Аквилон. Трилогия - Саша Токсик Страница 52

Антиквар смотрел на меня как на сумасшедшего. Потом перевел взгляд на разгромленную лавку. Снова на меня. На деньги в моей руке.

— А знаете что? — в его голосе появились новые нотки. — Всю жизнь я всего боялся. Боялся начальства — терпел хамство. Боялся потерять место — молчал, когда у меня под носом воровали из музея. Боялся неприятностей. Может, хоть под старость рискну?

Он протянул руку.

— Согласен!

— Договорились, — я пожал его сухую ладонь. — Начинайте приводить лавку в порядок. С моими новыми находками разберёмся позже, сейчас не до них. Встретимся завтра, обсудим нашу совместную работу.

— Молодой человек! — окликнул он меня у двери. — А вы правда… из серьезных людей?

Я улыбнулся:

— Увидите завтра, Семен Аркадьевич. Увидите завтра.

* * *

Слава «Профессор» был красавцем. По крайней мере, сам он так считал, разглядывая свое отражение в каждой витрине. Метр восемьдесят роста — в самый раз, чтобы смотреть на большинство сверху вниз. Плечи широкие, от природы и от работы в доках в молодости.

А ещё он обожал вворачивать в речь всякие умные фразочки. Ради этого он специально ходил в кино, и после долго заучивал их многократно повторяя.

— Форс-мажор, — заявил он, едва бандюганы свернули за угол, — ситуация эскалировалась до коллапса.

— Нас Рыбарь не эскалирует, за то что мы этого антиквара не прессанули? — заволновался Рыжий.

Рыжему, прозвище которому дали не проявив особой фантазии, было плевать на свою внешность. Он был конченым торчком. В этот раз доза «черной соли» которой он закинулся с утра, уже отпускала, приводя бандита из состояния весёлой агрессии в фазу истеричной паники.

— Форс-мажор, — повторил его напарник, — требуется консенсус с руководством.

— Че это за хрен был? — у Рыжего начался нервный тик, левое веко задергалось.

— Не пойму, — Профессор нахмурился, переходя на человеческий язык. — Но мне он не нравится.

— Может, понтуется? — предположил Рыжий.

— Пускай Рыбарь думает, — скинул груз ответственности со своих плеч Профессор. — Он босс. Мы стрелу забили, а дальше ему решать.

* * *

Когда я дошел до своего прежнего жилища, небо уже начало темнеть. Идеальное время, чтобы забрать вещи и съехать наконец от склочной хозяйки.

До входа оставалось всего ничего, когда магическое чутье взвыло сиреной. Кожа покрылась мурашками, в воздухе запахло озоном — верный признак накапливающейся стихийной энергии. Огненной.

Инстинкт, отшлифованный опытом Архимага, швырнул меня в сторону. Сначала уйти с направления удара, уже после выставить защиту.

Вся вода, что была вокруг меня в радиусе десяти метров рванулась ко мне.

Ничтожно мало, но достаточно чтобы выставить почти невидимый щит из крохотных капель водяной взвеси.

Вовремя.

ВЖУХ!

Огненный шар пролетел там, где секунду назад была моя голова. Коснувшись щита он зашипел, скользя по касательной и уходя в сторону. Воздух прорезал оранжевый росчерк, оставляя дымный след.

БАХ!

Снаряд врезался в стену дома. Взрыв! Кирпичи брызнули во все стороны как осколки гранаты. Из выбитых окон донеслись испуганные вопли жильцов. Где-то заплакал ребенок.

Нападение! За моей головой явился настоящий боевой маг.

Глава 18

Вечер медленно опускался на город, окрашивая небо в грязно-розовые тона. В переулке у дома Марфы Кузьминичны царила обманчивая тишина. Где-то вдалеке заливалась лаем собака, из приоткрытого окна первого этажа тянуло запахом тушеной капусты с луком.

Отвратительным запахом, с точки зрения Дмитрия Долгорукова. Тот стоял прямо под окном в густой тени старой акации, сливаясь с темнотой. Темный плащ из дорогого сукна делал его почти невидимым. Черная шелковая маска скрывала благородные черты лица.

Раздражение грызло его изнутри, как голодная крыса. Он, Дмитрий Николаевич Долгорукий, потомок древнего рода, боевой маг императорской гвардии вынужден прятаться в вонючем переулке, где пахнет помоями, кошачьей мочой и отвратительной капустой. Стоять в засаде, словно какой-то наемный убийца из дешёвых романов.

И ради чего? Ради устранения ничтожества, посмевшего встать между ним и его доходами. Какого-то ныряльщика, выскочки без роду и племени.

Долгорукий сжимал в руке гвардейский военный посох — свою гордость и боевое оружие. Эбеновое дерево было отполировано до зеркального блеска, на серебряном навершии красовался герб Огненного полка — Феникс, восстающий из пламени. Внутри, в специальном гнезде, пульсировал фокусирующий кристалл, готовый выплюнуть смертоносный заряд по первому мысленному приказу.

«Лариса,» — он поморщился, вспоминая вчерашнюю истерику любовницы.

Глупая курица, способная только хлопать крыльями и кудахтать. Но такая прибыльная! Драгоценности текли от нее рекой — кольца с изумрудами, броши с рубинами, серьги с жемчугом размером с горошину. Все шло в дело: на погашение карточных долгов в офицерском клубе, на поддержание видимости благополучия, на взятки квартирмейстеру за лучшее обмундирование.

А теперь этот проклятый ныряльщик все испортил. Нашел медальон, получил награду, а главное — Лариса теперь дергается от каждого шороха. Боится разоблачения. Истерит. А истеричная женщина действует на нервы.

«Пятьсот рублей на информаторов!» — Долгорукий стиснул зубы так, что заныла челюсть. — «Пятьсот грребаных рублей за адрес какого-то оборванца! Портовая шваль содрала с меня полмесячного жалования!»

Впрочем, после сегодняшнего вечера эта проблема будет решена окончательно. Один точный удар огненным зарядом — и нет свидетеля. Лариса успокоится, поток денег и подарков возобновится, жизнь вернется в привычное русло.

В тишине послышались шаги. Долгорукий выпрямился, активировал посох мысленной командой. Огненная энергия потекла из его источника в кристалл, закипела там, готовая вырваться наружу.

Из-за угла показался молодой человек в темно-синем костюме. Он шел не спеша, насвистывая какой-то веселый мотивчик. Все приметы совпадали. Довольный жизнью дурак, не подозревающий, что эти минуты — последние.

«Прощай, ныряльщик,» — Долгорукий прицелился в голову.

Огненный снаряд сорвался с острия посоха, прочертив в сумерках яркую оранжевую линию.

* * *

Магическое чутье дернуло меня в сторону за долю секунды до удара. Я рухнул на мостовую, не думая о новом костюме, перекатился через правое плечо. Огненный заряд прошел там, где мгновение назад была моя голова, отклонился от щита и врезался в кирпичную стену. Посыпалась крошка, запахло известкой.

Я вскочил на ноги одним движением, мгновенно оценивая ситуацию. Нападающий стоял в двадцати метрах — одет в темный плащ, лицо скрыто маской. В руках боевой посох, ноги расставлены на ширине плеч, корпус чуть наклонён вперед. Профессиональная боевая стойка.

«Кто это, черт возьми?» — мысли вспыхнули в голове, пытаясь вычислить врага.

Федор Мерзляков со своими дружками? Нет, те придурки не владели боевой магией такого уровня. Кто-то от Лазуриных? Слишком рано — они еще не должны знать, что