

– Хитман не позволит, – тихо проговорил второй игрок. – Он пойдет на все, ради того, чтобы никто больше не играл. Даже на убийство.

– Я знаю, – кивнул я. – И тоже пойду на убийство, если кто-нибудь попытается остановить меня.

Они все поняли. Решать придется здесь и сейчас. За себя. Либо они делают вид, что не видели меня и спокойно уходят, либо мы будем драться. И не факт, что им удастся меня одолеть.

– Мы тебя не видели! – подал голос второй игрок. – Он явно не был расположен к драке и хотел выйти из ситуации мирно. Я посмотрел на Дикаря, но тот не спешил с ответом. Наконец, он проговорил:

– Я здесь уже восемь лет. И поначалу мне тоже казалось неправильным выходить из игры, я пытался убедить Дросселя, что нужно идти дальше. А потом привык. Но если говорить честно, мне осточертел этот мир! Поэтому, я пойду с тобой, Егерь.

– Нужно оживить Виндоуса и спросить его, – сказал второй претор. – Если уж решать что-то, то вместе.

– Я уже все решил, – сказал Дикарь.

– Нужно перенести его к Терминалу, – я отошел в сторону пропуская игроков. А когда они вышли, повернулся так, чтобы все время держать их в поле зрения. У меня не было ни малейшего повода доверять Дикарю и я опасался, что он дал согласие продолжать игру, лишь для того, чтобы усыпить мою бдительность. Но он спокойно шел по тоннелю до места, где я оставил труп Виндоуса. Увидев его, выругался, кивнул второму и ухватив тело за ноги и плечи, они потащили его в пещеру с Терминалом.

Виндоус очухался не сразу. Пришлось ждать полчаса, пока он откроет глаза и примет сидячее положение, потирая лоб. Затем он вскочил на ноги и попытался броситься на меня. Но его остановил Дикарь.

– Спокойно, Вин. Надо кое-что обсудить.

– Дикарь, он убил меня! Надо немедленно доложить Дросселю… – он осекся, заметив, что я спокойно стою рядом. И тут же начал тупить, заозирался по сторонам и снова принялся ощупывать голову.

– Тебя возродила Система, – я указал на потолок и увидев отверстия в халцоране, Виндоус побледнел.

– Вот блин, – сказал он, – я уже и забыл как это происходит.

– Я решил уйти из Общины, – сходу начал Дикарь. – Ты со мной?

– Но Хитман говорил, что Отец…– начал было Вин, но я довольно грубо перебил его и задал вопрос.

– Ты сейчас слышишь его?

– Нет, – он растеряно переводил взгляд с меня на Дикаря, и я продолжил.

– За все время в игре я ни разу не слышал посторонних голосов в голове и об Отце узнал лишь от Хитмана. И насколько я понял большинство из вас тоже. За время, что вы потратили, прозябая в Общине, можно было несколько раз пройти всю игру. И вернуться в реал.

– Звучит странно, но я с ним согласен, – вновь проговорил Дикарь. – Мы потратили недопустимо много времени. Восемь лет, мать вашу, восемь лет! Я словно только что осознал это!

Виндоус посмотрел на второго игрока, тот стоял, опустив голову и молча слушал наш разговор. Виндоус обратился к нему:

– А ты что думаешь, Соул?

– Не знаю, – буркнул тот. – Не нравится мне все это. Мы спокойно жили себе, пока не появился этот, – он кивнул на меня. – И теперь оказывается, мы все дураки, а он один умный.

– Ты можешь остаться и дальше спокойно жить, - парировал я.

– Нет уж. Дроссель из меня всю душу вытрясет, если узнает, что я вас отпустил.

– Ты можешь сказать, что я убил тебя, а ты возродился.

– Нет, – покачал головой Дикарь. – Это худшее из того, о чем можно рассказать Хитману. Если он узнает, что кто-либо из нас контактировал с Системой, он объявите его шпионом Отца и уничтожит.

– Ладно, – проговорил Соул, очевидно смиряясь с неизбежным. – Ладно, я иду с вами!

Глава 27 Другие правила

БойМа в клетке не оказалось и на вопрос, куда он делся и вообще жив ли, мои новые союзники дать ответа не смогли. И даже более того, они крайне удивились, узнав, что я видел его здесь, среди пленённых Хитманом тварей.И наперебой начали уверять меня, что не знают, где он мог сейчас находиться и где его следует искать. А вот я, кажется, знал. В том самом халцорановом колодце, куда преторы сбрасывали останки погибших товарищей. Вероятно, Хитман решил, что оставлять в живых сразу двух воинственно настроенных преторов опасно и поспешил устранить того, до кого дотянулись руки. Скверно. Я обещал Море помочь БойМу, но потратил слишком много времени на посторонние задачи. И вряд ли для нее послужит достаточным утешением мысль, что в эти задачи входило мое непосредственное выживание.

Была и еще одна проблема. Я не знал, могу ли доверять тем, кто согласился присоединиться ко мне. Из всех троих один Дикарь выглядел твердо уверенным в своем решении. Как только мы обговорили примерный план действий, он принялся расширять дыру в потолке, чтобы как можно больше увеличить площадь взаимодействия с Системой. Ему не терпелось закрыть десятый уровень и покинуть Полигон. Виндоус и Соул, напротив, выглядели растерянными и подавленными. И я почти физически ощущал исходящую от них неуверенность.