Право убийцы – 2 - Валерий Александрович Гуров Страница 39

там еще большие жертвы. Если я убью Дениса Ашхибадовича, сам или приказав своей службе безопасности, в условиях паники это так или иначе станет известно. Я потеряю доверие, и управлять людьми уже не смогу, так как этим воспользуется не только Волконский, но и остальные кланы, допущенные моим предком к силе и власти. Если я подставлю кого-то из кланов в убийстве господина Мурузи, итог будет тот же самый, но кланы перегрызут друг друга еще до открытия гипотетического Разлома. Население погибнет в междуусобной войне, одна из стихий (минимум одна!) будет частично или полностью утрачена, что, опять-таки, нарушит равновесие.

— Поэтому нужен… я? — я скептически посмотрел на Императора, но тот кивнул, подтверждая.

— Вы не принадлежите этому миру, и тело умрет сразу, как только вы вернетесь после завершения заказа. Марк Вронский одиночка, сирота, не принадлежит ни одному клану, за ним никто не стоит. То есть его жизнь или смерть в данном разрезе никоим образом не пошатнет равновесия.

Я ухмыльнулся. Это все можно было воспринять за чистую монету, если бы не одно но — Марка сделали таким. Сделали, убив отца Марка, и я более чем уверен, что с разрешения самого Императора. Если властители чувствуют себя лучше при открытых Разломах, а консервировать их можно, только полностью зачистив, то Боец, быстро и качественно зачищавший Разломы от тварей, становился прямой помехой.

— Поэтому мне нужно, чтобы господина Мурузи убрал кто-то, кто не связан со мной никоим образом, и тогда, когда Разлом откроется, я смогу обеспечить максимальную безопасность населению и контроль над урегулированием вопроса с Разломом.

— Я вас понял, ваше императорское величество, — приняв бесстрастное выражение лица, я встал с дивана и поклонился. — Позвольте мне приступить к выполнению заказа.

Император встал с дивана и величественно кивнул, позволяя. Я мысленно только глаза закатил.

— Мастер, у вас не больше трех месяцев. Мой сын должен быть в безопасности, — напоследок меня напутствовал Император, и я зло усмехнулся, уже спиной к мужчине, так что он усмешку не видел.

— Разумеется. Все будет именно так, — дал я обещание, которое мне ничего не стоило, и вышел за дверь. Последний раунд начался.

Глава 16

Итак, что мы имеем. Заказ не на тварь из Разлома, а на живого человека, которого якобы нельзя убрать иным способом, так как это сломает некое равновесие мира.

Император, который хочет жизни для своего сына, и его детей, а также — власть, и терять ни то, ни другое не намерен.

Оппозиция, которая хочет власти, и решает сделать ход по традиции всех революций — сломать старый устой и сделать новый.

И я, Мастер, в теле сироты.

Если говорить конкретно, то в моих руках не жизнь одного Дениса Ашхибадовича, а многих людей, которые просто тут живут. И вот еще момент — вне зависимости от моего решения, люди все равно умрут. Возможно, даже все.

Я действительно был прав, когда утверждал, что Мастера Убийств не спрашивают «Зачем надо убить», мы не ищем мотивации и не ждем объяснений. Кроме тех случаев, когда итогом станет гибель мира. Сам по себе заказ на человека, а не на зверюшку — уже может трактоваться как тот самый заказ со звездочкой. И теперь я имею право на отказ, если получу подтверждение, что выполнение грозит гибелью мира.

Об этом я и думал, пока ехал на лимузине в сторону Академии. Мое присутствие на вечеринке стало бессмысленным, и не смотря на ожидание Императора, я не собирался после разговора с ним идти и бездумно уничтожать владельца поместья и компании «Молзар». Свод законов Мастеров это допускал.

На самом деле, Сводов было два: для заказчиков и для Мастеров. Это как внешний и внутренний устав любой компании. В них прописывались сроки выполнения и оплаты, способы убийств, обязанности заказчика и Мастера… Правила поведения в нештатных ситуациях в том числе. А после каждого завершенного заказа нас ожидала проверка и отчет. Мы не бездушные машины для убийств, но нас нельзя назвать людьми — по крайней мере, люди не способны вселяться в чужие тела и при этом оставаться при здравом уме и твердой памяти, подчиняя себе физическую оболочку, а не подчиняясь ей. Еще один тест — на здравомыслие. Если Мастер срывается и начинает убивать потому что: может, хочет, получает от этого удовольствие, вместо одной пули четко в цель выбирает холодное оружие и нанесение множества ран, причиняющих страдания… Превращается в маньяка, получающего удовольствия от убийств и боли. То такого Мастера ликвидируют сразу после теста. Мы не причиняем боли больше необходимого. Мы не убиваем случайных жертв, не оговоренных в заказе. И да, мы как никто, знаем о Равновесии миров. Именно поэтому и существуем. Странно, что на это упирал и Император, но у всех свои тараканы.

А еще у нас есть эмоции, которые не превалируют над разумом. Например, нам ведома жалость, но детенышей тварей мы уничтожаем без нее, потому что как только ты отвернешься — тебя сожрут.

А тут… Тут человек. Которому не повезло родиться в определенной семье. Он верный, преданный сторонник режима, не оппозиционер, не враг народа. Не жестокий маньяк, пользующийся своими привилегиями… Денис — обычный мужик. Более того — гений, который совершил невозможное, придумав механизированную систему консервации Разломов. И не потому что ему самому так захотелось, а потому что пришел приказ от Императора, и он подчинился, прыгнул выше головы. А теперь Мурузи надо умереть, потому что от другого Императора пришел другой приказ.

И при этом каждый ведет свою игру. Волконский хочет убрать Императора, но не понимает, чем грозит убирание магнита для магии из мира. Если он сейчас так способен влиять на окружающих, если не следит за аурой, то что будет, когда исчезнет Император? И при этом, Разломы будут консервироваться и дальше, ведь умрет тот, кто контролирует «Молзар», компания продолжит выполнять свою работу.

То есть, в итоге: революция, гражданская война (вряд ли остальные кланы будут рады величию Волконского), увеличение магии в мире и отсутствие того, кто это регулирует. В итоге все умрут — либо от пули в драке